Серые пустоши жизни. Оригинальная БДСМ-версия.

Сурретьлэ Раи

Когда Йаарх открыл глаза, то понял, что снова стал мужчиной. Но тело его все так же ему не подчинялось, двигались только глаза. Он скосил взгляд влево и увидел там неизвестно откуда взявшийся табурет, на котором стояло большое треугольное черное блюдо. На нем лежали какие-то окровавленные комки плоти. Присмотревшись, Хранитель понял, что это отрезанные у него, когда он был женщиной, груди и половая щель. «Странно-то как… – мелькнула отстраненная мысль. – Мне отрезали сиськи и п…у, а я даже боли не чувствую… Интересно…» Ему почему-то хотелось гнусно хихикать, и он жалел, что не имел такой возможности. В этот момент к нему склонилась ласково улыбающаяся Лли-Яр, все еще сжимавшая в одной руке окровавленный кинжал, обхватила второй его член вместе с яйцами и принялась неспешно отрезать их. То ли он привык к боли, то ли еще что, но Хранитель даже с

интересом наблюдал за тем, как его половой орган медленно отделяется от тела. Боль, конечно же, была, но он обращал на нее очень мало внимания, как на что-то постороннее, но не очень ему мешающее. С тем же непосредственным интересом, ничему уже не удивляясь, он смотрел, как схорра положила отрезанное на блюдо. Принцесса утерла рукой потный лоб, оставив на нем кровавые потеки, затем устало подошла к брату и не спеша отрезала его гигантский член. Также вместе с яйцами. Ну-Ир во время всей этой операции загадочно улыбался, с легкой насмешкой смотря на лежащего напротив Йаарха. Член брата Лли-Яр тоже положила на блюдо. «Зачем бы это? – спросил сам себя Хранитель. – Что она собирается со всем этим делать? Уж не есть ли? Только бы меня не заставила это делать, с меня и хралов хватит под завязку…» Схорра, тем временем, легла на пол, подняла и широко расставила свои великолепные ноги. К ней тут же подошла другая жрица, подобрала брошенный кинжал и спокойно, ни на кого не глядя, отрезала ей верхнюю пару грудей, положив их туда же, где лежало все остальное. Потом она подошла к широко расставленным ногам Лли-Яр, присела и принялась вырезать огромную половую щель своей принцессы, которая тихонько посмеивалась при этом. При таких размерах операция заняла немало времени и жрица вся покрылась потом, прежде чем сумела положить ее половой орган на блюдо. Схорра, продолжая посмеиваться, отстранила ее, быстро встала на ноги, подошла к лежащему, спокойно наблюдающему за всем происшедшим Йаарху, и присела на корточки над его лицом. Присела так, чтобы кровь из раны капала ему прямо во все еще широко распахнутый рот. Он с немалым интересом наблюдал, как огромная, кровоточащая рана между ног молодой женщины затягивается прямо на глазах. Вот уже наметились большие половые губы, бугорок клитора и первый намек на малые. Через каких-то несколько минут половая щель Лли-Яр уже вновь во всей своей красе смотрела на него. Йаарху хотелось улыбнуться, ведь он так любил это потрясающее зрелище – половую щелочку молодой женщины над своим лицом. Хотя нависающие над ним чудовище назвать щелочкой было бы весьма затруднительно. Он увидел, что половые губы ее слегка напряглись, дернулись, и на его лицо хлынула струя мочи. «Опять…», – мелькнула досадливая мысль, но выбора у него не было. Хоть и нехотя, Йаарх пил, ощущая, как жидкость стекает по его лицу, затекая в глаза, отчего те немного пощипывало. А принцесса, не прекращая мочиться, нараспев произносила какое-то длинное заклинание. Когда же она закончила, Хранитель вдруг почувствовал, что его тело вновь подчиняется ему, и зашелся в диком кашле, выливая из своих легких заполнившую их жидкость. Он смутно ощущал, что его подняли вниз головой и начали дружно встряхивать, помогая прокашляться. Когда же Йаарх наконец задышал самостоятельно, схорры перевернули его, поставили на пол и Лли-Яр нежно обтерла его лицо поданным из темноты полотенцем.

– Ну и ну… – прохрипел он. – Многого я ожидал, но такого…

– Я ведь тебе говорила, Владыка Йаарх, – иронично улыбнулась схорра, – что у ритуалов Тьмы свои законы и правила.

– Это все? – хрипло спросил Хранитель.

– Увы, нет… – опустила глаза принцесса. – Осталось еще одно и, боюсь, самое для тебя трудное…

– Что же?

– Увидишь, – спокойно сказала схорра, подходя совсем близко.

Йаарх не выдержал и обнял ее, схватившись ладонями за ее мускулистые ягодицы, затем просунул руку между ее ног и принялся теребить половые губы.

– Как же я тебя хочу… – выдохнул он.

– В конце обряда, – улыбнулась ему принцесса и жадно, взасос, поцеловала его.

Когда Йаарх смог отдышаться от этого поцелуя – длинный язык молодой женщины, казалось, побывал у него даже в глотке – он увидел, что схорра уже стоит чуть в сторонке от него, загадочно улыбаясь.

