Сережа, не обижай демонов
Шрифт:
Магическое зрение: 5,7
Эмпатия: 0,3
Очень странные результаты в этот раз получились. Про дополнительно возникший ментальный талант вообще молчу, пусть он и еле заметный пока, но достаточно сказать, что мышечная сила у меня возросла чуть ли не вдвое. И, что самое странное, я этого прироста совершенно не замечал, по крайней мере, передвигаться по поверхности Земли гигантскими скачками я точно не стал. Впрочем, почти наверняка, это с появлением у меня магии связано. Общеизвестно, что у мальчишек почти всегда открывшаяся
Еще более странным было неравномерное развитие системы магических каналов. Обычно они все враз созревают, а тут… словно искусственный канал кто проложил. Точнее, понятно кто, демонический перстень. Он же у меня на левой руке был надет. Но я на него абсолютно не в претензии: вместе с этим каналом он, похоже, и мой магический резервуар до кондиции довел. Пусть небольшой пока, но первый, объявленный моим диагностическим артефактом, его тип означает, что стенки резервуара легко растяжимы и у него есть возможность увеличиваться в результате тренировок. М-да… тренировки. Похоже, придется деду идти сдаваться, в младшей школе подобным тренировкам не обучают, только в старшей, а туда я в лучшем случае через год попаду.
В гимназии все было замечательно до первой перемены, когда меня в кабинет директора вызвали. Сказал бы, что неожиданно, но нет, этого вызова я с самого утра ожидал. Пусть вчера учителя не успели или не нашли нужным в нашу драку вмешаться, но вся школьная территория же под присмотром объективов камер находится, так что применение мной магии наверняка зафиксировали.
Выходя, зафиксировал напряженный взгляд своих вчерашних противников. Думаю, он уже догадались, что их номер следующий.
— А, Уваров, — отозвался директор, когда я, постучавшись, заглянул к нему в кабинет, — ну, проходи, раз пришел. И снова в какие-то свои записи уткнулся.
Я и прошел, и на стул, рядом с его столом уселся. Молча. Не я же напросился к директору на прием.
— Ты что же, Сережа, закон на территории нашей школы нарушаешь? — Вспомнил про меня, наконец, директор, когда уже и звонок на следующий урок прозвенел.
— Какой закон, Виталий Романович? — Откликнулся я самым милым из всех возможных голоском.
— Закон, запрещающий применение боевых заклинаний против человека.
— Против человека? — Изумился я. Неправда ваша, не было такого.
— Ты еще скажи, что, как настоящий снайпер, попал именно туда, куда целился. — Съехидничал директор.
Ну, так-то да. Потому и начали по примеру Западного Союза всякие техномагические устройства в армии внедрять, что чисто магические заклинания, они мощные, конечно, и мы по ним впереди планеты всей, но нацелить в нужную точку их довольно сложно, магу весь путь своего управляемого конструкта приходится прорисовывать, а после сопровождать мысленно, что в условиях динамичного боя может быть смертельно опасно.
— Снайпер, не снайпер, а палку в руках Сергеева развеял, — пробурчал я.
— Ага, значит, насчет драки с Сергеевым и Поздеевым не запираешься. — Очень довольным голосом констатировал директор.
— А какой смысл запираться, если у вас запись на руках имеется? — Резонно отозвался я.
— Что за заклинание хоть применил? — Как о чем-то пустом и незначительном поинтересовался Виталий Романович.
— Родовое. — Ответил я и умолк.
Ну, да, все, что касается родовых умений и навыков разглашению не подлежит. Директор мог бы, конечно, вызвать в школу деда, то-то бы тот удивился некоему «родовому» заклинанию, но ведь до этого еще додуматься нужно! Ну, откуда у двенадцатилетнего подростка на руках мог оказаться непонятный боевой артефакт, который, к тому же, тот еще и с толком применить умудрился? Опять же, и, как такового повода для вызова тоже ведь не было: инцидент практически бескровно закончился, уже сведенные примочками синяки не в счет.
— Ладно, можешь быть свободен. — Смилостивился директор, поняв, что нужной ему информации он от меня не добьется. — Пригласи там ко мне Сергеева с Поздеевым.
Вот и весь разговор. Даже о причинах драки допытываться не стал. Или школьные камеры не только картинку, но и голос пишут?
Мои недруги вернулись от директора поникшие и взъерошенные. И время от времени кидающие в моем направлении очень гневные взоры. Впрочем, пусть их. Примерный тон разговора я представлял, вряд ли они в ближайшее время по собственной инициативе отважатся теперь ко мне лезть.
Ближайшие дни я был занят исключительно учебой. Изученные и даже местами законспектированные мной книжки вернул хозяйке. Сергеев тоже притих, лишь глазами издалека посверкал, когда Ленка разок после уроков вручала мне свой портфель и потребовала сопроводить ее до дома.
— Ну, и куда ты, бестолочь, радужную пыль сыплешь? Не чувствуешь разве, что бульон еще заряд не набрал? — Громко кричал на меня дедушка, наблюдающий из-за спины за моими потугами изготовить первый в моей жизни алхимический декокт.
Угу, тот самый, на временное повышение выносливости, про который я говорил, что самая дорогая часть в нем — это флакончик, в который этот отвар налит. В принципе, так и есть, потому дед и выбрал его для моих начальных тренировок в нашем родовом ремесле. И это не я такой болван. Точнее болван, конечно, но именно тут сказался тот факт, что большую часть информации о творящейся вокруг меня магии я при помощи органа зрения получаю. Никак не могу с него перестроиться на такой зыбкий и неопределенный диагност, как внутреннее чувство.
Хм. Если бы среди определяемых моим диагностическим артефактом параметров существовал такой фантастический, как удача, наверняка у меня в нем бы нолик значился, если бы вообще не число отрицательное. Это ж надо, из всех возможных наследственных магических специализаций мне досталась такая, где мое зрение не только ничего не значит, но даже, в какой-то мере мешает. На глаз-то энергетические изменения в вареве уже минуты две, как начались, вон, как содержимое котелка фиолетовыми всполохами переливается.