Серые пустоши жизни. Оригинальная БДСМ-версия.
Шрифт:
– Да будет так! – хором гаркнули все, находившиеся в зале, встав на ноги. – Да пребудет с тобой Сила, Владыка!
Он поклонился стоящим и скандирующим его имя людям, сошел с подиума и направился к выходу. Близнецы Махр и Кват тут же встали и пристроились позади. Только у самого порога Йаарх вдруг вспомнил, что он кое-что забыл и обругал себя последними словами. Он привычно уже призвал Предел, создал еще двенадцать медальонов и, приказав своим новым вассалам по очереди подходить к нему, раздал знаки принадлежности к своей свите, настраивая каждый на ходу. Как ни странно, но с каждым разом использование магии Предела давалось ему все легче и легче, но Хранитель не знал, радоваться ему или огорчаться по этому поводу, ведь он до сих пор не понимал, что же именно и как он делает.
Вздохнув, Йаарх вышел из пиршественного зала и последовал за идущими впереди молодыми схоррами, вновь перестав понимать, кто из них мужчина, а кто женщина. Он шел за ними довольно долго, внимательно на этот раз рассматривая залы, коридоры и лестницы, через которые проходил. Да, украшавшим дворец явно не хватало вкуса, и это было еще вежливо сказано – он был просто нелеп, столько стилей в нем было перемешано. Йаарх фыркнул и иронично осведомился сам у себя, отчего это он лезет всюду со своими земными мерками. Он с интересом смотрел также на то, как встречающиеся им слуги буквально отпрыгивали от двух закутанных в черное фигур, как будто схорры собирались их есть. Они подошли к какому темному проходу и начали спускаться по бесконечной лестнице куда-то глубоко в подземелье. Спускались очень долго, пока, наконец, лестница не привела их к какой-то замшелой, резной двери. Она была приоткрыта и из щелей пробивался тусклый свет, и доносилось заунывное, разноголосое, подымающееся вверх и резко падающее вниз пение.
«Остановись на минутку и выслушай меня, – раздался в его голове голос Серого Меча, Йаарх послушался его и встал на месте, подняв руку, чтобы привлечь внимание схорров. – Тебе предстоит жуткий, отвратительный и чрезвычайно для тебя болезненный обряд. Но он необходим, ибо после его завершения ты станешь практически бессмертным. Магия Тьмы и Черного Пламени никогда не была доброй, как, впрочем, и сами схорры, не зря же второе имя их народа – Дети Зла. Но при твоем диком… э-э-э… мазохизме, обряд может тебе даже и понравиться…»
«Да что же такое мне предстоит?» – раздраженно спросил Хранитель.
«Узнаешь позже, – спокойно ответил ему Совмещающий Разности. – И отправь отсюда хралов, они могут увидеть не предназначенные для их глаз вещи и, перепугавшись за тебя, сорвать обряд. Я также замолкаю до конца обряда, можешь не звать меня и ничего не спрашивать, все равно не отвечу»
Йаарх еще раздраженнее фыркнул и повернулся к кровным братьям со словами:
– Уходите отдыхать, мне здесь ничего не угрожает.
– Но старший брат! – попытался возразить ему Махр.
– Это приказ! – перебил его Йаарх.
И близнецы неохотно, постоянно оглядываясь, все же ушли. Хранитель с улыбкой повернулся к схоррам и сказал:
– Теперь я в полном вашем распоряжении.
– Входите, Владыка, – прошипел один из них и открыл дверь.
Йаарх вошел в довольно большой круглый зал с каменными стенами, изрисованными тысячами непонятных и очень сложных символов. По всей круглой стене шла непонятного происхождения тройная бахрома. Заинтересовавшись, он подошел поближе и остолбенел – символы были нарисованы кровью. А бахромой служили сотни и сотни отсеченных, окровавленных мужских половых органов, прибитых за яички к стене очень близко друг от друга. Волна ярости вновь поднялась в нем, и он резко повернулся к схорре, уже сбросившей свой плащ и вновь представшей перед ним во всем великолепии ее обнаженного тела.
– Что это?! – взревел он. – И вы тоже?!
Лли-Яр непонимающе уставилась на него и спросила:
– На что вы разгневались, Владыка?
Он не смог говорить и только потыкал пальцем в кровавую бахрому.
– Ах это… – рассмеялась принцесса. – Не беспокойтесь за нас, Владыка. Вы разве не знаете, что у схорров любая рана заживает за несколько минут, даже если отрубить руку или ногу? То, что вы видите перед собой – результат работы всего лишь пяти жрецов за четыре часа. У ритуалов Тьмы своя специфика… А после совершения обряда Превращений вы и сами будете обладать подобными, даже еще более сильными способностями, вас почти невозможно станет убить.
Йаарх даже задохнулся, представив себе открывающиеся возможности для удовлетворения некоторых своих желаний и фантазий, да и для войны такие способности были бы отличным подспорьем.
– И еще, Владыка, – продолжила тем временем схорра. – Вам придется вытерпеть очень много крайне для вас отвратительных и болезненных вещей. Умоляю вас, постарайтесь делать все, что я вам скажу, не протестуя и не пререкаясь, постарайтесь не сопротивляться. Когда обряд войдет в силу, вы уже не сможете сопротивляться, но в начале…
– Хорошо, – улыбнулся принцессе Йаарх, с удовольствием смотря на нее и чувствуя, как желание вновь заполняет его. – Даю вам слово.
– Разденьтесь донага…
Он послушно снял боевой костюм, пояс, белье и сложил это все на полу у стены. Кто-то возник как тень из темноты, подхватил его одежду и так же незаметно исчез. Хранитель посмотрел вниз и засмеялся, увидев свой член в полной боевой готовности. Лли-Яр подошла к нему и вдруг резко схватила его рукой за мошонку, очень сильно сжав ее. Глаза Йаарха вытаращились от боли, он вскрикнул и схватил ее за руку, пытаясь оторвать от своих яиц.
– Не мешайте, Владыка! – с досадой в голосе прошипела молодая женщина. – Так нужно!
– Больно… – прохрипел он.
– Терпите! – безжалостно ответила схорра и, не обращая больше внимания на его вытаращенные от боли глаза, мычание и судорожно подергивающиеся пальцы, продолжила деловито и с большой силой разминать его гениталии.
Отпустила она Йаарха только через несколько минут, и он облегченно вздохнул, хотя ему почему-то, где-то в глубине души, это начало нравиться, почему-то захотелось, чтобы женщина сделала его яйцам еще больнее. Он встречал садисток на Земле и соглашался выполнять их желания, ибо считал, что в постели любое, самое дикое желание женщины – закон. Но ни одна из них не мучила его с таким пренебрежением к его чувствам, как это только что делала Лли-Яр. Хранитель недобрым словом помянул собственный мазохизм, себя самого, и спросил у схорры:
– А что дальше?
– Повернитесь, Владыка, – ответила она, ласково смотря на него.
Он повернулся к центру комнаты и замер – на высоте полутора человеческих ростов был подвешен на цепях светильник, в котором горело абсолютно черное пламя. К самому светильнику также были прикреплены цепи, а на них, так, чтобы человек мог дотянуться, висела большая, изломанной формы золотая тарель. Лли-Яр взяла потрясенного Хранителя за руку и подвела к ней.
– Нам всем, Владыка, перед началом обряда необходимо принести в жертву Черному Пламени и Великой Тьме по кусочку собственного тела. Из детородного органа…