Серебряные рельсы (сборник)
Шрифт:
Перемежая страницы дневника своим рассказом, Чивилихин создал талантливую повесть, где главное – героика подвига, выявление его истоков. Во имя чего совершается подвиг? Что движет человеком в его невероятно дерзостном походе, когда силы не только на исходе, их просто уже нет, но борьба продолжается.
Сидя у костра, Александр, Костя и Алеша часто беседовали о жизни, о счастье, о книгах. Оставалось несколько дней до катастрофы, когда между геологами произошел такой разговор.
– «Читал я Джека Лондона, – сказал натужным голосом Алеша, – запоем читал. Читал я его безотрывно, а вот сейчас думаю, а что было расписывать этого Беллью? Тоже мне герой, таскает по ровной дороге мешки, и не так уж тяжело… а расписано-то!»
– За золотом лезли, – Кошурников сплюнул в сторону, – как будто счастье в нем.
– Михалыч, а счастье, что это такое?
– У каждого на этот вопрос свои слова, Алеша, – задумчиво произнес Кошурников, – Вот мой отец по-латыни отвечал «Per aspera ad astra». [3]
Да, не ради своего личного благополучия, обогащения, а ради счастья людей на земле стоит жить и бороться. Так раскрывает источник подвига В. Чивилихин. И права писательница Галина Серебрякова, которая высоко оценила эту повесть: «В „Серебряных рельсах“ скупые отрывочные сведения о казырской трагедии подняты до обобщения образа, до художественного произведения о мужестве духа советского человека. Немало героических дел и поступков совершено нашими людьми за последние десятилетия, но нужен талант писателя, чтобы отдельные случаи или ряд событий превратились в книге в вечно живой памятник героям, в произведения, интересные миллионам читателей».
3
Через тернии – к звездам (лат).
Мысль о непрерывности человеческого деяния, подвига наполняет пафосом повести «Над уровнем моря» и «Пестрый камень».
В послесловии к повести «Над уровнем моря» Чивилихин пишет: «История, заставившая меня написать повесть „Над уровнем моря“, произошла в Горном Алтае 7-17 июля 1964 года. Однако тождества ее героев с живыми участниками столь редкой и столь обыденной сибирской эпопеи нет – я воспользовался своим правом на домысел и отбор».
Герои повести – люди разных профессий, разного общественного положения, разных возрастов. Но многих из них объединяет умение ощутить чужую беду как свою собственную, душевная щедрость и не всегда осознанное, но тем не менее углубленное понятие о долге.
«Пестрый камень» – произведение о юношеской любви, чувстве, таком серьезном и трепетном, что и писать о нем можно только очень серьезно, с подлинной эмоциональной глубиной.
Почему-то именно в книгах о молодых и для молодых авторы порой боятся быть щедрыми, боятся высоких слов. Авторская робость порождает ту же болезнь и у героев произведений, иногда осложняясь еще боязнью и высоких поступков в отношениях с любимым человеком. Нередко авторский произвол заставляет таких героев быть намного скуднее в отношениях к любимой или к любимому. Но, думается, не всегда причина только в авторском произволе. Такое бывает и в жизни, что неизмеримо обиднее.
Трудная любовь у Валерия, трудно рассказать о ней писателю, знакомящему нас только с письмами. Сюжетная замкнутость и односторонность были бы неизбежны, если бы творческий опыт работы над книгой «Над уровнем моря», где рассказы двенадцати человек составляют двенадцать глав повести, не подготовил Чивилихина.
Большая, очень нежная любовь Валерия к Наташе и ее дочери, не заслоняя от него мир, становится частью этого мира, поэтому и нет для него дилеммы: спуститься с гор к любимой женщине или принять трудное назначение – стать начальником метеорологической станции Чаар-Таш.
Страницы, посвященные жизни на станции, где Валерий находит плохо работающий молодежный коллектив, – лучшие в повести по насыщенности материалом. Неожиданно он оказывается в совершенно новой роли воспитателя опустившихся вдали от людей ребят.
И кто знает, что больше всего повлияло на них? Возможно, как раз полное романтической верности чувство Валерия к Наташе. Ребята могли почувствовать свою духовную обедненность рядом с душевно щедрым человеком.
К сожалению, мы ни разу не встретились в повести с Наташей, а письма создают только отрывочное и свидетельствующее далеко не в ее пользу впечатление. Этого ли хотел автор? Неясно. Характер Наташи не «прописан» так ярко, как другие характеры «Пестрого камня».
Десятиклассники, студенты, военнослужащие пишут о том что жизнь Валерия – главного героя повести – стала для них примером. Приведу отрывок из письма военнослужащего Вячеслава Марова: «В Валерии я увидел человека, сильного, смелого, готового отстоять свои убеждения везде и всюду. Хочу быть похожим на него и постараюсь сделать это. Целые дни у меня из головы не выходит образ Валерки, может, я заболел им. Несколько раз перечитывал повесть».
Анатолий Милованов пишет, что «повесть учит оставаться человеком в самых трудных моментах жизни».
Должно быть, секрет такого миропонимания и умения «вооружить» им читателя дается писателю, твердо убежденному в необоримости человеческих стремлений и надежд, в гармонии чувств и долга.
Литература наша, верная подобному убеждению, все чаще и смелее вторгается в сложные жизненные конфликты, ведя откровенный и ответственный разговор с читателем. Свидетельство тому и творчество Владимира Чивилихина, от которого читатель ждет новых талантливых книг.
ПОВЕСТИ
МОСКВА. «МОЛОДАЯ ГВАРДИЯ». 1972
Художник В. КАРАБУТ