Серый мир
Шрифт:
— Дык, а чё взять-то: данамиту чи гранат?
— Какой, на хрен, динамит? Скажешь Жуку, что надо будет минировать подходы к Улью, пусть он сам решит, что брать. Да и еще, чуть не забыл, прихвати с собой пустые ленты к «дехтярю», и набейте их там патронами и сюда принесите. Все, давай бегом, вон черноволосые уже готовы идти.
Гоша несколько раз кивнул головой в знак согласия и побежал в ту часть пещеры, где чирканы укладывали раненых на носилки. Ну что, приказы отданы, подчиненные озадачены, шестеренки вертятся, а значит, механизм под названием боевой отряд в скором времени может сдвинуться с мертвой точки и начать свой путь.
Немного подумав, что лучше сделать: остаться здесь и помочь набивать пулеметные ленты патронами или пойти проверить посты, я решил, что лучше пойти проверить посты. Усталость брала свое, и мне жутко хотелось спать, а прогулка на свежем морозном воздухе поможет развеяться.
Серая предрассветная хмарь сменилась ярко-красным рассветом. Солнце тяжело поднималось из-за горизонта. Солнечные лучи окрашивали снег и скалы в серо-розовые тона. Глубоко вдохнув, я попытался отрешиться от мыслей. Умом я понимал, что день предстоит очень тяжелый. Неизвестность тяготила. Пойдут терроны на штурм или нет? А может, они сегодня и не появятся. Кто их знает? Хорошо, если бы так. Мы вполне успели бы осмотреть несколько предполагаемых мест переброски, выбрали бы лучшее из них. Ну и всю эту груду полезного имущества перетаскали бы не торопясь, а то в спешке и суматохе точно пришлось бы половину оставить здесь. А вот этого очень бы не хотелось. Нам сейчас любая мелочь полезна будет: каждый лишний патрон, каждый лишний засохший сухарь — как глоток свежей воды в знойной пустыне.
Выйдя на улицу, я пересек пустое пространство внутреннего двора и приблизился к бреши в стене. Сразу за провалом в каменной стене начинался широкий проход через поле, усыпанное каменными осколками. По этому проходу и должны были прийти терроны. Собственно говоря, другого пути, по которому могли пройти терроны на своих скакунах, здесь не было. Именно поэтому пролом в стене охраняли сразу четыре бойца. Еще двое дежурили метрах в ста снаружи, спрятавшись среди каменных обломков. Возле стены сильно воняло сгоревшей плотью. То ли ветер поменял направление, то ли все дело в количестве сожженных тел, но возле Улья запах гари не чувствовался вообще. А здесь воняло так, что в пору было выдавать противогазы. Вот только противогазов у нас не было. Можно было, конечно, не сжигать тела убитых людей и терронов, тем более что погода стояла холодная и естественное разложение тел началось бы не раньше, чем через сутки, но никто не знал, чего можно ждать от мертвых терронов. С человеческими покойниками все было намного проще — крещенные при жизни или носители специальных татуировок никогда не поднимались после смерти. Даже если и не было точных данных о том, крещен человек или нет, достаточно было освятить место захоронения, и тогда покойный лежал себе в земле, как и подобает нормальному трупу — тихо и спокойно. Но, во-первых, в наших рядах не было ни одного священника, а во-вторых, неизвестно было, как себя ведут покойники у терронов, может, они после смерти обращаются в упырей или, не дай бог, в личей. В общем, чтобы оградить себя от возможного нашествия темных тварей, было решено все тела сжечь, благо «земляного масла», как у терронов называют сырую нефть, в Улье было предостаточно. Вот только амбре от сотни сгоревших тел — удовольствие малоприятное, воняло так, что хотелось зажать нос пальцами и не разжимать их никогда.
— Ну что, бойцы, все спокойно? — спросил я вместо приветствия. — Мертвяки не шляются?
— Так точно, товарищ командир, все спокойно, — жизнерадостно ответил пожилой мужчина с автоматом в руках. — Вонь только страшная стоит. Дышать нечем. А так все спокойно.
— У кого из вас есть клеймо повиновения?
Из четверых бойцов отметины были у двоих. Я приказал им снять телогрейки и оголить то место, где было выжжено клеймо. У обоих клеймо оказалось выбито на левой половине груди, на пару сантиметров ниже соска. Почти идеально круглой формы ожоги. Ярко-красное пятно сгоревшей плоти, которое подчиняло владельца клейма тому, кто этим клеймом управлял. Оно лишало хозяина магических способностей, перекрывало ток энергии по жилам. В любой момент носитель клейма мог умереть, для этого достаточно было, чтобы этого захотел тот, кто владел ключом к активации клейма.
