Серия «Рассекреченные жизни»
Шрифт:
В книге также выведены «хищный и злобный» глава нашего государства Андропов, «опустошенный, спившийся и запуганный» Ким Филби, упомянуты Джордж Блейк и некоторые другие люди, с которыми мне приходилось регулярно общаться по роду своей службы. Что из себя представлял Ю.В.Андропов, я уже написал. Понятно, что ничего общего с одиозной фигурой, вышедшей из-под пера Форсайта, настоящий Андропов не имел.
Джордж Блейк в книге только упомянут, но, естественно, в негативном контексте. О Блейке уже многое сказано и написано и у нас, и за пределами нашего государства, и сам он недавно написал интересную автобиографическую книгу «Иного выбора нет». В ней даны ответы на все воп-
228
росы, которые могут возникнуть у самого взыскательного читателя, интересующегося удивительной жизнью этого человека.
Для меня Джордж Блейк — не только борец с фашизмом, человек, неустанно искавший на своем жизненном пути идеалы добра и справедливости, но и интересный собеседник, товарищ и коллега по работе.
В одной из бесед с ним мы неожиданно обнаружили в наших биографиях общую страницу: и в его, и в моей жизни многое было связано с Египтом. В юности Блейк жил и воспитывался в доме своих родственников в Каире, а самым близким ему человеком в идейном отношении был его двоюродный брат Анри Кюриэль, такой же правдоискатель, как сам Джордж Блейк. Поиски правды привели Анри Кюриэля к изучению коммунистических идей, и он стал, по существу, первым египетским коммунистом и создателем первой египетской коммунистической организации. Анри Кюриэль считал, что выход Египта из состояния рабства, бедности, невежества и мрака только в построении социалистического общества. И дело здесь не в том, насколько Кюриэль был реалистичен в своих взглядах, а в его стремлении бескорыстно служить трудящимся Египта, искать пути обновления страны. Среди моих каирских знакомых первого периода были люди, лично знавшие Анри Кюриэля, жавшие ему руку и получившие от него знания о социализме.
Кажется, Блейк очень удивился, когда в разговоре на ближневосточные темы я упомянул о его брате. В свое время имя Анри Кюриэля было известно в Египте, и я, готовясь в первую командировку туда и изучая историю общественно-политических течений, все время наталкивался на упоминания о нем.
Регулярно мне приходилось встречаться с Кимом Филби — человеком из знаменитой «пятерки», входившей в алмазный фонд советской внешней разведки. Филби тоже успел выпустить в 1968 году книгу «Моя тайная война», и мне нет необходимости подробно рассказывать о нем. До конца своих дней Филби увлеченно работал, давал ценные консультации советским разведчикам. Когда он появлялся в президиуме какого-либо собрания, присутствующие в зале вставали и долго ему аплодировали.
229
На мою долю выпала печальная миссия стать 13 мая 1988 года председателем комиссии по организации похорон Кима Филби. Проводить Кима Филби в последний путь пришли разведчики разных поколений, приехали из Англии его дети, собрались иностранные корреспонденты. Выступавшие на траурной церемонии рассказывали о жизненном пути знаменитого разведчика, о его неоценимых заслугах перед нашим государством, а я в последний раз всматривался в лицо Кима Филби. На нем уже не было привычной нам застенчивой улыбки. Но все равно это было лицо благородного, интеллигентного и мудрого человека, обладавшего всеми теми качествами, которыми не наделены иные сочинители шпионских романов и их консультанты из числа перебежчиков.
Разведка: мифы, легенды и просто выдумки
Легенд, измышлений и просто чепухи о советской и российской разведке уже поведано миру немало. Борманы, Мюллеры, Оппенгеймеры, Гопкинсы, Радзивиллы, Ольги Чеховы и другие известные лица в качестве наших суперагентов. Агентура НКВД из числа руководителей фашистской Германии. Советский разведчик в чине капитана на должности адъютанта Гитлера, сидевший с ним долгие годы в одном бункере, получивший звание Героя Советского Союза и погибший в застенках Лубянки после войны. Борман, захороненный без почетного караула на одном из московских кладбищ!.. Дальше — больше! Патологическая жажда сенсаций водружает на рабочий стол председателей КГБ череп Гитлера, а в кабинет Ленина в Кремле (строго по описи) — заспиртованную голову Николая П. Страшно, аж жуть!
