Серебряные пули с урановым сердечником
Шрифт:
Однако! Если это не вампир… то я уж не знаю!
– Вниманию пош-штенного звездопутника ш-ш, – в отличие от Голлума, невампир не хрипел, а шипел, хотя язык у него, насколько я смог убедиться, был самый обычный, а не раздвоенный, – можем предложить мы.
Вышипев из себя эту фразу, тип в балахоне захлопнул пасть и держал ее в таком положении не меньше тридцати секунд. Возможно, у него были серьезные трудности с земным общим, хотя и сомнительно – уж пару-то фраз можно было бы зазубрить!
– Рабов таких больше нигде
– Охотно верю, – пробормотал я. – И уж точно не стану проверять.
– Ш-шущества разные ш-шамые, – продолжал невампир. – Люди-змеи, люди-ящеры, люди-медведи, люди-кошки. Экзотичеш-шкие любые, – слово «экзотические» далось лысому черепу нелегко, но он все же справился и со столь тяжкой задачей. – Принцеш-ша еш-шть. Наш-штояшш-шая ш-шамая. И две эльфки… дев-штвенницы.
Гримаса, которую он состроил при последних словах, должна была, по идее, изображать дружескую усмешку, но лично у меня она вызвала лишь близкое к паническому желание активировать прыг-режим кобуры.
– Спасибо, но как-нибудь в другой раз, – назвать это приятелем у меня не повернулся язык.
– Пош-шалеешь, звездопутник, – пообещал напоследок клыкастый, отходя прочь.
– Любопытно, – заметила Золушка, дождавшись, пока тип в черном окончательно пропадет из виду. – Он обратился к тебе на земном…
– И?
– …следовательно, он знал, что ты – землянин.
– Крайне логичное умозаключение, – прокомментировал я. – Продолжение будет?
– Он знал, что ты землянин, и все же предложил тебе именно рабов.
– Хм.
Действительно, странно. Я, правда, не помнил, сказано ли что-либо про рабовладение в законах Федерации – эта тема не относилась к числу актуальных для первокурсников…
– Запрещено на всей территории Федерации, – немедленно отозвался инк. – Согласно статье 34.65 «О правомерности…»
«Замолкни!»
– Первое правило торговли, – напомнил мне голосок из небесных высей. – спрос рождает предложение.
– Ну на кой черт землянину могли потребоваться рабы? – спросил я. – Чтобы торжественно освободить их в шлюзе анклав-станции?
– Не исключено, – отозвалась Золушка. – В моем куполе обитало полтора десятка благотворительных контор, которые, случалось, тратили деньги на куда более идиотские вещи.
– Идиотские с точки зрения лунаря? – уточнил я.
– С любой, – отрезала напарница. – Как тебе, например, «Программа восстановления эндемичной биофлоры в заброшенных технических туннелях»?
– Откуда на Луне эндемичная биофлора?
– Как правило, – пояснила Золушка, – под этим термином понималась обыкновенная плесень.
– В таком случае это скорее всего обычная афера, – уверенно сказал я. – Способ перелить
– Эмбо, – согласилась напарница. – Но, что интересно… я тут подключилась к датабанку станции…
– Я же тебе запретил!
– Не нуди, напарничек. Видел бы ты их защиту… просто насмешка над честным вскрышечником!
– «Честный вскрышечник» – это ты хорошо сказала!
– Моя фишечка прошла сквозь них, как штрекер.
– Стоп! – Я выполнил поданную мной же команду первым, за что немедленно удостоился пинка между лопаток. – Ты использовала для взлома служебный фиш?!
– Естественно, – чуть обиженно отозвалась Золушка. – А чем, по-твоему, я должна была воспользоваться? Инком пепелаца или чипом универсальной отвертки?
– А в твою златокудрую головку случайно не закралась мысль… – начал было я, однако меня тут же отвлек вторичный удар в спину, сопровождавшийся крайне недружелюбным ревом.
– Агррах тивираш!
Этот язык явно не входил в топовую десятку Бара Корина. Впрочем, на этот раз фишка оказалась быстрее – она успела сообщить мне перевод фразы, прежде чем я, развернувшись, собрался произнести свое коронное «Эш назг…».
– Че стал на дороге! – повторил тип в круглом шлеме, обдав меня волной чесночного – или очень похожего на него – запаха. У типа был большой сплющенный нос, торчащие из пасти клыки, правда, все же поменьше, чем у давешнего вампира, и светло-зеленая кожа. По мнению фишки, тип был орком.
По моему же мнению, он был орком разозленным, поэтому я обратился не к нему, а к его старательно завернувшемуся в зеленый плащ спутнику.
– Очень прошу извинить меня, уважаемые. Я прибыл издалека, из галактической провинции, впервые вижу столь…
Товарищ орка медленно поднял руки, стянул капюшон – и я с превеликим трудом удержался от восторженного «Bay!». Впрочем, вопля, который миг спустя издала моя напарница, с лихвой хватило на двоих – отдельное спасибо звукофильтру за уцелевшие перепонки.
Волосы, словно отлитые из красной меди, уши с острыми кончиками и очень красивое лицо. Нечеловечески красивое. Редко кому удается правильно употребить это словосочетание, но сейчас был именно такой случай – эльф был прекрасен, как никогда не сможет быть прекрасен ни один человек. Лучшие пластхирурги Федерации и за тысячу лет не сумеют даже приблизиться к этим идеальным чертам.
– Мы знаем, откуда ты прибыл, землянин, – произнес эльф.
Черт! Лучше бы он ничего не говорил! Потому что теперь мне уж точно обеспечен комплекс неполноценности. Пожизненный. Вложить в одну-единственную фразу столько оттенков я не сумею никогда.