Серебряное небо

Каммингс Мери

— Это ты?! — одновременно ошарашенно спросил Джедай.

— Я.

— Я тебя не узнал — подумал, что это какая-то посторонняя женщина у меня оладью тянет!

Лесли хихикнула.

— Хотите, я вам тоже оладьев положу? — предложила Лидия.

— Нет, спасибо, не хочу себе аппетит перебивать, — подтащив табуретку поближе к плите, Лесли уселась на нее, запрокинула голову и пальцами распушила волосы, чтобы быстрее сохли.

Настроение у нее было самое легкомысленное, так и тянуло снова захихикать, особенно после того как она перехватила

брошенный на нее украдкой взгляд Джедая — казалось, он до сих пор не был до конца уверен, что это действительно она.

Знал бы ты, голубчик, откуда у меня этот свитер! Теперь, по прошествии времени, тот случай в «женском» поселке вспоминался как нечто забавное.

— Хорошо помылись? — спросила Лидия. Несмотря на ее доброжелательный тон, Лесли показалось, что она не слишком довольна тем, что их с Джедаем тет-а-тет прервали.

— Да, отлично. И у вас великолепное мыло — вы сами его делаете?

— Нет, это моя соседка.

— Вы не знаете, у нее на продажу мыла не найдется?

— Не знаю, но она будет на ужине, и вы сможете ее сами спросить.

Праздничный ужин удался на славу! Чего только не было на столе: и салаты, и вареная кукуруза, и мясной хлеб, и нарезанная тонкими ломтиками буженина — словом, всего не перечислишь.

Хотя есть Лесли хотела зверски, но вынуждена была подносить пищу ко рту маленькими кусочками, очень аккуратно, чтобы, не дай бог, не капнуть жиром или соусом на свитер. Делать это в царившей вокруг тесноте было непросто: за столом собрался чуть ли не весь поселок, люди сидели вплотную друг к другу; с одной стороны Лесли подпирал Джедай, с другой задевала локтем полная женщина лет пятидесяти.

Тем не менее, настроение у нее было великолепное: перед ужином удалось договориться с соседкой Лидии, что та продаст ей четыре куска цветочного мыла — Лесли не сомневалась, что в других поселках их чуть ли не с руками оторвут. Да и вообще — вволю вкусной еды, тепло, безопасно…

После того как гости более-менее насытились, настала очередь подарков. Сидя во главе стола, Джимми с сияющей рожицей принимал их, благодарил — гости отпускали веселые реплики; чувствовалось, что мальчика в поселке любят. Лесли больше всего понравилась сшитая Лидией куртка из змеиных шкурок: легкая и непромокаемая, с капюшоном — она бы и сама от такой не отказалась.

Она решила подарить свой подарок последним — на то была особая причина — и, когда увидела, что больше к Джимми никто не идет, встала, подошла и протянула ему блестящую зажигалку с черным узором.

— Вот. Это тебе.

— Спасибо! — расплылся в улыбке мальчишка, взял зажигалку и прочитал по слогам: — Зип-по…

Со всех сторон послышалось восхищенное: «У-уу!» — зажигалки, оставшиеся от «прежних времен», ценились куда выше, чем те, которые делали умельцы в поселках.

— С днем рождения! — улыбнулась Лесли, потрепала мальчишку по вихрастой макушке и, подняв голову, обвела глазами гостей.

— У меня есть и еще один подарок, но

не имениннику, а другому человеку, — перехватила удивленный взгляд Джедая.

Честно говоря, Лесли и сама себе удивлялась. Настолько, что было даже немного не по себе от того, что она собиралась сделать. Но отступать поздно. Подойдя к лежавшему у стены мешку, она достала оттуда длинный кожаный чехол и, в два шага оказавшись рядом со стариком, протянула ему.

— Вот, владей, дядя Мартин!

Тот взял чехол, раскрыл — и уставился на красавицу-винтовку с черным прикладом и серебряной гравировкой.

— Мне?! — переспросил он растерянно.

— Тебе, — с улыбкой кивнула Лесли. — И вот еще патроны, — протянула подсумок, — только их, к сожалению, маловато.

Вместо того чтобы взять их, дядя Мартин внезапно схватил ее за запястье и неистово пожал.

— Ты… ты… — казалось, он сейчас разрыдается, — ты… понимаешь… — запнулся и вместо продолжения фразы сжал ей плечо и потряс.

Лесли стало неловко — она не любила чувствительных сцен.

— Ну, теперь, я думаю, для ваших кабанов лафа закончилась, — сказала она, пытаясь перевести все дело в шутку.

— Да… да, конечно! — к старику наконец вернулся дар речи. Рукой с зажатой в ней винтовкой он обхватил Лесли за плечи и притянул к себе, разворачивая лицом к гостям, второй рукой вскинул стакан с самогоном.

— Я предлагаю выпить за женщину, которую когда-то занес в наш поселок счастливый случай, благодаря которой я поверил, что, как бы ни был плох наш мир, в нем есть хорошие люди — хорошие люди, понимаете?! Словом, за мисс Аптекаря, за Лесли! — от души глотнул из стакана.

— Эй, ты бы ее не тискал так, а то ее мужик тебе морду набьет! — ехидно заметил с дальнего конца стола другой старик — худой и жилистый.

Лесли снова поймала взгляд Джедая — теперь в нем было веселое восхищение, в глазах и так и читалось: «Ну ты даешь!» А чего «даешь»-то — сам ведь предложил!

— Ладно-ладно, поговори у меня, — не смутился дядя Мартин. — Тебе-то такую хорошенькую девушку обнять точно не светит! — но Лесли все же отпустил, и она смогла потихоньку пробраться к своему месту.

На десерт был тот самый тыквенный пирог, о котором днем говорили женщины, и сладкий пудинг с ягодами. Лесли, сытая под завязку, попробовала лишь по крошечке и того и другого, зато Джедай, известный сластена, легко справился с куском пирога, которого хватило бы на двоих.

Чувствовалось, что ужин подходит к концу. Джимми уже поклевывал носом, пока, наконец, Лидия, обняв за плечи, не увела его из комнаты.

Несколько гостей встали и потянулись к выходу. Дядя Мартин спал прямо за столом, положив голову на руку, в другой руке он мертвой хваткой сжимал винтовку.

Вернувшись, Лидия подошла к ним с Джедаем, коснулась его плеча.

— Вы уже доели? Пойдемте, я вам покажу вашу комнату.

Вслед за ней они прошли по коридору. Отворив последнюю дверь, Лидия повела рукой, сказала с гордостью: