Серые Пределы
Шрифт:
– Белик!!
– одновременно ахнули Таррэн и Муха, увидев, что творит этот дерзкий демоненок.
Пацан, словно услышал, зло усмехнулся, быстро пригнулся, пропуская над головой опасно близко просвистевший шипастый хвост. А затем, утерев градом катящийся пот (эта зверюга словно в лаве купалась намедни!), настойчиво полез к единственному уязвимому месту, о котором прекрасно знал чуть не с рождения. Туда, где нужно было нанести лишь один точный удар. Короткий, сильный, но очень мощный. Туда, где ни одно живое существо не смогло бы дотянуться, не сумело бы ранить стрелой или добросить камнем. Нет, издалека это действительно было невозможно - саламандра слишком хорошо научилась себя защищать. Зато вот так, вблизи, своими собственными ручками, рискуя сверзиться с сумасшедшей высоты или попасть кому-нибудь на закуску... да,
Белик хищно оскалился и, выбравшись из-под защиты костяного панциря саламандры, целеустремленно рванул прямиком к ее левому уху.
– Глава 22-
– Карраш!!
– неожиданно громко взревел молчаливый дотоле Адвик.
– Где ты есть, скотина наглая?!! ЖИВО сюда!! Неси Белику железки!! И быстро, пока у него есть шанс!! КАРРАШ!!!
Таррэн непроизвольно вздрогнул от этого бешеного рыка, оказавшегося на удивление мощным и каким-то басовитым, будто парнишке было не двадцать с небольшим, а все пятьдесят лет. Причем, половину из них он провел где-нибудь в шумных каменоломнях, где все время надо истошно орать, напрягая голосовые связки, а вторую просидел в припортовой таверне, вместе с просоленными и битыми жизнью моряками, как некогда - Сова. Но очень скоро эльфу стало не до пустых мыслей, потому что мимо него серой молнией мелькнула странноватая тень, одним прыжком взмахнула на стену рядом с гневно вопящей Гончей и нерешительно замерла.
– ЧЕГО ВСТАЛ?!! ЖИВО ТУДА!!!
– гаркнул Адвик, с яростью глядя в несчастные глаза странного существа, покрытого редкой рыжеватой шерстью, из-под которой выглядывали знакомые костяные пластины. Ростом со взрослую хмеру, существо выглядело более чем странно. В чем-то смутно напоминало огромную костяную кошку. В чем-то, напротив, неприятно походило на крысу-переростка. У него была крупная вытянутая морда, в которой причудливым образом смешались черты хмеры и погибшего крысюка; толстые кривые лапы, заканчивающиеся острыми когтями, двойной ряд зубов в распахнутой пасти. Длинный голый хвост, пугливо поджатый между задних лап. Но, что самое главное, у нее были огромные, широкие кожистые крылья, сейчас - жалко опущенные на спину, где, как и прежде, матово поблескивал знакомый до боли чехол из черного палисандра.
Перворожденные тихо ахнули, признавая и странные ножны, оставленные Беликом, и крупные желтые глаза, которые оставались неизменными даже в этом уродливом теле. А еще - уже виденный когда-то второй (ядовитый!!) ряд зубов и острые шипы на пятках, что сейчас растеряно выскакивали из незаметных щелей в лапах, но почти сразу пропадали обратно.
Жутковато изменившийся Карраш виновато съежился, как-то ужался, жалобно запищал, дико боясь высоты и своего нового приобретения, которым никогда прежде не пользовался. Но затем взглянул на крохотную фигурку хозяина, что с отчаянием смертника взбиралась по толстой шее саламандры, заколебался и...
– ПШЕЛ!!!
– зло пнул перепуганного летуна Адвик, и странный зверь, тихо взвыв от ужаса, все-таки не удержался: камнем сорвался со стены и едва не рухнул вниз.
– КРЫЛЬЯМИ РАБОТАЙ, ДУРЕНЬ!! МАШИ!!! МАШИ, КОМУ СКАЗАЛ!!! Крыса летучая, МАШИ!!!
Карраш послушно, но неумело расправил крысиные крылья, его немедленно повело, закружило, затем пару раз швырнуло из стороны в сторону. До людей донесся полный ужаса вопль, но затем он все-таки сумел найти равновесие, кое-как выровнялся, инстинктивно поджал под себя лапы и, уподобившись пьяной мыши размером со взрослого самца хмеры, неуверенно полетел в сторону внезапно заметавшейся ящерицы.
– Ну, слава богам, - облегченно вздохнул Адвик.
– Надеюсь, успеет.
