Серые пустоши жизни. Оригинальная БДСМ-версия.
Шрифт:
– Откуда ты здесь, доченька?
В мозгу Идорны запрыгали десятки вариантов ответа, у нее даже появилась желание убить обративших на нее внимание людей, но она вовремя вспомнила наставления Учителя и собственную легенду. Ведь как раз предоставлялась возможность эту самую легенду и проверить. Она тоже попыталась улыбнуться в ответ и несколько неуверенным тоном ответила, специально коверкая язык под крестьянскую манеру разговаривать, несколько заглатывая окончания:
– Да я с Таштара, шо у Ветровых гор будет, в город, в Инарву на заработки иду. Тама дядя живет. Дома-то усе померли…
– Бедненькая! – всплеснула руками крестьянка, – сироткой осталась, да? Да ты садись к нам на телегу, подвезем до деревни, у нас и заночуешь. И не боися ты, ужо новую Дарительницу у нас выбрали, тебя не зобидят, не тронут.
Идорна подумала над предложением и поняла, что ей таки стоит согласиться, ведь все равно в ее поисках придется сотрудничать с людьми. А раз так, то почему бы и не начать прямо сейчас, тем более что сочувствие этой крестьянки выглядело совершенно искренним. Может таки прав Учитель и люди все же разные? Как бы молодой драконе хотелось, чтобы это было так… Крестьянка же, тем временем, достала откуда-то из-под себя крынку с молоком и протянула драконе со словами:
– Вот возьми, доченька, выпей молочка сама и девочку свою напои, она, поди, проголодалась…
Удивленная ее радушием, Идорна приняла угощение с благодарностью и напоила действительно здорово проголодавшуюся Нитиль. И лишь когда девочка напилась вдоволь, допила остаток сама. Крестьянка с одобрением посмотрела на нее и кивнула чему-то своему. Девушка несколько смутилась, снова, запинаясь, поблагодарила и вернула пустую крынку хозяйке.
– Да ты садись рядом со мной, прямо на мешки, – приглашающе махнула рукой та и Идорна послушалась ее, взобравшись на телегу и усадив с интересом вертящую головкой Нитиль.
– А как кличут эту симпатичную егозу? – ласково спросила женщина.
– Нитиль, – улыбнулась обрадованная ее добродушием дракона.
Девочка блестела из-под ее руки любопытными черными глазенками, сохранив и в человеческом облике хитрую мордашку и курносый носик. Лишь кудрявые короткие волосенки стали почему-то тоже черными. Она все время вертелась и не могла ни минуты спокойно усидеть на месте, сломанная рука уже срослась, но Идорна все еще не рисковала снять шину, боясь за ее здоровье. Молодая дракона все еще с удивлением смотрела на крестьянку, ласково смотрящую на ребенка и не понимала, почему же все так странно в этом мире. Когда все люди были только врагами, было много проще, а теперь она несколько растерялась. Впрочем, учитель ведь говорил ей, что не все просто в жизни. Она постарается, постарается стать мудрой…
– Меня можешь звать матушкой Бохат, – снова обозвалась пожилая женщина, – а это мой муж – Сёбур. У нас в семье есть еще четыре младших жены, ты с ними еще познакомишься. А живем мы тут, недалеко, в деревне Пуным.
– А мое имя – Идорна, – ответила девушка.
Муж матушки Бохат снова взмахнул кнутом, чмокнул, и телега неспешно сдвинулась с места. Мимо проплывали стволы деревьев, изредка виднелись поляны. Уже приближался вечер, но было еще жарко, погода была великолепной, и Идорна наслаждалась свежим воздухом и покоем. Шелест листьев величественных ардоалов успокаивал душу. Дракона удобно расположилась на мешках, вполуха слушая болтовню крестьянки и односложно отвечая ей, но не вникала в то, что та говорила. Ее радовало то обстоятельство, что она не вызвала никаких подозрений, что сошла за человека и ее легенда сработала. Она вспоминала последний разговор с Учителем и все обдумывала его, как вдруг, именно в связи с этим разговором, что-то в речи матушки Бохат привлекло внимание девушки. Не поняв, в чем дело, она переспросила:
– Что вы сказали, простите, не расслышала.
– Дак я об том, шо у нас седня развлекаются, учителеву дочку мучат, завтра ее урезать будуть, Дарительницу с нее делать…
– Учителеву дочку? – не поняла Идорна.
