Серпентариум
Шрифт:
Что за лямочки? Сейчас расскажу.
Короче, к концу студенческого времени я мечтал насобирать разных лямочек от лифчиков, и потом сшить из них что-нибудь. Может даже что-то крупное. У каждой из девушек, с которой я спал, в качестве трофея я забирал лямочку от лифчика. А началось с того, что три девушки подряд мне их сами отдали, забавно, не так ли? Ну так вот. К тому времени я скопил скромную баночку из-под кофе, полную ленточек разного цвета. Особо ничего не сошьешь, да и лифчики выросли в цене, поэтому многие просто отказывались отдавать в конце лямочку, а жаль. Мне нужны были доказательства грехов.
Но спешу тебя обрадовать, Лёх! Они не пропали даром! Вот верёвка, которой ты связан, как ты думаешь, из чего
Ээээ…У тебя аж глаза блеснули, развратник ты хуев. Не твое вот и бесишься, и вообще, прекрати мычать. Ты даже с полным ртом крови умудряешься меня перебивать, как ты это делаешь?
Заткнись! Давай лучше вернемся к Алесе. Как оказалось, в разговоре – работа её весьма и весьма странная, пообещала меня привезти туда и познакомить с коллегами, за одно продолжить там вечер. Честно признаюсь, я думал меня везут на корпорат. Думал мы там будем тусить, танцевать музыку и разрисовывать лица заснувшим коллегам и прочие шалости половозрелых лбов. Но в реале оказалось всё немного по-другому.
Ехали мы неприлично долго, казалось, целую вечность. Когда в твоём организме гораздо больше алкоголя, чем он может без проблем переварить, то время либо летит как бабка к мусорке у продуктового в семь утра, либо тянется как так же бабка с баулом просрочки домой. Водитель громко разговаривал с кем-то по телефону, на своём таксистском языке, а я слушал это как песню. Неприятную, непонятную, современную песню. Думал о том, как было бы круто сейчас услышать необыкновенно живое звучание джаза. В общем ехали мы неприлично долго. Меня тошнило, крутило живот и голову. Под ритмичный стук висков играл джаз, а я пытался не блевануть, ведь впереди меня ждет блядство, разврат и , возможно, продолжение попойки. И, наконец, вот он – заветный домик. Много квартир, монструозно-огромный дом. В тот момент я подумал, что это самая большая и самая завораживающая панелька в мире. Много окон, за которым таится своя история, но да Бог с ними, я за своей историей приехал.
Мы поднялись в лифте, я оценивал руками её упругое тело. Тонкая талия, над ней под тонким слоем нежной кожи начинаются рёбра. Опускаюсь ниже – сильной рукой пробую задницу. Интересная, вполне. Она поворачивает резко голову на меня и втыкается своим взглядом в мои глаза. Она так резко повернула, что, кажется, порезала воздух ресничками. Воздух сразу закровоточил запахом её духов и лёгким женским перегаром. Я ухмыльнулся и за задницу притянул к себе. Щелчок поцелуя, потом звон лифта. Щёлк, дзынь, делаем шаг в сторону квартиры. Ещё шаг, вот дверь. Открывается приятным похрустыванием старой обивки.
Внутри меня ждало нечто… вот Лёх, не знаю даже как описать. Как-будто открыли дверь в иной мир. Повсюду висячие шторы, дизайн желто-красно-кислотно-блядский. Это был… ну как эту штуку назвать. Блядовальня? Притон? Дрочильная? Публичный дом скорее. Интересное место. Внутри было очень много полуголых девушек разных калибров, мулатки и темнокожие, толстые и худые, властные и скромные, но одинаково одно – еле заметная тоска во всех глазах. Вокруг было так много снующих туда-сюда глаз, но ни в одном не было блеска жизни. Никто никого не любил, никто не хотел даже существовать. Вся их жизнь описывалась словом «блядь», и видно, что даже столь нестандартный вид деятельности стал для них бытовухой.
Тут была и невероятного вида девушка, лет двадцати. С такой я бы переспал разве что на спор, ведь она была огромная, раза в три больше обычного лесного тролля. Но лицо такое доброе, а глаза хитрые. Как мне сказала моя новая подруга – отбоя от клиентов у неё нет, потому-что с ней один раз попробовал, и уже больше не можешь смотреть на обычных шлюх. Потому-что это, хоть по виду не скажешь, не шлюха – а царевна. Царевна кивнула мне головой, немного с опаской. В её глазах читался страх, первородный. Выходит, что даже царевны умеют бояться.
