Серебряная Снежинка
Шрифт:
Подушки оказались роскошней, чем те, о каких она могла мечтать, тем более их касаться. Серебряная Снежинка вынуждена была принять рисовое вино, но лишь притронулась к краю чашки губами. Она покачала головой, отказываясь от печенья, которое Мао Иеншу ел с удовольствием, не уронив ни крошки на соболий воротник и затянутый в сатин живот. По его настоянию она попробовала литчи, и, когда поморщилась, ощутив незнакомый вкус, Мао Иеншу громко рассмеялся. Он хлопнул в ладоши, и слуга взял у девушки фрукт.
– Возьми печенье, – приказал евнух и смотрел на нее, пока она неохотно не подчинилась. –
Если шелк разорвется, – думала Серебряная Снежинка, глядя на него, как околдованная, – я могу взять свой пояс, пойти в сад и повеситься на ближайшем дереве. Она заставила себя отвести взгляд.
– Достопочтенный администратор, шелк и золото хорошего качества, – сказал младший евнух.
– Великолепно, великолепно, – одобрил Мао Иеншу. Он взял персик, надкусил и бросил младшему евнуху. – Прикажи принести еще печенья, потом возвращайся.
– А теперь, маленькая госпожа с севера. Для тебя хорошо, что твой отец так тупо честен, как я и думал. Но, кроме одежды, у тебя ничего нет.
– Он пренебрежительно махнул в сторону серебристого старинного бархата, который Серебряная Снежинка нашла таким красивым, когда впервые месяц назад раскрыла сундук матери. – Проведя полжизни в степях и даже женившись там, он забыл, как важны такие вещи для женщины. Но мы это исправим; говорю тебе, мы это исправим.
Пухлая рука от блюда с печеньем переместилась к шкатулке с золотом; искусные пальцы перебирали тяжелый, сверкающий металл.
Как рыба, прыгающая по поверхности пруда, страх мелькнул на поверхности мыслей Серебряной Снежинки, потом погрузился глубже. Ведь золото и шелк предназначены для Сына Неба; министр императора не может присвоить их!
Мао Иеншу рассмеялся.
– Честное дитя! – сказал он, и девушка покраснела, чувствуя, что его слова делают ее еще более беспомощной и сознающей свою невоспитанность и грубость. Но одновременно она ощутила и гнев, который поможет ей защититься. – Несомненно, если другие девушки учатся играть на флейте и барабане, старый Чао Куан заставил дочь изучать «Аналекты». Пойдем со мной к окну, дитя. Посмотришь, на что будет потрачено твое приданое.
Не имея выбора. Серебряная Снежинка вслед за администратором пересекла комнату, держа в руке миндальное печенье. Проходя мимо Ивы, она сунула печенье ей в руку. Служанка быстро проглотила печенье, и Мао Иеншу рассмеялся.
– Я не должен это видеть, верно, госпожа? Пойдем: я покажу тебе кое-что более достойное внимания.
Он подвел девушку к окну и показал внутренний двор, хозяином которого был. Даже зимой слуги вынесли сюда прекрасные цветы; в центре огромного двора располагалось озеро, по нему плыла лодка, а в ней играл женский оркестр. Павильоны сверкали золотом, нефритом и полированным деревом; яркие плиты выстилали двор, но они уступали в яркости женщинам в их воздушных накидках и длинных пышных платьях.
Мао Иеншу вздохнул.
– Слишком долго в этом дворе звенят музыка и смех. Я создал здесь красоту, как достойную оправу для еще больше красоты. Н6 Сын Неба редко приходит сюда. Слишком много женщин, говорит он. Он по-прежнему скучает по
– Нет смысла стоять целый день на сквозняке, госпожа. Вернись на свое место. – К ее удивлению, он подождал, пока она не вернулась на сидение. Потом взял в руки кисть.
– Сын Неба сказал мне, что не хочет, чтобы пятьсот женщин проходили перед драконьим троном. Нет, он приказал мне сделать портрет каждой женщины. – Он замолчал, и тишина тянулась так долго, что Серебряная Снежинка поняла: он ждет от нее ответа. Не раз приходилось ей видеть, как кошка играет с мышью: может, она сейчас мышь в какой-то странной игре?
– Большая честь, – скромно сказала Серебряная Снежинка.
Евнух опустил глаза, очень точно изображая ее скромность, потом улыбнулся.
– Тяжелая обязанность для человека, который уже не молод. Так много женщин; все молодые, все красавицы. Кого мне предпочесть? Но искусство – это игра случая. Одно движение кисти, и самая прекрасная госпожа станет уродливой; прикосновение кисти тут и там, и простая девушка становится прекрасным пионом. В моей власти украсить или очернить. Госпожа, ты не обычная женщина. Нужен великий художник, чтобы подчеркнуть твои достоинства…
– И вы этот художник? – спросила она. Щеки ее вспыхнули; она не бледная девушка, которую нужно приукрасить. – Увы, – сказала она резко, – эта девушка некрасива и скромна. Как может она добиваться того, чтобы Сын Неба оценил ее не по заслугам?
Она посмотрела на евнуха и увидела, что он покраснел от гнева. Сзади шевельнулась стоявшая на коленях Ива: она приготовилась помогать госпоже, если понадобится.
– Вы заметили, что север беден, и вспоминали несчастья моего господина и отца. – В голосе девушки звучала ирония. – Мы очень честны на севере, но мы бедны. Слишком бедны, чтобы платить великим художникам.
– Но если ты желаешь таким художникам добра, госпожа… – Мао Йеншу улыбнулся. Он явно наслаждается этой игрой, с негодованием подумала Серебряная Снежинка. Знает, что у нее нет денег, чтобы его подкупить, и наслаждается ее неловкостью и замешательством. – Не правда, что мы, обитатели внутреннего двора, не способны любить, как утверждают некоторые. И мы верны тем, кто желает нам добра. А вот к тем, кто не желает…
Серебряная Снежинка вспомнила чиновника, который предупреждал ее о дворцовых недоброжелателях, о том, что она слишком бесхитростна, чтобы привлечь кого-то на свою сторону. Как справедливы его слова.
Глаза Серебряной Снежинки сверкнули; и на этот раз она не скрывала от евнуха блеск глаз.
– У меня нет богатых даров, господин, и нет перспективы в будущем, – сказала она Мао Иеншу. – Но даже если бы были…
– Это твое окончательное слово, госпожа? – спросил художник. – Принесите остальные сундуки! – приказал он.
В комнату вошли четверо мужчин, по двое несли они сундуки, которые Серебряная Снежинка видела в комнате отца. В этих сундуках нефритовые доспехи, дары, предназначенные для установления мира с императором.