– Да к нам года три назад учитель новый приехал, сосланный, с дочкой. Из городу. Дак девка ейная такая белоручка, уся тоненькая, шо та былинка. Работать совсем не могет, на солнце быть тоже не могет. А теперича учитель возьми, да и помри… Девке куды деваться, родичей нету ведь? А деревня ея зря кормить не будет. Одна ей дорога осталась – в Дарительницы Удовольствий. Да и к чему ей щелка, кто ж от такой дите-то захотит? Отрежут, зато жрать шо будет. А она ж такая гордая была, шо куды ж там! Вот теперича наши девки, деревенскеи-то, на ей за енту гордость и отрываютси… А не нада было так нос-то драти доверху!
Идорна вспомнила рассказ Учителя о том, что такое Дарительницы Удовольствий и каким образом их делают. Девушку передернуло от ужаса и отвращения. Она с удивлением посмотрела на женщину, показавшуюся ей сперва такой доброй, и тихо спросила:
– А вам что, ее совсем не жаль?..
– Да жалко, конешна, девочку, – смутилась крестьянка, – но ты ж сама посуди – куды ей деватися? Родичей же нетути… Никому она ненужная, вот господин маг и сказал, шоб ее в Дарительницы… Нешто я не понимаю, шо ей больна очень будет? Понимаю… Дак ведь зато опосля, хоть и больна, с голоду, шо собака, не помрет! Девок ведь, сама знаш, скоко есть. Енто пацану везде дороги открыты, везде работу найдет, а девке куды прикажешь? Сама-то шо в том городе делать собралась? Али тоже до Дому Удовольствий? Они ж тоже отрежут, а какая разница где? Коли хошь, деревни через три тоже Дарительница старая, поди туды, усе равно ж отрежут…
– Да не, – поспешила возразить Идорна, продолжая подделываться под косноязычную речь женщины, – у меня тама дядя живет. Он мине письмо написал, своих-то детей у него нет, а он ужо старый будет.
– Ну, енто совсем другое дело! – одобряюще покивала головой матушка Бохат. – Небося, по дому помощи хотит, да тепла родственного. Старику-то одному скушно будет!
– Скушно, конечно, – поспешила согласиться с ней дракона, довольная тем обстоятельством, что ее легенда таки выдержала проверку жизнью.
Но внутри нее от рассказа крестьянки клокотал гнев, но она уже умела держать этот гнев глубоко внутри себя и не показывать его окружающим. Хотя это и до сих пор было для девушки очень трудно, почти невозможно, ведь она же была драконом, и гнев был присущ ей, как сама жизнь. Но она обещала Учителю стать мудрой! И знала, что станет! За этими размышлениями и разговорами Идорна и не заметила, как они приехали и вдали показались первые дома деревни. А поняв это, она начала с любопытством осматриваться, ведь после того проклятого города, ей не доводилось еще бывать в другом человечьем поселении. Деревня явно была весьма богатой – ни одной лачуги не виднелось в округе, все дома были добротными, крепкими и большими. Все они были украшены резьбой и изразцами. Правда улиц, привычных по городу, тут не было, дома были разбросаны как попало, без всякого порядка, лишь посреди деревни была большая площадь, на которой стоял двухэтажное здание деревенской управы, на окнах которого были решетки. Идорна так и не поняла, для чего это было нужно, а спросить постеснялась, чтобы не показывать своей неосведомленности. Возница, тем временем, направил телегу к третьему от окраины подворью и въехал во двор.
– Вот мы и приехали, доченька, – ласково сказала Идорне крестьянка. – Здеся и переночуешь, а утречком уж и дале пойдешь. Да и девочка ужо устала, я вижу, поспать ей надо.
– Спасибо вам, матушка Бохат, – уже совсем искренне поблагодарила ее Идорна, все еще очень удивленная такой доброжелательностью женщины.
Она соскочила с телеги и спустила на землю Нитиль, которая тут же, с радостным визгом, кинулась обнимать вышедшего навстречу огромного, крайне лохматого и очень добродушного на вид пса. Бедное животное ошеломленно уселось на задние лапы от подобного натиска, недоуменно косясь на непонятное существо, повисшее у него на шее и вовсю теребящие его уши. Пес явно не знал, что ему делать, посему решил не делать ничего, позволяя девочке вытворять с ним все, что та пожелает. Идорна хотела было забрать ее, с беспокойством смотря на большие зубы собаки, но матушка Бохат замахала на нее руками.