Серое братство

Гуминский Валерий Михайлович

Здесь Фаль-Адени захохотал во все горло, вдобавок хлопая в ладоши. Потом махнул рукой, подавая знак своим телохранителям увести нас.

2

Весть о нападении на дворец застал Лацию по пути в Газар, где она хотела остановиться на пару дней, прежде чем достигнуть побережья, охраняемого крепостью Энгал. Вначале она оторопело слушала сообщение догнавшего кавалькаду королевы гонца. Находившийся рядом Калиус хмуро топтался на месте, пока гонец полностью не выложил события, произошедшие в Одеме.

— Надо срочно

возвращаться, — решил Калиус, когда Лация отпустила гонца и бессильно теребила край занавеси на карете. — В Одеме мы будем, по крайней мере, под защитой родных стен. А здесь — прекрасные места для засад. Еще около сотни лиг до Энгала. За такое время нас могут убить трижды.

— Как раз сейчас не нужно делать поспешных решений, — Лация глубоко задумалась. — Я не уверена в личной безопасности после приезда во дворец. Попытка нападения может повториться. Это уже не первый случай, вы не находите это странным, энн Калиус?

— Кто-то упорно хочет вашей смерти, моя королева, — Калиус понизил голос, огляделся, ища взглядом охрану. Гвардейцы окружили карету плотным кольцом, не дожидаясь приказа своих командиров. Министр Внешней Охраны посмотрел на застывшего Пака. — В этой ситуации мне разрешено право применить свои полномочия и силой отвезти вас обратно.

— Объясните, зачем! — Лация раздраженно стянула с рук перчатки. — Мне нужно проинспектировать Золотую Цепь, оценить степень готовности гарнизонов к предстоящей войне со Степью. Это займет много времени, которого у меня не хватает. Но королева-мать предупреждена, и сумеет удержать в своих руках порядок в городе.

Не хотела Лация объяснять министру, что всю историю с инспекцией Золотой Цепи она придумала только ради одной цели: убежать, скрыться с людских глаз, от надоедливой толпы придворной челяди, с трудом сдерживая рвущийся из груди крик горечи, обиды, невысказанных слов. Заглушить тоску внезапно свалившегося одиночества могло только что-то необычное, изматывающее физически и нравственно. Без Вадигора жизнь стала пресной и скучной. И как только корабль с Гаем и Амалеей на борту растворился на фоне свинцового горизонта, она поторопилась во дворец. Верный Пак не проронил ни слова, глядя на королеву, кусающую губы, соленые от слез. По прибытии в свою резиденцию она уже знала, что будет делать. С ее планами согласился министр Калиус, не забыв поставить условие, что сам будет сопровождать королеву. И через два дня сотня гвардейской охраны и две ничем не примечательные кареты бешено вылетели из ворот дворца. В одной находилась королева, верный Пак и служанка Фавия. Бесконечная болтовня веселой служанки на время разжала тиски на сердце Лации, но мысли упорно держали прошлое. Она понимала, что Вадигор должен был уехать, несмотря на большие перемены, затеянные ради благополучия Одема, как бы пафосно это не звучало. В сердце еще теплилась надежда на скорую встречу. Пак мудро заметил, что далекая война может похоронить эти надежды. Вадигор встретит другую девушку, простую, не знатных кровей; его поразит стрела или меч более удачливого воина. Лация хмуро ответила, что она имеет право на надежду.

Махнув рукой, девушка залезла в карету. Калиус сделал отмашку в голову кавалькады, вскочил на коня и пристроился вслед второй кареты, везущей необходимые вещи королевы, вместившихся в два чемодана.

Барон Афлег — наместник Газара — оказался удивлен, когда на двор его огромного поместья, подняв тучи пыли, влетела сотня королевских гвардейцев, плотно окружив две кареты. Охрана барона суматошно заспешила с длинными алебардами к незваным гостям, еще плохо соображая, почему так спокоен хозяин. Увидев Лацию, со всей резвостью сбежал с крыльца и широко раскинул руки.

— Моя королева! Вот уж не ожидал такого подарка! Какая честь для нашего дома!

— Я устала, барон. Мне нужно отдохнуть. Ванна и сон — вот и все. Разговор будет завтра, — Лация равнодушным взглядом скользнула по согнутым спинам баронской челяди.

— Эй, бездельники! — заорал Афлег на слуг. — Горячую ванну, чистое белье, постель, вино в гостевую комнату! Живо! Шевелите своими клешнями! Бердо! Займись людьми королевы, накорми их! Арриан, устрой гвардейцев в казарме, присмотри за лошадьми! Живо за работу!

— Вы умеете занять людей, — усмехнулась Лация и, опершись на руку Афлега, пошла с ним по лестнице вверх.

Бравый шестидесятилетний мужчина с намечающимся брюшком браво повел плечами, подкрутил усы, довольный комплиментом.

— Они все вышколены, энни королева. Я дам приказ, если позволите, никому даже рта не раскрывать, чтобы вы спали спокойно. Будьте уверены, энни, ни одна муха не посмеет прожужжать под окном вашей комнаты! Вечером будет ужин в кругу моей семьи и с вашими офицерами. Скромно и со вкусом, как и положено в Газаре. Я так понял, вы здесь не задержитесь?

— Угадали, барон. Послезавтра утром я отъезжаю. Много дел, дорогой барон.

— Что ж, желание гостя — закон. Тем более — такого гостя.

Поднявшись наверх в комнату, уже убранную слугами, королева с облегчением скинула с себя пропыленный и пропахший дорожный костюм, подошла к большому деревянному корыту, сунула кончик пальца в воду, задумчиво поболтала им.

— Госпожа, я проверяла воду, — сказала Фавия, придерживая двумя руками большой кувшин. — Она уже достаточно остыла. Нужно поторопится.

— Я поняла, — Лация с наслаждением погрузилась в корыто по плечи, закрыла глаза. Сладкая истома опутала ее с ног до головы. Теплая вода напомнила о ласковых прикосновениях Гая; его грубые, шершавые руки опытного воина, привыкшего к мечам и ножам, были необыкновенно нежными. Снова и снова Лация переживала те счастливые минуты, нисколько не сожалея о произошедшем.

— Госпожа! — голос Фавии вернул ее в реальность. — Вода остыла совсем! Позвольте помыть вас!

Отдавшись в руки своей служанки, Лация прикрыла глаза, стараясь ни о чем не думать. Что-то мешало расслабиться.

— Фавия! — позвала она.

— Да, энни! — тут же отозвалась девушка.

— Ты бы сильно переживала, если бы тебя покинул любимый человек? Пусть даже его зовет долг…

— Если он любит и любим, то никогда не бросит меня, — уверенно ответила Фавия, протирая плечи королевы мягкой тряпкой. — Зачем ему покидать меня?

— Война, красотки-соперницы, государственные заботы…

— Ой, мне, простой служанке это не грозит! Кто позарится на такую? — Фавия засмеялась. — А если серьезно — мы все видели, как вы переживаете из-за отъезда этого… Как его… Вадигора! Он красивый мужчина, смелый, сильный, но… Он сделал большую глупость, которую совершают все мужики… Ой, простите, энни королева! Само вырвалось!