Таррэн на мгновение застыл молчаливой статуей, потому что то, что он увидел, просто в голове не укладывалось! Карраш... гаррканец... хмера со странными повадками, так дико схожими с прежним ненормальным скакуном... потом крылья эти... и они всегда его называли демоном, "изменником", если точнее... которому, чтобы измениться, требовалась кровь того существа, в кого он потом перекинется... боги, боги, да разве такое бывает?! Разве такие звери еще остались в Серых Пределах?! Но нет, ошибки быть не могло: это все время был ОДИН и ТОТ ЖЕ зверь! Тот же самый! Единственный! Вот откуда у него желтые глаза, хотя у настоящей хмеры они должны быть зелеными! Вот почему он от гиен убегал: истинной силы костяных кошек у него просто не было! Вот почему он ядовитый, тогда как Траш совершенно нечувствительна к ядам!! Вот почему его спасали от гиен, дурака неразумного! Вот почему Белик так носился с ним всю дорогу! Вот почему о нем едва не забыли, когда вчерашний "гаррканец" сменил крепкие копыта и бархатную шкуру на острые когти и костяные доспехи! И вот почему Урантар так улыбается сейчас! Карраш... все это время рядом с ними был один и тот же Карраш!!! Изменчивый, коварный, невероятно ловкий демон, умеющий приспособляться даже к самым невероятным условиям!!
– Карраш что... мимикр?!!
– изумленно разинули рты Перворожденные, на время позабыв даже стрелять.
– Настоящий мимикр?!!
– Точно, - рассеянно отозвался Адвик, неотрывно следя за тем, как неуверенно вихляющий в воздухе зверь старательно пытается приблизиться к саламандре.
– Их немного осталось. В основном потому, что они ужасно любопытны и, как ни странно для Пределов, довольно незлые. Только и толку, что ядовиты, да облик могут менять, когда захотят. Конечно, для этого кровь нужна, да образец перед глазами, плюс размеры подходящие... но в остальном ограничений практически нет. Кроме двуногих, он может перекидываться во что угодно. Как оборотень. За тем исключением, что головы не теряет и всегда помнит, кто он такой и для чего это делает. Хоть конем, хоть ящерицей, хоть птицей легкокрылой... чтоб ему пусто было, крокодилу зубастому! Разумеется, Карраш просто лепит с чужих тел то, что считает нужным, а в последние годы дома сидит исключительно в облике хмеры... это ради Траш, если еще не понятно... но ни ее силы, ни ловкости, ни других способностей не имеет. Только бегает быстро, да нрав свой дурной демонстрирует, когда не надо. А теперь, вот, и летать, наконец, научился.
Таррэн пораженно покачал головой: ну, Белик... ну, малыш... ну, и друзья у тебя обнаруживаются! С Траш хотя бы ясно - кровная сестра, подруга, вторая твоя половинка. Но чтобы приручить дикого мимикра... даже вместе с хмерой... усмирить его, держать в ежовых рукавицах и соблюдать некие условия, удобные для них обоих... я помню кульбиты, что этот нахал творил в караване! И помню, чего это потом ему стоило! Но КАК?!! Как мимикр мог так спокойно находиться в обществе людей и позволять собой командовать?!!
– Давай, малыш... давай, не трусь, совсем немного осталось, - вдруг прошептал Адвик, стискивая кулаки и неотрывно следя за полетом мимикра.
– Ты сможешь! Давай же!
Карраш, как услышал, прямо на лету сорвал зубами драгоценные ножны, довольно уверенно размахнулся и, каким-то чудом совладав со своими крыльями, сумел бросить хозяину в руки. Белик благодарно кивнул, ловко поймал тяжелый чехол и, зажав его в зубах, с потрясающей скоростью помчался к шее саламандры. Где бегом, где ползком, а где - пошатываясь от резко участившихся взбрыков дурной ящерицы, которая наконец-то почуяла опасность от сидящего на ее загривке человечка. Она вдруг заметалась, заревела раненой хмерой, пару раз даже плюнулась огнем, но в Гончих не попала - те успели вовремя отпрыгнуть. Зато от души прошлась жарким пламенем по нестройным рядам своих мохнатых соратников, часть из которых в мгновение ока превратила в дымящиеся головешки, часть испуганно шарахнулись назад, а остальные заметно занервничали.
Кажется, в этот миг прозрения и понимания собственной уязвимости она даже позабыла про висящие тяжким грузом узы, которые намертво связали ее с остальными зверьми. Саламандра больше не обращала на них никакого внимания, потому что угроза ее собственной жизни оказалось очень реальна: стоило только допустить жалкую козявку к шее! И она, как никто сейчас, знала, что очень близка к проигрышу.
Многочисленное воинство, почувствовав неуверенность Вожака, тоже растерялось и как-то неуверенно отшатнулось от стен. Те, кто успел взобраться наверх, с несчастным видом начали вдруг озираться по сторонам, будто не представляли себе, каким образом их занесло на такую верхотуру. А главное - зачем?! Те, кто в этот момент пытались разорвать чье-то податливое горло, начали испуганно пятиться. Оставшиеся внизу твари взбудоражено зашевелились, заметались, растеряно завыли, не понимаю, что происходит, но вокруг были только странные, незнакомые, чужие морды, чьи-то лапы, хвосты и пластинки, от которых становилось дико страшно.