Серебряные пули с урановым сердечником
Шрифт:
Словно услышав мою последнюю фразу, инфор мелодично пиликнул и вырубился.
Замечательно!
Я попытался запустить прогу внутренней диагностики… аварийный источник питания… затем снял серый обруч и с тоской уставился на длинную трещину с правой стороны. И ведь фигли его у меня примут по гарантии. Хотя причина выхода из строя самая что ни есть естественная.
«Не обязательно». Инк фишки отчего-то счел необходимым откомментировать кончину своего дальнего собрата. «Некоторые характеристики градовой тучи, в частности время и условия ее формирования, позволяют
– А ты-то откуда знаешь, как эта туча формировалась?
«Я, – тоном оскорбленной невинности сообщил инк, – получаю данные сенсоров анклав-станции в режиме реального времени. Данное же атмосферное образование сформировалось над этим участком планеты за восемьсот тридцать секунд до вашего появления».
– Откуда такая точность? – недоверчиво хмыкнул я. – Оно что, меньше чем за секунду сформировалось?
«За ноль целых сорок семь сотых секунды, – подтвердила фишка. – Если же сопоставить это явление со вчерашним эпизодом, в котором фигурировал заатмосферный грозовой разряд, то можно с достаточной степенью вероятности предположить, что данное атмосферное образование вызвано некими специфичными для Миров силами…»
Кажется, я начал догадываться, к чему клонит этот интелктронный паскудник.
«…и, таким образом, вызванные им повреждения не могут подпадать под стандартный для реализуемых в Федерации товаров пункт гарантии „повреждение по естественным причинам“», – торжествующе закончил инк.
Град прекратился так же внезапно, как – если верить инку – начался. Последние запоздалые градины разбрызгали грязь перед навесом, а в небесах уже ярко сияло местное солнце – и ни одной тучи.
– Ну и где тут ближайшая таверна?
– Не знаю, – беззаботно отозвался Айт. – Где-то здесь. Иди вдоль рядов, хозяин – рано или поздно наткнешься.
– Гениальная тактика, – проворчал я, выходя из-под навеса. – Напарница, а ты что скажешь?
– А что я могу сказать? – удивленно отозвалась Золушка.
– Вообще-то, – заметил я, – тебе с орбиты малость виднее.
– Верно, – согласилась Золушка. – Но лично мне неизвестен параметр поиска, благодаря которому я могла бы безошибочно выделить таверну среди нескольких миллионов крыш Базара… или десятков тысяч, если брать только прилегающий к тебе район.
– Айт, а как обычно находят таверны?
– По запаху, разумеется, – недоуменно отозвался бесенок. – Как же иначе?
Действительно…
– Ну хорошо, – медленно произнес я. – Тогда просто покажи мне дорогу к ближайшему нетранспортабельному строению. Деревянному, каменному, бетонному – лишь бы оно отличалось от шатра!
– И как же я тебе ее укажу? – осведомилась напарница. – Если твой инфор даже для забивки креплений непригоден.
– Голосом, милая моя, голосом. Как уборщику с акустическим интерфейсом. Прямо-лево-право – и так далее.
– Тогда прямо, – после недолгой паузы отозвалась Золушка. – И прямо и прямо…
– И долго?
– Если ты хоть немного напряжешь свои нижние манипуляторы…
– Пытаюсь. Тут, знаешь ли, грязь.
– И что с того?
– Видишь ли, – начал я. – Грязь в понятии жителей
– Ясно, – хихикнула Золушка. – Так вот, если ты каким-либо способом, например, научившись плыть по этой самой грязи, не увеличишь скорость своего перемещения, то доберешься до ближайшего деревянного домика ровно через двадцать три стандартные минуты.
Разумеется, ближайший деревянный домик оказался не таверной. Храм Уыгуышуныыуру – мне даже думать не хотелось, кто может поклоняться богу с столь непроизносимым именем. Спасибо хоть, изображений не было, по крайней мере, снаружи.
Следующий дом тоже оказался храмом – точнее, кумирней, ибо восседающий посреди столбов пузатый бронзовый идол очень походил на земного Будду. Вот только у Будды никогда не было эльфийских ушей… да и с количеством рук было как-то похуже.
Так что через порог таверны «Ону» я переступил не через двадцать три стандартные минуты, как обещала Золушка, а на полтора часа позже.
Таверне было лет триста. Либо так, либо ее строители вбили четыре боковых столба, позволили паукам заплести пространство между ними, а затем прибили к паутине стены.
Еще в таверне наличествовало полдюжины больших бочек, долженствующих, по мнению местного дизайнера, исполнять функции столов, два десятка бочонков поменьше – надо полагать, на роль стульев. Стойка – обычная, видимо тут фантазия горе-декоратора дала сбой. Косматый синий шар под потолком, наверное, был все же украшением – по крайней мере, светил он явно слабее, чем фонарь на стойке.
– Дверь закрой! – прохрипел кто-то справа. Актуальное замечание. Сам-то я привык к автоматическим дверям.
Закрытая дверь сразу превратила посетителей «Ону» в темные размытые силуэты, единственной четко различимой деталью которых были огоньки глаз – пяти различных цветов.
Пожалуй, старшина Стрешнев мог бы мной гордиться – я сумел добраться до стойки, руководствуясь «схваченной» первоначальной картинкой расположения бочек, и даже не отдавил при этом ничью лапу.
Теперь осталось выяснить, сумею ли я найти общий язык с местным барменом – задача не из легких, учитывая тот факт, что идентифицировать его расовую принадлежность фишка не сумела. Рост метр восемьдесят, светло-зеленая кожа, лицо – по крайней мере то, что находилось на соответствующем месте – сплющенно-перекошенное. Предположительно полуогр.
– Чего желаете?
Приятная неожиданность – этот язык я знал.
– Двойной бло… – Я поперхнулся, уставившись на стену за спиной зеленокожего.
– Что-то не так? – озабоченно спросил он.
– У вас позади насекомое, – выдавил я. – Большое.
– В самом деле? – вместо ожидаемого мной прыжка и вопля ужаса бармен просто качнулся назад, с четко различимым хрустом впечатавшись в стену таверны. Стена – равно как и три ее сестрицы – вздрогнула.
– Теперь нет?
– Н-нет.