Сердцеедки. Правила любви
Шрифт:
Всю неделю Рейвен почти не видела его в школе. У них не было общих занятий, а шкафчики находились в разных концах здания.
Кто-то постучал в стекло автомобиля. От неожиданности Рейвен подпрыгнула и прижала руку к груди.
— Что ты тут делаешь? — крикнула Лори. — Весь вечер собираешься просидеть в машине?
Рейвен заглушила мотор. Потом бросила в рот освежающую таблетку со вкусом корицы (она терпеть не могла мятные) и глянула на себя в зеркало.
«Хорошо выглядишь», — сказала она сама себе. Если Калеб там, у него точно слюнки потекут.
Рейвен
— Пойдем скорее — там тепло! — Лори побежала на высоких каблуках по обледеневшей и заснеженной стоянке, на ходу придерживая подол платья.
Рейвен порадовалась, что выбрала туфли без каблука. Тут можно шею свернуть. Вот поэтому она любой ценой старалась избегать высоких шпилек. В прошлом году мама купила ей туфли на высоких каблуках. Рейвен надела их на золотую свадьбу бабушки и дедушки. Это был первый и последний раз.
Лори придержала дверь. Ледяной ветер ворвался следом, но Лори быстро захлопнула дверь. Потом скинула куртку, повесила ее и пригладила рукой растрепавшиеся волосы.
Рейвен тоже сняла куртку, встряхнула волосы и облизала накрашенные помадой губы.
— Ого! — Лори оценивающе оглядела ее. — Ты выглядишь горячей штучкой!
— Спасибо. Это подойдет для бар-мицва?
— Разумеется. Просто отлично. Пойдем. — Лори взяла Рейвен за руку и потянула к двери.
В главном зале гремела музыка. Скрипки аккомпанировали флейтам и каким-то струнным инструментам. Хотя музыка была не совсем во вкусе Рейвен, надо признать, в ней слышались зажигательные танцевальные ритмы.
На залитой светом сцене орудовал ди-джей. Остальная часть комнаты была погружена в темноту, если не считать мерцавших на каждом столике свечей. На танцполе было тесно от детей и их родителей.
Мимо прошла девчушка лет тринадцати с огромным облаком сладкой ваты.
— Мама выложилась ради этого приема, — прокричала Лори. — Наверное, потому что Симон — младший. Попозже еще будет караоке.
— Ух, ты, — восхищенно протянула Рейвен, оглядывая зал и неосознанно выискивая там Калеба.
— Симон вон там, — подсказала Лори. — Пойди, поздоровайся с ним.
Лори обогнула несколько столиков.
— Привет, Симон! Смотри, кто пришел!
Симон увидел Рейвен и расплылся в улыбке. Он поднялся со стула.
— Спасибо, что пришла, Рейвен!
Рейвен не смогла удержаться и улыбнулась в ответ. Мальчишка был такой милый и красивый. Особенно сегодня, в черных бархатных брючках и белой рубашке. Шелковый галстук казался новым и накрахмаленным до хруста. Черные волосы были уложены гелем. Не Калеб ли помогал младшему брату укладывать волосы? Он всегда опекал брата и сестру. Да, из Калеба вышел никудышный ухажер, зато старший брат из него получился отменный.
— Я не могла не поздравить тебя. — Рейвен положила руку на плечо Симона. Тот вспыхнул от удовольствия.
— А почему тебя всю неделю не видно было?
Рейвен нахмурилась. И что прикажете отвечать?
— Попозже, Симон, ладно? — выручила ее Лори. — Главное, сейчас она здесь.
— Но…
— Симон!
— Ладно, ладно, хорошо.
К ним подошла миссис Пласкофф, мама Калеба.
— Дорогой, — сказала она Симону, — пойди, поздоровайся с кузеном из Иллинойса. — Тут она заметила Рейвен. — A-а, Рейвен, милая! — Она обняла девушку. От миссис Пласкофф всегда пахло розами. — Я слышала, что произошло. Мне так жаль. Мой старший сын, клянусь, порой совсем не думает, что делает. — Она покачала головой, но копна крашеных рыжих волос, намертво уложенная тонной лака, даже не шевельнулась.
Рейвен улыбнулась. Ей нравилась мама Калеба. Она была громогласная, но чрезвычайно милая.
Миссис Пласкофф склонилась к Рейвен и прошептала ей на ухо:
— Он возле чаши с пуншем, если ты хочешь с ним поговорить. — Миссис Пласкофф выпрямилась. — Пойдем, Симон. Рада была повидать тебя, Рейвен. — И мама с сыном растворились в толпе.
Рейвен повернулась к столу, на котором стояла чаша для пунша. Калеб с пластиковым стаканчиком в руке был там. Он смотрел прямо на Рейвен, но рядом с ним стояла какая-то девушка.
Он тоже был в парадной одежде и в галстуке — точно таком же, как у Симона. Лицо гладко выбрито.
Девушку Рейвен не знала. Ей было лет семнадцать, но она изо всех сил старалась выглядеть старше — тонна косметики на лице и толстая черная подводка для глаз. Тонкие губы обведены ярко-красным карандашом, а грудь изрядно увеличена бюстгальтером с накладками, так что декольте в платье с глубоким вырезом выглядело вполне прилично.
— Что это за девушка рядом с Калебом? — спросила Рейвен у Лори.
Лори посмотрела в их сторону и простонала:
— Это подруга нашей кузины из Тель-Авива. Она с самого приезда висит на Калебе.
Рейвен попыталась отогнать нахлынувшую ревность, но та уже укоренилась в груди. Хоть они и с Калебом расстались, у Рейвен все равно оставалось ощущение, что она имеет на него определенные права. Уж побольше, чем какая-то девчонка из Тель-Авива.
Рейвен расправила плечи и решительно двинулась к парочке. Туфли-лодочки весело постукивали по дубовому паркету, словно подбадривая Рейвен. Она остановилась возле Калеба и украдкой стала рассматривать соперницу. Лицо у нее было в пятнах, а на носу красовался прыщ. Брови выщипаны неровно, а тональный крем — на два тона темнее, чем кожа.
Рейвен нацепила улыбку.
— Привет. — Взгляд, которым они с Калебом обменялись через весь зал, придал Рейвен уверенности, что его чувства к ней еще не остыли, и он не отвергнет ее в присутствии врага.
— Привет. — Калеб поставил стаканчик на стол и сунул руки в карманы брюк. — Что ты тут делаешь?
Заиграла классическая рок-композиция. Взрослые на танцполе встретили ее гиканьем и задвигались в такт музыке.
Рейвен сцепила руки за спиной.
— Я подумала, что надо зайти и пожелать Симону всего наилучшего.