Серебристая бухта
Шрифт:
– Со мной все будет в порядке. – Она утыкалась лицом мне в плечо и обнимала.
Для меня это было как благословение.
– Не представляю тебя далеко от моря.
– Я не кит, я могу выжить без моря. – По голосу Лизы было слышно, что она улыбается.
Только мне почему-то не верилось в то, что ей это по силам.
– Я помогу заботиться о Ханне, – сказал я. – Если хочешь.
– Я не ждала, что ты это скажешь.
– Я о ней позабочусь.
– Но мы же не знаем, сколько меня здесь не будет.
– Тем более я должен остаться.
Наступила тишина. Я слышал ее дыхание. Когда она снова заговорила, голос у нее срывался:
– Я
– Ты правда так думаешь?
– Человек не всегда знает, на что способен, – ответила Лиза и немного помолчала. – Я через это прошла и знаю лучше других. И ситуация нестандартная.
Я лежал и обдумывал ее слова.
– Если захочешь уехать, я не стану тебя винить, – тихо сказала Лиза. – Ты был нам… хорошим другом.
– Я никуда не уеду.
После того как я это сказал, в комнате воцарилась новая атмосфера, исчезла зыбкость, появилась уверенность. Я сказал это не задумываясь, просто произнес вслух то, что было честным отражением меня, того, что я чувствовал. Я взял Лизу за руку и погладил ее пальцы.
– Ханне очень будут нужны друзья, – дрогнувшим голосом сказала она.
В коридоре поскуливала во сне Милли. Я держал Лизу за руку, пока не почувствовал, что самый трудный момент миновал. Я понимал, что Лиза старается не думать о дочери, пытается отстраниться, чтобы все сделать правильно. В такие минуты я всей душой хотел принять ее боль на себя.
– Ты не обязана это делать, – в сотый раз повторил я.
Лиза поцелуем заставила меня замолчать.
– Знаю, тебе трудно это сознавать, но я чувствую, что наконец что-то делаю. Впервые в жизни я контролирую ситуацию. – Было понятно, что она улыбается и гордится собой. – Я у штурвала.
– Мой капитан. – Я крепче прижал Лизу к себе.
– Я стараюсь. – Лиза вздохнула и обхватила меня ногами.
Сестра позвонила в то утро в четверть четвертого, она вообще не очень обращала внимание на разницу во времени. Лиза пошевелилась во сне, а я на ощупь нашел свой мобильный.
– Привет, какую тебе новость сообщить первой: плохую или хорошую?
Я приподнялся на локте, потер глаза и ответил сонным голосом:
– Не знаю. Все равно.
– Хорошая новость: он еще жив и я его нашла. Потребовалось время, потому что у него теперь двойная фамилия. Думаю, вторая фамилия жены. Старушка умерла, это нам на пользу, меньше людей подтвердит его версию. Все это означает, что твоей девушке не будет предъявлено обвинение в убийстве.
Моника замолчала, а я обдумывал ее слова и пытался взбодриться.
– А теперь плохая новость, Майк: он стал членом городского совета. Уважаемый член общества. Женат, как я уже сказала, двое детей, стабильное положение, незапятнанная репутация. Круглые столы, благотворительность. Советник с парламентскими амбициями. На фото во всех газетных репортажах или руку шефу полиции пожимает, или передает чек на благое дело. Все это не на пользу твоей девушке.
22
Лиза
Майк и днем и ночью работал, чтобы остановить застройку. Иногда он засиживался глубоко за полночь, и я боялась, что он надорвется. Кэтлин готовила ему, я относила еду наверх, сидела с ним в комнате и пыталась как-то помочь, но я не очень хорошо контактирую с людьми. У меня голова шла кругом, когда я слышала, как Майк обхаживает и очаровывает своих собеседников, с какой уверенностью излагает свои соображения как единственно правильное решение всех проблем. Он ни с кем не боялся разговаривать. Кто бы ни оказался на том конце провода, Майк легко мог попросить связать его с кем-то на более высоком уровне. А если не находил понимания, то связывался с еще более важными людьми. У него была отличная память на цифры, в переговорах он сыпал статистическими данными, как будто читал по написанному. И всех без исключения предупреждал о вреде шума и уровне загрязнения, о дополнительных расходах и снижении деловой активности в других местах. Он объяснял, как постепенно будут приходить в упадок местные бары, рестораны и отели, рассказывал, где будет оседать прибыль от нового отеля, то есть очевидно, что не в Сильвер-Бей.
И все равно этого было недостаточно. Майк просил Йоши связаться с ее друзьями из научной среды и уговорить их сделать исследования о том, как шум влияет на китов. Но Йоши сказала мне, когда Майка не было поблизости, что такие исследования занимают много времени. Кита нельзя положить в чашку Петри [40] и потыкать иголкой, чтобы узнать, как он на это реагирует. Южная миграция была в самом разгаре, киты возвращались в Антарктику. Пройдет ноябрь, и они еще долго не появятся в наших водах, а потом будет уже поздно. Когда я говорила обо всем этом Майку, он, казалось, меня не слышал, просто снимал трубку и упрямо набирал следующий номер.
40
Чашка Петри – лабораторная посуда, имеет форму невысокого плоского цилиндра, закрывается крышкой подобной же формы; применяется в микробиологии и химии.
Я думаю, он решил, что если сможет остановить застройку своими методами, то я не полечу в Англию и все как-нибудь наладится. Когда я сказала ему, что полечу в любом случае, он назвал меня мазохисткой. Больше всего я боялась, что «история», как называл ее Майк, ни на что не повлияет и не поможет спасти китов.
Майк распространил меморандум по всем лодкам. Он пытался организовать акцию протеста, когда в отеле «Блу Шоалс» выставили макет будущего гостиничного комплекса. Но скоро понял, что это не так-то просто: многие люди уже воспринимали новый отель как данность и планировали нажиться после его открытия. Даже тех, кто был недоволен застройкой, трудно было бы заставить принять участие в каких-то акциях. Люди в Сильвер-Бей не из того теста. Море делает такое с людьми: когда живешь рядом с тем, на что не можешь повлиять, становишься фаталистом.
Ханна была лучшей помощницей Майка. Они с Ларой сделали для него баннеры, на которых было написано, что их школе не нужны деньги на новый автобус или на дополнительные блага, если эти деньги будут получены от застройки. Они сочиняли новые тексты, агитировали своих одноклассников, рассказали по местному радио о том, как не похожи друг на друга дельфины, которые заходят в наш залив, и о том, что у них даже есть имена. Когда мы с Кэтлин услышали по радио голос Ханны, мы чуть не лопнули от гордости за нашу девочку. Майк создал для нее аккаунт, и она связывалась по электронной почте со всеми обществами по защите китов и дельфинов, которые только могла найти в интернете.