В зале вновь грянул гонг, зажглись десятки светильников и несколько жриц внесли в дверь нечто, напомнившее Хранителю гинекологическое кресло, на котором сидела крепко накрепко привязанная, с широко разведенными в стороны худенькими ножками, человеческая девочка лет пятнадцати-шестнадцати

с удивительно большой для ее возраста и комплекции грудью. Большие, чуть ли не в половину лица карие глаза были наполнены слезами, и в них плескался ужас напополам с отчаянием.

– Зачем здесь этот ребенок?! – резко повернулся к принцессе Йаарх.

Она с улыбкой подошла поближе и вложила ему в руку свой залитый кровью кинжал, залитый настолько, что рукоять его стала скользкой.

– Ты должен отрезать девочке грудь и то, что растет между ногами, а затем положить все это на блюдо, – ответила она.

– Я не стану делать этого, – вскрикнул Хранитель, отшвыривая кинжал в угол. – За что мучить несчастное дитя?!

– Йаарх… – тяжело вздохнула схорра. – Я же не прошу тебя замучивать девочку до смерти, хотя это было бы самым лучшим.

– Лучшим?! – с гневом вскрикнул он.

– Да, лучшим! – подтвердила принцесса. – Нам, для завершения обряда, необходимы ее боль, ужас и отчаяние. Не знаю, слышал ли ты такой термин – гаввах.

– Слышал… – мрачно ответил Хранитель. – Но я не…

– Это энергия боли и смерти! – перебила его Лли-Яр. – Но я понимаю твое отношение к насилию над невинными, хотя и не могу принять его. И именно поэтому я не требую от тебя убивать малышку. Но отрезать ей ты обязан.

– Не буду! – набычился Йаарх.

– Да пойми же ты, дубина, – разозлилась, наконец, схорра. – Раз ее не убивают, то все отрезанное отрастет обратно еще до конца обряда. И она почти не будет помнить происшедшего с ней – лишь как отголоски давнего кошмара. Не более!

– О, господи… – прохрипел землянин, пряча голову в ладони. – Но почему я?!

– Да потому, что обряд проводится над тобой! Семье девчонки очень хорошо заплатили, и она сама согласилась на урезание.

– Сама? – недоверчиво спросил Йаарх и подошел к привязанной девушке. – Ты действительно сама согласилась на то, чтобы тебя урезали?

Она медленно подняла на мужчину полный боли взгляд и прошептала:

– А что еще мне оставалось делать?.. Мать опять слегла, отец со старшим братом в очередной запой ударились, а как вы думаете, легко, когда к тебе походит пятилетний братишка и просит немножко хлеба? А мне нечего ему дать, понимаете, нечего! Все, что можно было еще продать, эти скоты в кабак утащили… Я уже по всем публичным домам бегала, по всем Домам Удовольствий, надеялась простой проституткой устроиться. Куда там… Там такие требования… А урезание всегда пожалуйста…

– Мы ее у самых ворот Дома Удовольствий перехватили, – вставила Лли-Яр. – Шла с такой решительной миной на личике, что все сразу же стало ясно – куда и зачем идет.

– Спасибо вам, госпожа! – уставилась на нее девушка. – Спасибо за все!

– А за что ей тебя благодарить? – удивленно повернулся к схорре Йаарх.

– Да мы же девочке раз в сто больше, чем в Доме Удовольствий, заплатили, – криво ухмыльнулась она. – Купили дом для семьи и открыли счет в солидном банке, счет, которого хватит, чтобы их семья не голодала лет сорок.

– Так у них же в семье алкоголики, – недоверчиво хмыкнул Йаарх. – Пропьют…

– А счетом имеют право пользоваться только она и мать, а отнюдь не мужчины, – улыбнулась Лли-Яр. – Ведь девочка идет на жертву добровольно, и я не хочу, чтобы ее боль оказалась напрасной.

– Спасибо вам, госпожа… – еще раз прошептала несчастная малышка.

– Сколько тебе лет, девочка? – с горечью спросил ее Хранитель.

– Шестнадцать… Я уже совершеннолетняя, господин, я имею право! Пожалуйста, не отбирайте у детей куска хлеба и дом. Умоляю вас… Пусть им будет хорошо, в чем дети-то виноваты? А я… Да забери меня Серый Убийца!

– Вот именно, – горько улыбнулся Йаарх.

– Что? – с недоумением спросила его девушка.

– Я и есть Серый Убийца. И сегодня днем ваш король стал моим вассалом.

– Неправда, – взглянула на него своими огромными глазами малышка. – Он был… страшный… А вы – добрый. Вы – не он!

Хранитель только грустно улыбнулся ей в ответ. Девочка почему-то вызывала у него столь щемящую нежность, что сердце замирало. И он должен причинить ей такую страшную боль? Нет… Если только правда то, что она ничего не запомнит… Но он-то помнить об этом будет… Йаарх сжал кулаки и замычал от отчаяния, прекрасно понимая, что прерывать обряд Тьмы на середине смертельно опасно и для него, и для окружающих. Ведь если она, неудовлетворенная, вырвется на свободу и начнет крушить все вокруг… Жертв будет куда больше. Из глаз его потекли слезы, но он, не обращая на это внимания, повернулся к Лли-Яр и сказал ей: