Серые земли Эдема
Шрифт:
Длинный проход с полупрозрачными сундуками по сторонам, и в них разноцветно лучатся какие-то предметы.
Ба! Похоже на компьютерную игру, где надо отыскивать снаряжение, оружие, аптечки и прочие важные для игрока предметы обихода.
Я поворачиваюсь к спутнику, и тот кивает:
— Исейон меняет облик, приспосабливаясь к восприятию посетителя. Если только это не нежданный гость.
Я не спрашиваю, что здесь случается с нежданными гостями. Возможно, коридоры Исейона наполнены астральными
А мой новый знакомый бодро идёт вперёд, только полы одеяния слегка посвистывают.
— Если не хотите долго плутать, следуйте за мной, — бросает он.
Что я охотно делаю. Стеклянные стены и лестницы плывут назад, и непонятно — поднимаемся мы или спускаемся. Но очень скоро мой спутник застывает на месте.
— Вот то, что вам нужно.
Странная интонация звучит в голосе, и я приглядываюсь: такой же полупрозрачный сундук, а сквозь стенки светится что-то вроде спирали и занятной безделушки…
— Постойте! — говорю я. — Откуда вы знаете, что именно мне надо?
Тот, будто в раздумье, кладёт ладонь на рукоять меча, и я вздрагиваю — ощущение такое, будто ледяная сталь уже коснулась моей шеи. Впервые мой попутчик дотронулся до оружия.
— Ваш друг неосмотрителен. Он вслух сказал о своих желаниях.
— Ну и что? — Меня всё сильнее пробирает неприятная дрожь, хотя источник как будто изменился: словно чьи-то мерзко холодные пальцы шарят по телу, протягиваясь сквозь стеклянную крышку. Во мне нарастает злость, шарахнуть бы по этому стеклянному гробу камнем! Сдерживая лязг зубов, я продолжаю: — У всех людей есть желания, и они нередко говорят о них. Обычно даже близкие не обращают внимания.
Александр слегка улыбается.
— Это не исключает того, что могут услышать… другие. Знаете о ноосфере?
— Да, — буркаю я. Снова походит на экзамен, только теперь по истории русской философии. — Это Вернадский сделал открытие, что вокруг Земли образовалась оболочка разума…
— Ни слова, ни мысли не пропадают бесследно, — тихо подхватывает мой спутник. — Людям следует быть осторожнее в желаниях. К счастью, когда даётся возможность удовлетворить их, этого обычно не замечают. Но вашему товарищу не повезло.
Я удивляюсь и киваю на светящуюся безделку. Неприятный холод как будто начинает отступать.
— Почему не повезло? Получит свою игрушку.
— У исполнения желаний есть цена, — жёстко роняет собеседник. — Но теперь говорить об этом поздно.
— А мне повезло? — вырывается у меня. — Попадаю во всякие чудные места, встречаюсь со странными собеседниками. За это тоже придётся платить?
Мой спутник неожиданно благодушно улыбается:
— Повезло или нет, это пока неясно. Может быть, ещё вам заплатят… Ладно, тяните жребий — так это, кажется, называется в ваших глупых передачах.
Он что, и телевизор смотрит?
Я пожимаю плечами и касаюсь крышки — она тоже оказывается неприятно холодной. Замка не видно.
— А как?.. — начинаю я, но вдруг чувствую, что пальцы проникают сквозь стекло. Их начинает ломить от холода, я вздрагиваю и пытаюсь ухватить светящуюся спираль. Но та упорно проскальзывает мимо пальцев, или скорее сквозь них…
— Не так, — голос Александра звучит сурово. — Это астральный образ, и его нельзя взять в руки. Прикоснитесь и замрите, он сам проникнет в ваше сознание.
Трясясь от холода, я удерживаю пальцы на светящейся спирали. Вдруг чувствую содрогание, в затылке появляется тупая боль, а спиралька исчезает.
— Теперь формула, — приказывает мой спутник.
Вот эта безделка? Я пытаюсь прикоснуться и чувствую, как от неё исходит мертвящий холод. Неожиданно в глазах темнеет, я теряю равновесие и едва не падаю. Сильная рука спутника поддерживает меня.
Некоторое время всё плывёт перед глазами, а затем я вижу, что стою перед тёмным пустым сундуком. Провожатый сумрачной тенью высится рядом.
— Всё закончено, — глухо произносит он. — Надо возвращаться.
Не помню, как мы оказываемся у двери. Мой проводник к ней не подходит. Останавливается — чёрный силуэт на фоне стеклянных лестниц и каскадов света, — и поднимает руку.
— До встречи.
А затем растворяется в ниспадающих радугах.
Я тупо поворачиваюсь к двери, та оказывается распахнутой, и выхожу на солнечный свет. Хотя он тускл и безрадостен, я испытываю облегчение. Словно в Исейоне меня придавили тяжёлым мешком, а тут он свалился с плеч.
«Во многом знании много печали», — вспоминаю я. И оглядываюсь, надо отыскать шофёра.
Над шестиугольными плитами площади колеблются жёлто-зелёные грозди растений, но чёрной «Волги» не видно. Наконец замечаю своего водителя вдали, на смотровой площадке.
Подхожу и впервые в этом странном мире чуть не смеюсь. Стоя на краю серой бездны, шофёр курит и стряхивает пепел в Стикс. Наверное, только русский способен покуривать на самой грани небытия.
— Вот не знал, что здесь можно курить.
Тот оборачивается и внимательно оглядывает меня.
— Похоже, достали что хотели. Тогда моя миссия закончена. А курнуть здесь можно, любые сигареты доступны. Ведь этот мир подчиняется силе мысли. Другое дело, что здесь не бывает желаний. Да и удовольствия от курева тоже не испытываешь.
Он щелчком отправляет окурок в Стикс:
— Ладно, разбегаемся. Ты теперь и без «волжанки» доберёшься. Просто представь отчётливо, куда ты хочешь. Всё равно придётся привыкать.
— А ты куда? — я тоже с готовностью перехожу на «ты». — Даже не знаю, как тебя зовут.