Быстро пробежавшись пальцами по краям ожога, я нашел активные точки в рисунке заклятия. Ну а дальше все было просто и обыденно: достав из кармана короткое шило на деревянной ручке, я слегка проткнул ожог в районе активных точек, а потом произнес короткую фразу, которая отключала действие заклятия. Ну вот и все: действие заклятия остановлено. Да-да, остановлено, именно так, заклятие никуда не делось, оно всего лишь «уснуло». Уснуло до тех пор, пока ему не отдадут приказ. Вот только приказ отдать смогу только я, и никто иной.
Глава 11
Когда я вернулся после обхода постов, то увидел, что в центральном пещерном зале почти никого не осталось, только возле входа дежурил одинокий караульный. Вернее, делал вид, что дежурит, а на самом деле спал, прислонившись спиной к стене. Винтовка лежала рядом на полу. Аккуратно, чтобы не разбудить спящего часового, я поднял винтовку с пола и загнал патрон в патронник. Спит человек на посту. Понять, конечно, его можно — тяжелый день, бессонная ночь, а тут все ушли, оставили его в одиночестве, ну как в такой ситуации сдержаться? Понять можно, но простить сон на посту — никогда. А значит, что? Значит, будем учить!
Выстрел из винтовки прогремел, как гром. Часовой подпрыгнул вверх из сидячего положения, даже не успев открыть глаз.
— Что, сука! Проспал! — зарычал я на него, а для убедительности ткнул ему под ребра винтовочным стволом. — А пацанов-то уже всех вырезали на хрен! Через тебя терроны прошли и всех, как щенят, поникали! Ты только один, мудак, и остался в живых! Но это ненадолго — хана тебе, мудак ты спящий!
— Я это! Того… я не спал! Я на минутку только глаза закрыл, и все! Честно! — Боец испуганно лепетал, лицо его было белым, как простыня. — Я это! Это! Не надо!
— Что «не надо»? — Я ткнул его в грудь винтовкой еще несколько раз. В таких случаях очень хорошо, когда к винтовке примкнут штык. — Из-за тебя погибли все. ВСЕ! Ты это понимаешь! Терроны их сонными резали, понимаешь! Кишки твоих друзей на свои копья наматывали, головами в футбол тут играли! А ты спал, мудак! Все, писец тебе пришел!
— Как?! Я, я! Не надо, не убивайте меня! Пожалуйста! — Беднягу уже вовсю трясло. Из глаз текли крупные слезы. Еще мгновение, и он упадет в обморок.
— Ладно, живи, урод! — Я решил, что с него достаточно. Не хватало еще, чтобы он тут обмочился со страху. — Не было никаких терронов. Еще раз уснешь на посту, придушу сонного. Понял?
— Да, конечно, понял! Больше такого никогда не повторится! — Парень облегченно вздохнул и, судорожно сглотнув, часто закивал головой в знак понимания. — Я… это! Простите меня!
— Ладно, верю. Если кто-то с внешних постов прибежит сюда, чтобы узнать, кто стрелял, скажешь, что случайно так получилось. Понял?
Создав над собой несколько небольших «светляков», я пошел в сторону тоннеля, который вел к пещере, где мы нашли припасы.
Выйдя из пещеры, я остановился на перекрестке тоннелей. Левый проход через два поворота и тридцать метров вливался в узкий лаз, по которому можно было попасть в длинную галерею, а она прямым ходом шла к большому тоннелю, приводящему к пещере с порталом и сложенными на полу штабелями припасов. Именно по этому пути понесли раненых, дорога извилистая и в некоторых местах неудобная, потолок опускался до полутора метров в высоту. Но предпочитали идти все-таки по ней. А если повернуть сейчас направо, то через сорок метров, идя по просторному широкому проходу, можно попасть в большой просторный зал, что располагается на нижнем ярусе башни, с вершины которой я пулеметным огнем сдерживал терронов во время нашей атаки на Улей. Да-да! Именно! В тот самый зал, в котором, по словам Даймона, располагалось ЗЛО в виде терронского шамана. Из этой пещеры вел другой проход, он вел к залу с порталом. Жук вместе с группой автоматчиков первым посетил этот зал, после чего сказал, что ни за какие коврижки больше в эту пещеру не войдет. Даже если это будет самое безопасное место на земле, его нога не пересечет порог этой обители ужаса. Сейчас, когда у меня выдалась свободная минутка, захотелось посмотреть своими глазами на эту ужасную обитель зла. Прямо как в кино с Милкой Йовович. Ну что, сразимся с зомбиками и прочими прямоходящими тварями! Ха-ха!