Чуть подальше в коридоре, прямо посреди убранства блядовальни лежала совсем молодая белокожая девушка. Её кожа была такой белой, что светилась. Но светилась и даже близко не так ярко, как её хрустально-серые глаза.
– А вот и Алиса, познакомься, у неё имя как у тебя прям! – сказала мне Алеся. Алиса сидела на полу в прихожей и пыталась собрать пазл. Она будто не замечала людей вокруг, спокойно переставляя детальку за деталькой. Все шли, и ловкими шагами перешагивали её. Будто она не человек, а коврик в коридоре. Она напомнила мне ту, с туалета. Кожа белая, вся тоненькая.
И в этот момент я начал догадываться. Вот оно! Точно! Моё чистилище. Нет, это не притон, я ошибся. Это Высшие оставили меня здесь, вне всякого сомнения. Кто-то мне хочет что-то сказать, наверное. Прогуляюсь по квартире, посмотрю внимательнее. Я должен найти улики в прошлом, чтобы решить наконец, что делать с настоящим. Но у Алеси были свои планы на ситуацию.
Легким движением руки Алеся схватила меня за шею и притянула к себе. Она прошептала: «Умоляю, поступи правильно сегодня». На щеке я почувствовал поцелуй, который разгорелся до укуса. Ты представляешь, эта сука откусила мне кусок щеки! Вот! Видишь этот шрам? Это всё она!
Но это было только начало вечера. В яростном танце нашей страсти она толкнула меня в одну из комнат, в последний раз улыбнувшись покрытыми кровью зубами.
Представь себе, Лёх. Это был не сон, это был тот самый, настоящий серпентарий, где самая ядовитая тварь – это я. Все они были падшими людьми по мнению мира, но я видел в них личностей повыше себя. Они не обманывают никого, оставив меня они не стали счастливее, но остались собой. Вот и Даша впереди, которая прямо сейчас делает фотографии для меня. Когда-то давно я встречался с ней, и еще с тремя девушками одновременно. Я был спортсменом, копил поцелуи и собирал в тщеславную корзину разбитые сердца. Моим спортом и был танец с тем пиздецом, который я сотворю завтра. Я подошел к Даше. Она ловко спрятала свою попу сначала в трусики, потом в лосины. Подошла ко мне, обняла и бросила в меня свой поцелуй. Она мне сказала, что будет снова со мной, если я принесу ей конфет. Её любимых конфет, трюфельных. И цветочки оранжевые, они в этом районе продаются. Как ты думаешь где? А она не сказала, только чмокнула ещё раз, выдохнув напоследок слово «ищи сам». Легонько толкнула меня и я вывалился из дверного проёма. Ноги подкосились, и я падал… очень долго падал. Как в этих ебучих фильмах, где чел проваливается в портал, во, я так же.
Упал… Закрыл глаза. Опять эти дурацкие цветовые пятна. Только в этот раз от боли. Спина, голова – всё пульсирует. В висках будто мыши скребут и бьются.
Я очнулся на бильярдном столе. Блять, Лёха. На бильярдном столе! Ничего не понимая я немедля попытался спрыгнуть с него и убежать из этого проклятого дома, но кто-то похлопал меня по плечу. За спиной я увидел её. И, Лёх, я не знаю, как описать это чувство, но кажется я увидел ангела. Настоящего ебать его в рот ангела! Без крыльев, без нимба, но с небесами в глазах. Девушка-ангел стояла у бильярдного стола и очень зло смотрела на меня. Со стороны это выглядело, будто небеса её прекрасных глаз затянуло тучами-ресничками. Она аккуратно поставила кий у стола, замахнулась и отвесила мне самую жгучую пощечину в моей жизни. Опять появились блядские круги перед глазами. Всю ненависть взгляда вложила в этот удар, сучка-ангел. После она взяла меня за ворот, притянула к себе и страстно поцеловала. Я думаю у этого стола состоялся самый крутой поцелуй в моей жизни. Распалённая от удара щека и нежный поцелуй, будто мне сделали искусственное дыхание, пытаясь заставить меня снова жить.