Но одно дело зарабатывающие себе на жизнь сенсациями журналисты, а другое — Серго Берия, который выступает сам как бы в роли первоисточника: уж он-то знает все доподлинно — ему сам папа — всесильный и все знающий Лаврентий Берия — рассказал. Папа, однако, не имел права и не должен был ничего автору рассказывать. Таким всегда был жесткий и строгий регламент поведения чекиста в этом вопросе. Ни дети, ни другие родственники ничего не знают о конкретной деятельности своих отцов, не говоря уже о святая святых — агентуре. А тут получается совсем иная картина: расслабившийся и потерявший всякую бдительность Берия-старший якобы открывает в 1938 году своему 14-летнему сыну все государственные тайны.
231
Впрочем, я не собираюсь последовательно, шаг за шагом опровергать небылицы, которые содержатся буквально на каждой странице книги Серго Берия «Мой отец —. Лаврентий Берия». Это бессмысленный и никому не нужный труд. Помимо ссылок на рассказы отца, автор ссылается также на свои разговоры с ныне покойными людьми, на сомнительной достоверности мемуары, на сообщения прессы. То есть спорить не с кем и опровергать некого.
Своей задачей я ставлю лишь прокомментировать то, что автор пишет о советской разведслужбе и, в частности, о якобы существовавшей «советской стратегической разведке» , «бессменным и непревзойденным руководителем» которой был, по утверждению сына, сам Лаврентий Берия.
Парадоксальность этой задачи заключается в том, что если раньше мне приходилось писать о клевете на отечественную разведку со стороны иностранных авторов, доморощенных злопыхателей, а также расплодившихся, как клопы в старой перине, лиц с двойным гражданством, то теперь приходится опровергать утверждения, написанные, казалось бы, во славу советской разведслужбы.
По началу придется сделать несколько отступлений от этой главной темы.
Прежде всего надо ответить на вопрос, зачем Серго Берия упоминает фактически на каждой странице своей книги советскую разведку? Книга, это очевидно, написана с единственной целью: всеми мыслимыми и немыслимыми средствами обелить Лаврентия Берию, а разведка приплетена сюда для того, чтобы показать читателю, что он занимался не только массовыми расстрелами, депортациями целых народов, испытанием ядов на живых людях, интригами и борьбой за власть, сколько благородным делом — руководством разведкой и особенно его тайным детищем— всемогущей, всепроникающей, знавшей все тайны мира, срывающей все коварные замыслы противников советской стратегической разведкой. Причем генеральный комиссар государственной безопасности, а затем маршал Советского Союза Берия, по утверждению автора, не только лично руководил этой разведкой, не только с ее помощью поддерживал тайные контакты со многими государственными деятелями иностранных держав, но и сам, лично вер-
232
бовал в свою сеть агентов, в частности Кима Филби. (Вот бы удивился покойный Филби, узнав, наконец, кто сидел с ним на скамейке лондонского парка во время вербовочной беседы.)
Во всей книге «Мой отец —Лаврентий Берия» есть, по существу, один реальный факт, который нельзя опровергнуть. Это то, что Серго Берия, сын Лаврентия Берии, сохранил добрые сыновние чувства к родителю. Все остальное — от лукавого.
Автор тщится доказать, что в советском руководстве единственным порядочным, культурным, разносторонне развитым и к тому же гуманным человеком был Лаврентий Берия, а все остальные — интриганы, карьеристы, склочники и палачи. Из этого мрачного списка автор исключает только рано ушедших из жизни Кирова и Орджоникидзе, родственников которых тоже впоследствии уничтожили. Кто бы это мог сделать, спрашивается?..
В пылу полемики автор называет и главных палачей, и главных развратников. Оказывается, главным советским палачом был не Берия, а Жданов, а главным сексуальным бандитом — опять же не Берия, а сам вождь, товарищ Сталин. А Лаврентий Павлович, совсем наоборот, был прекрасный семьянин, любящий муж и отец, и у него была лишь одна связь с невинной девушкой, от которой он имел ребенка…
А как же десятки жертв, затащенных бериевскими холуями в его постель, о которых поименно говорилось в судебных материалах по делу Берии? А куда же девался личный адъютант Берии полковник Саркисов, рыскавший по всей Москве в поисках живого товара для Берии? Куда все это исчезло, спрашивается? А сама технология этого дела? Ведь в нем-то и проявился настоящий разведывательно-оперативный талант наркома. Мужа намеченной жертвы ссылали и уничтожали как «врага народа», ненужного родственника, который путался под ногами, отправляли в дальнюю командировку, а потом лично сводник в полковничьих погонах затаскивал жертву в машину и отвозил в известный особняк на углу Малой Никитской и Садовой-Кудринской.