Серебряный осел
Шрифт:
– Твари… – процедил он. – Ублюдки, низшие твари! Хотел бы я знать, чье вы отродье! Ну, ничего, я это выясню позже, даже если мне придется разобрать вас на молекулы…
Что такое «молекулы» – Орландина тоже не поняла, но то, что имеется в виду, сообразила. Уже не первый раз в жизни ее обещали разрезать на сто десять кусков, посмотреть, какого цвета ее кровь, а уж обещаний выпустить кишки она наслушалась столько, что потеряла им счет.
– Тут одна уже хотела вырезать мне печенку, – сообщила воительница. – Не
– Ну, так подойди и зарежь меня, беспомощного жалкого старика! – рявкнул Мерланиус, отбрасывая в сторону посох. – Я даю тебе шанс! Кто-то хотел избавить мир от меня? Так имейте мужество сделать это своими руками!
– Думаешь, слабо? – Орландина решительно шагнула к нему.
Ланселат выхватил меч, но тут же вложил в ножны, повинуясь жесту хозяина.
– Не надо, пусть все будет по-честному.
Орландина сделала второй шаг. Она каким-то шестым чувством понимала, что понтифик провоцирует ее, что-то задумав, но почему бы не сделать вид, что играешь по его правилам? Не один он хитрить умеет!
– Не двигайся, сестра! – выкрикнула Орланда, почуяв, как талисман на ее груди вдруг слегка нагрелся. – Ему зачем-то нужно нас разделить!
И одним рывком оттащила амазонку обратно.
Вновь лицо чародея исказила ярость, он схватил посох, взмахнул им, описывая в воздухе двойную восьмерку…
Вареникс выбросил вперед сжатые руки…
Окружающий мир словно повернулся по невидимой оси, вокруг них возник как бы купол отливающего багрянцем стекла… И все исчезло…
С недоумением Мерланиус посмотрел на сестер, явно удивляясь, что они еще живы, затем – на свой посох и вполголоса выругался так, что послушница бы покраснела, если бы за прошедший год не наслушалась подобных слов.
– Ну что, съел? – вместо этого задорно показала язык Орланда.
– Да, я не совсем бог, увы, – протянул Странник. – Пока что… И даже не сын этого вашего Дьявола. В данный момент в магии я с вами тягаться не могу. Но зато могу потягаться в живой силе… Ну, мой Ланселат, – обратился он к стоявшему поодаль наготове командору. – Пришла пора вам помахать сталью…
Трибун, нахмурившись, стоял неподвижно, о чем-то напряженно размышляя.
– В чем дело?! – насупил брови маг.
– Понтифик, мне не нравится все это, – произнес Ланселат.
Мерланиус, нехорошо улыбаясь, поглядел внимательно на воина, тот странно побледнел, скривился, хватаясь за грудь.
– Еще что-то хочешь сказать, славный рыцарь? – вежливо поинтересовался понтифик.
– Нет, ваше… больше вопросов не имею.
И развернулся к шеренге своих подчиненных.
– Ты, – сказано было Саграмору, – вместе со мной займешься благородным Мечехвостом. А вы, – Галахад с Гаретом и Мелегантом вытянулись, – разделываетесь с девками. Пелеас, Ламорак, Тарквин…
Облаченные
– Вы берете на себя этого старого египетского… хм, жреца и его занюхан… хм, надежную охрану. Ну а вам, мои лучшие воины, – это к Гавейну и Парсифалю (злая ухмылка тронула жесткий рот Ланселата), – придется заняться вот этими двумя толстяками: рогатым и безрогим. Глядишь, справитесь…
– Особливо с безоружным, – прокомментировал Вареникс, поплевав на кулак. – Ежели в штаны не наделаете прежде… Жаль, у нас с собой мыши нет. Вот для нее богатыри были бы в са-амый раз!
Хихикнул даже кто-то из рыцарей Ланселата.
А кусик, выглядывавший из-за пазухи Орланды, недовольно дернулся, словно воспринял замечание о мышах на свой счет. Мол, мне такие не страшны…
Преторианцы не шелохнулись, лишь кто-то из них полушепотом пискнул: «Мятеж!! Ну и влип я! Говорила матушка…»
– Гавейн, ты меня узнал? – вдруг спросил Эомай.
– Не имею чести, уважаемый, – буркнул крепыш. – Раньше мы не встречались, да и после, пожалуй, уже не увидимся, хе-хе!
– Неужели ты забыл того алтарного служку, которого зарезал?
– Он должен был остаться жив… – бросил Гавейн и запнулся, увидев осуждающее выражение лица Ланселата: мол, проболтался, козел кимрский.
– Так вот, это был мой младший брат, – сообщил Эомай. – Вызываю тебя на бой до смерти!
– Увы, не могу доставить тебе этого удовольствия. Господин поручил мне разделаться с твоими дружками. Кстати, я надеюсь, хоть одна из девок останется жива: хочу узнать, что так привлекло в них тебя… – глумливо изрек Гавейн, с удовольствием видя гнев на лице Мечехвоста.
– Ну, хватит, – оборвал его Ланселат. – В Аиде трепаться будешь! Вперед!
Пелеас вдруг сунул руку за спину.
Уже догадываясь, что произойдет в следующий момент, Орландина пригнулась. Брошенный сильной рукой кинжал просвистел над ее головой.
В следующее мгновение Галахад, выхватив из ножен оба клинка – искривленных широких меча – ринулся на Эомая. Он размахивал оружием с такой прытью, что, казалось, исход предрешен. Два-три взмаха, и располосованное тело рыцаря упадет на песок.
Но вынырнувший откуда-то сбоку Вареникс хлопнул в ладоши, и Галахад закувыркался по песку, отброшенный неведомой силой.
Схватка остановилась на секунду, под яростный вопль Мерланиуса, но блеск и звон клинков вновь понеслись над пустыней.
Орландина яростно кинулась в бой, нанося обидчику молниеносные и сильные удары, крутясь в пируэтах и сбивая противников с толку.
Ее сестра, постоянно держась за спиной воительницы, изо всех сил орудовала плетью, старясь попасть по глазам и заставляя двух рыцарей Круга яростно браниться.