Серебряные ноготки
Шрифт:
– Отрубите ей голову!
– заорала какая-то глупая баба.
– Это слишком легкая смерть для таких, как она!
Повеса Шанданьяк, ее темный отец, стал одной из таких относительно невинных жертв повальных чисток. Его поймали и уничтожили жрицы Ульрика. Хотя, учитывая, что Шанданьяк подарил темный поцелуй недоброй памяти царице Каттарине, он, пусть и косвенно, нес ответственность за не меньшие беспорядки и смуту, чем фон Карштайны. На закате Войн Нежити Каттарина свергла своего безмозглого смертного мужа и стала единолично править Кислевом, на века установив свое кровавое господство. Она и теперь сидела
– Воткнуть ей серебряные иглы в глаза!
– крикнула худенькая девушка, чье воображение было развито немного лучше, чем у прочих.
Такое предложение Женевьева слышала впервые.
– Хорошая идея, Ханна, - сказал приятель умной девочки.
– Серебряные иглы!
Женевьеву оттеснили к постаменту, на котором стояла статуя Сигмара.
Огонь факелов придвинулся ближе. Стражник растолкал толпу и, пробился в первые ряды.
– Что здесь происходит?
– поинтересовался он.- А ну разойдитесь, вы, сброд.
Блюститель порядка, чей форменный плащ топорщился на солидном животе, увидел карманника и потянулся за дубинкой.
– Ах, это ты, Доновиц. По-прежнему срезаешь кошельки? И снова пристаешь к молоденьким. В этот раз тебя ждет крепость Мундсен. Больше никаких предупреждений.
Только тут Женевьева заметила, что Доновиц носил шапку набекрень, прикрывая восковое ухо. По крайней мере, один раз его уже покарали за воровство.
– На этот раз я ни в чем не виноват, ваша честь, - возразил мошенник.
– Я нашел эту дочь тьмы, когда она охотилась на живых людей. Она - жуткое ночное чудовище. Древняя нежить в теле юной девушки. Посмотрите в ее горящие глаза. Взгляните на когти и клыки.
Женевьева внезапно осознала, что ее рот открыт, а перчатки расползлись на кончиках пальцев. Ее мучила красная жажда, и она напряглась, изготовившись к прыжку. Если сегодня ее последняя ночь, она заберет с собой несколько человеческих ублюдков в объятия истинной смерти. Они могут отсечь ей голову, но она умрет, отведав альтдорфской крови.
– Мы поступим с ней так, как учил отец-настоятель Бланд, и преподадим ей урок,- заявил Доновиц, незаметно для себя занявший место вожака в стаде.
– Разденем ее для допроса, высечем серебряными прутьями, затем проткнём ее колом, сожжем на костре и обезглавим.
– Да, да!
– поддержали карманника многочисленные энтузиасты.
– Подождите, - засуетился один парень.
– Я сбегаю домой и приведу своего старого папашу. Он захочет это увидеть.
– Может, вы еще и билеты продавать начнете?!
– крикнула Женевьева вслед заботливому сыну.
– Не дерзи, тварь!
– оборвал ее стражник.
– Сударь, - обратилась девушка к блюстителю порядка.- Вы взяли меня с поличным. Мое имя Женевьева Дьедонне. И я действительно вампир… Ужасное чудовище, нежить и так далее. Я добровольно сдаюсь страже округа Кёнигплац. Прощу заключить меня в камеру, пока мне не будут предъявлены обвинения в духовных или иных преступлениях. Будучи добропорядочной гражданкой Империи, я также настаиваю на своем праве письменно известить моего друга Императора Карла-Франца, чью жизнь я однажды спасла от дьявольских замыслов предателя Освальда фон Кёнигсвальда и Великого Чародея Дракенфелса.
Женевьева никогда не любила поднимать эту тему, но, похоже, ситуация того требовала.
Стражник почесал подбородок. Кто-то ткнул вампиршу в ногу палкой, и она непроизвольно зарычала.
– Э… хм… сударыня, я…
– Не давайте ее вампирским чарам сбить себя с толку!
– воскликнул Доновиц.
– И не обращайте внимания на всю эту юридическую чепуху. Она мерзкий кровосос, и мы поймали ее, когда она охотилась. У нее не больше прав, чем у любого другого урода.
– Эй, люди, разве вы не слышали, что я сказала?
– возмутилась Женевьева.
– Тринадцать лет назад я спасла Империю!
– Может, оно и так,- фыркнула Ханна Серебряная Игла.
– Но что хорошего ты сделала для нас в последнее время?
Женевьева снова почувствовала, что в нее кто-то тычет палкой. Шельмоватый гном в коротких кожаных штанишках проскользнул между ног у толпы и подобрался поближе к предмету всеобщего внимания.
– Смерть мертвым!
Клич подхватили.
Женевьева ощутила новый толчок сквозь юбки. Нижний конец узловатого посоха был довольно острым.
– Вонзи свою палку ей в сердце, Коротышка, - подзадорила гнома Ханна.
Женевьева ждала большего от девицы, додумавшейся до серебряных игл, но люди всегда ее разочаровывали.
Помня об этом, она все-таки приняла жалобный вид и умоляюще взглянула на представителя официальной власти.
Кто-то поддел шлем стражника сзади и надвинул головной убор мужчине на глаза.
– Я знаю ваш номер, сударь, - сказала Женевьева.
– И я вспомню его, если из-за вашего попустительства этот неуправляемый сброд устроит беспорядки.
Однако она составила неверное представление о служителе закона. Его потрясла сама мысль, что он может отделиться от общей массы.
– Вы видели, она угадала личный номер бедного парня при помощи магии!
– завопил торговец, который не далее как днем с шутками и прибаутками продавал Женевьеве незрелые яблоки.- Она не только вампир, но и ведьма.
– Номер написан у него на шлеме, болван, - услужливо подсказала Ханна.
– Я не желаю иметь с этим ничего общего, - заявил стражник.
– Моя смена закончилась в полночь. Только проследите, чтобы все было сделано честь по чести.
С этими словами он развернулся и ушел. Нахальный гном крутился возле девушки, скаля желтые зубы и тараща глаза.
– Ты не думал, что когда они покончат с вампирами, то возьмутся за гномов?
И снова осечка. Коротышка приподнял палкой подол ее одежды и с вожделением уставился на ее колени. Половина собравшихся засмеялась. Вторая половина выразила недовольство, что нарушен возвышенный ритуал убийства вампиров.
– Ой, пусть Коротышка развлекается. Она все равно не человек.
Гном уткнулся лицом в юбку вампирши и сделал глубокий вдох, втягивая ее запах. Это переходило все границы!
Женевьева оперлась на постамент памятника Сигмару и ударила Коротышку ногой по лицу. Ее каблучок угодил прямо в его сплющенный нос. От пинка гном взлетел в воздух. Он, как пушечное ядро, пронесся сквозь толпу и со всего размаху шлепнулся в лужу.