Серый Человек
Шрифт:
— Тебе надо идти, да? — спросила Клэр.
— Извини, но я должен успеть на самолет.
— Все нормально. Мне нужно идти в школу. Заведенный порядок имеет важное значение.
— Да, — он вздохнул. — Пожалуй, это верно.
Они встали и снова обнялись.
—
— Знаю, Джим, — сказала она. — Счастливого Рождества.
На этом они простились друг с другом.
Корт медленно вышел из парка на Гровнер-сквер. Хромота, которую он прятал от Клэр, снова вернулась, и он морщился с каждым шагом. Черный седан «Пежо» с работающим двигателем стоял прямо за воротами. Он устроился на заднем сиденье, не проронив ни слова.
Двое французов в костюмах, сидевшие впереди, повернулись к нему. Один протянул ему кожаный портфель, когда автомобиль тронулся с места. Корт молча открыл его, проверил содержимое и застегнул молнию.
— Самолет ожидает в Стэнстиде, — сказал француз среднего возраста, сидевший на пассажирском месте. — Три часа летного времени. Вы будете в Мадриде ранним вечером.
Корт не ответил, глядя в окошко.
— Абубакир прибудет в гостиницу к шести вечера. Вы уверены, что у вас достаточно времени на подготовку?
Молчание.
— Мы забронировали для вас номер как раз под его апартаментами.
Джентри посмотрел на парк, мимо которого они проезжали. Дети гуляли с родителями, влюбленные прохаживались рука об руку.
Француз, сидевший впереди, грубо щелкнул пальцами у него перед носом, словно перед невнимательным слугой.
— Мсье, вы слушаете меня?
Серый Человек медленно повернулся к нему. Его взгляд прояснился.
— Ясно. Никаких проблем. Времени более чем достаточно.
— Я не хочу, чтобы вы все испортили, — сварливо отрезал пожилой француз.
— А я не нуждаюсь в ваших советах. Это мое шоу. Я назначаю время и место.
— Вы принадлежите мне, мсье. Мы потратили массу денег на ваше лечение. Вы будете делать, как сказано.
Корту хотелось возразить. Ему хотелось протянуть руки и сломать шею пассажиру на переднем сиденье, но он сдержался. Преемник Ригеля оказался еще большей задницей, чем Курт, но сейчас он был его боссом.
На какое-то время.
— Да, сэр, — сказал Корт, хотя ему хотелось сказать гораздо больше. Он оглянулся в окно и последний раз посмотрел на южную окраину парка, на влюбленные парочки, на детей и родителей, — на всех, чья жизнь так невероятно отличалась от его собственной.
«Пежо» повернул на Пиккадилли, оставив парк позади, и влился в густой поток утреннего лондонского транспорта.