Серый мир
Шрифт:
Первым из строя вышел татарин Алим. Он молча прошел мимо всех и встал за моей спиной. Следующим вышел из строя Кузьмин, и сразу за ним немой десантник Федя. А потом как прорвало, остальные бойцы ринулись толпой, обгоняя друг друга. Напротив меня остался один рыжий. Он по-прежнему сидел на полу, зажимая рукой разбитый нос.
Когда я обернулся, то увидел, что сзади меня стояли и чирканы. Хотя в этих я и не сомневался, но, видимо, они решили, что могут уйти и без них.
— Кузьмин, возьми с собой четверых бойцов и смените караульных. С каждым проведешь разъяснительную беседу. Понял?
— Слушаюсь! — Кузьмин кивнул головой в знак понимания и, повернувшись к рыжему, спросил: — Рыжий, ну что, ты с нами или пойдешь к терронам сдаваться?
— Да пошли вы все на хер! — истошно заорал боец с разбитым носом. Он убрал руку, прикрывающую нос, и резким движением вытащил из кармана ватника осколочную гранату Ф-1. — На хер всех вас с вашими терронами и прочими тварями! На хер!
Вторая рука рыжего еще только начала двигаться к гранате с намерением выдернуть предохранительное кольцо, когда я, ускорившись, бросился вперед. Разделявшие нас десять метров я проскочил за считанные мгновения, тело, ускоренное магией, двигалось стремительно быстро. Пальцы рыжего даже не успели схватиться за кольцо, когда я изо всех сил схватил его за руку, державшую гранату, и дернул на себя. Рывок был настолько сильным, что вместе с гранатой я оторвал и кисть рыжего.
— А-а-а!!! У-у-у!! — Рыжий обхватил окровавленную культю второй рукой и попытался кое-как зажать пальцами страшную рану, из которой толчками вырывалась темно-красная кровь. Он упал на колени и завыл по-волчьи, раскачиваясь из стороны в сторону, как китайский болванчик.
Я брезгливо отбросил гранату, зажатую в мертвой руке, и, подняв автомат, выстрелил в голову сидящему на коленях раненому.
— Что за народ такой нервный пошел? — тихо произнес я. — Мало того что сам жить не хочет, так еще и норовит с собой кого-то забрать!
Мои подчиненные замерли как вкопанные, все были бледны, а несколько человек, согнувшись в поясе, блевали.
— Если еще кто-то нарушит технику безопасности при обращении с взрывными устройствами, то руки так же на хрен пообрываю, — попытался пошутить я. — Всем понятно?!
— Командир. Ну ты это того. Круто ты его! — восторженно произнес Кузьмин. — Хрясь — и руки нет!
— Витя, друг ты мой ситцевый. Я тебе что сказал делать? Вот и беги выполнять приказ. Да, и этого припадочного, — кивком головы я указал на валявшегося на земле мертвого, — вытащите на улицу и прикопайте.
— Командир-абый, а что делать с клеймом, которым нас перед этапом наградили? — тихо спросил подошедший сзади татарин.
— Всех, у кого есть клеймо, зови сюда.
Пожилой татарин отошел к остальным бойцам и начал с ними перешептываться. Ты смотри, вспомнили об отметинах, которые им поставили в тюрьме. Ну что ж, если я еще и отметины уберу, так вообще, считай, они мне по гроб жизни обязаны будут. А клеймо убрать — дело пяти минут, я даже не буду мучиться, как с клеймом Жука, сделаю все намного проще и хитрее. Зачем убирать такую полезную вещь, как клеймо подчинения? Я ее всего лишь «перепрограммирую», клеймо станет «слушать» меня, а его носитель об этом даже не догадается.
С личным составом разберемся чуть попозже, время еще есть. Вначале надо определить, куда лучше всего уйти через телепорт? Место должно быть спокойное, уединенное, надежное и способное дать убежище минимум сотне людей. Нужно, чтобы рядом была вода, лес и хотя бы какое-то подобие защитных сооружений. Вот что-то такое же, как Улей. Честно говоря, жалко терять такую базу, как этот пещерный город. Удобное же сооружение, как здесь все продумано: тут тебе и река, тут тебе и крыша над головой, а с обратной стороны, на каменных террасах, еще и огороды можно разводить. Ну а о защите даже и говорить нечего: с учетом того, сколько оружия и боеприпасов мы нашли с Жуком, Улей можно было бы с легкостью удерживать долгое время. Если бы, конечно, было бы с кем удерживать. Вот в этом и есть самое слабое место — отсутствие достаточного количества солдат. С той горсткой бойцов, что остались в строю после штурма, о надежной обороне даже речи быть не может. Людей элементарно не хватит, чтобы прикрыть все направления.
Размышляя обо всем этом, я дошел до того места, где разместились чирканы. Наши черноглазые союзники заняли дальний край пещеры. Дети и некоторые из мужчин спали, женщины подшивали выданную им гору тряпья. Работа была тяжелая и кропотливая: надо было при тусклом свете, отбрасываемом чадящими поблизости факелами, с помощью нескольких иголок привести в порядок больше полусотни комплектов верхней одежды.
Мужчины под руководством Грифа мастерили самодельные копья, они приматывали штыки от винтовок Мосина к длинным палкам, которые в большом количестве валялись снаружи, под открытым небом.
Что-то тут у них слишком темно. Я быстренько сотворил несколько «светляков» среднего размера и запустил их кружить под сводом пещеры.
Гриф увидел, что я направляюсь к ним, поднялся с колен, чтобы поприветствовать меня.
— Приветствую тебя, наш спаситель! Мир твоему дому! Чтобы рука твоя всегда была тверда, а удар точен и стремителен, как бросок гепарда! — Гриф сразу же опустился на одно колено и преклонил голову. Это же движение повторили все его соплеменники, даже те, которые еще минуту назад спали.
— Гриф! — сморщился я, как от проглоченного целиком лимона. — Давай договоримся, что ты больше никогда не будешь падать передо мной на колени. Никогда! Ни ты, ни кто другой из твоего племени! Договорились?
— Хорошо. — Гриф еще ниже склонил голову. Ни один из чирканов не поднимал своей головы. Даже дети, и те что-то внимательно рассматривали на пещерном полу. — Скажи, как нам выказывать тебе свое уважение и признательность!
— Во-первых, поднимитесь все с пола. Во-вторых, заканчивайте возиться с этими тряпками и палками. Гриф, организуй своих людей, чтобы они сделали носилки для переноски раненых. Для этого возьмите палки, из которых вы тут пытаетесь делать копья, и привяжите к ним тряпки таким образом, чтобы это все выдержало переноску взрослого человека, — рассказывая все это, я показал, как и из чего лучше всего было сделать носилки.
Гриф обернулся к своим людям и двумя короткими фразами на своем языке отдал приказ. Тут же чирканы разделились на несколько групп, которые принялись мастерить носилки и волокуши. Рядом с Грифом осталось стоять несколько человек. Глядя на них, я понял, что по своей основной профессии они были воинами или охотниками. Никто из них даже не подумал отдать свое копье на изготовление носилок. Они так и остались стоять с ними. К тому же у каждого из них, помимо копья, был еще и штык-нож от немецких винтовок Маузера.