Сержант сэр Питер
Шрифт:
Детектив... полицейский... как же отреагирует напыщенный мистер Хэнней на такую ужасную новость? Ведь у него на нее были совсем другие планы — он метил не ниже палаты лордов, рассказывая о своем желании найти ей подходящую партию в высших кругах.
Полицейский! Это озадачивало ее. Она спустилась в библиотеку в надежде найти какой-нибудь справочник, отчего-то полагая, что сможет отыскать в нем хотя бы краткую биографию человека, поцеловавшего ее. На некоторое время все ужасные загадки Честерфорда отошли для Патриции на задний план.
Чуда не произошло: самой подходящей книгой оказался ежегодный справочник, но в нем были указаны только имена тринадцати или четырнадцати суперинтендантов — и никаких упоминаний о Питере Данне, который еще вчера был сержантом.
До ужина она написала ему дюжину писем; все они были написаны с учетом обстоятельств и все обрывались на первой или второй странице. Одно было слишком чопорным, другое, напротив, слишком вольным. Патрицию захлестнули эмоции, надежды и сомнения, свойственные сложившейся ситуации. К счастью, на время от этих мыслей ее отвлекло прибытие новой кухарки, которая нанялась с условием, что уйдет из дома до наступления темноты.
Честерфорд начал приобретать дурную славу, так что Пэт буквально бросилась обнимать отважную женщину.
Она больше не видела садовника; когда она спросила о нем у Хиггинса, тот ответил, что рассчитал его, и он ушел. Это немного успокоило Патрицию.
Когда ее возбуждение поутихло, она вернулась к себе и, переодеваясь к ужину, заметила, что кто-то весьма тщательно обыскал ее комнату. В ящике, где хранились ее платки, был совершенный беспорядок. Ящики письменного стола также были перерыты. Неожиданно Пэт вспомнила о ключе от подвала, который спрятала в небольшой выдвижной ящик за настольными часами. Часы стояли на своем месте, но они были несколько передвинуты. Ящик был пуст.
Переодевшись, она спустилась к ужину, но не упоминала о происшествии до тех пор, пока они не перешли в гостиную пить кофе.
— Папа, ты был в моей комнате? — спросила она. — Кто-то заходил туда, заглядывал в ящики и в комод, даже обыскал мой стол.
Херзофф тут же оторвался от своего кофе.
— У вас что-нибудь пропало? — поинтересовался он.
— Ключ от подвала, — ответила Пэт. — Я взяла его у Хиггинса сегодня днем.
У Хэннея вдруг появилась мысль.
— А это не тот парень, эм… тот человек, что все крутится вокруг нашего дома? Тот молодой человек… Как, ты сказала, его зовут?
— Питер? Папа, не говори глупостей! Зачем ему это?
Мистер Херзофф вмешался в разговор.
— Питер? А как его фамилия, вы не знаете?
— Питер Данн, — ответила Пэт и заметила, что профессор, услышав эту фамилию, вдруг начал хватать ртом воздух, а его губы задрожали.
— Питер Данн! — повторил он. — Интересно. Так вы знакомы с ним, мисс Хэнней, с человеком из Скотленд-Ярда?
— Э! — неожиданно насторожился мистер Хэнней. — Полицейский из Ярда? Какого черта он здесь делает?
Пэт собралась с духом:
— Он мой жених!
Это известие заставило обоих мужчин потерять дар речи.
— Жених? — прохрипел мистер Хэнней. — Полицейский? Ты с ума сошла, Патриция?
— Я не сошла с ума, — ответила девушка. — Я просто говорю все, как есть: он сделал мне предложение, и я собираюсь его принять.
Не дожидаясь реакции на свое заявление, Патриция вернулась в свою комнату. У нее было необъяснимое ощущение, что Питер где-то рядом. Она погасила свет перед тем, как раздвинуть шторы и открыть окно. Ее сердце забилось, когда она увидела силуэт человека, стоявшего на краю газона под ее окном.
— Это вы? — прошептала она.
— Это я, — ответил Питер Данн. — Я слышал вас!
Сердце девушки сжалось.
— Что вы слышали?
— Я слышал, как вы объявили своему родителю, что я попросил вас выйти за меня замуж. Хотя это и не так: я не просил вас выйти за меня — я всего лишь признался вам в любви.
— В приличном обществе это одно и то же, — холодно ответила Патриция.
Ей следовало бы разозлиться на него, подумалось ей, но она не чувствовала злости. Она как-то инстинктивно понимала, что у Питера подобная своеобразная манера выражать мысли.
— В любом случае, я собираюсь жениться на вас, — ответил Питер. — Я решил это уже давно.
Она снова заговорила с ним, но не получила никакого ответа. Выглянув из окна, Патриция увидела, Питера внизу не видно. Ей подумалось, что он может скрываться в тени кустов, растущих напротив дома. Затем она услышала тяжелые шаги по гравию. Ей было не видно, кто это, но когда этот человек подошел поближе, ее сердце упало. Это был садовник, которого рассчитал Хиггинс, и он шел прямо к окну Патриции.
Она отскочила в сторону и, выглядывая из-за края оконной рамы, увидела, что он остановился на лужайке ярдах в шести от окна. Он курил сигару, Патриции был виден красный огонек, когда он вынул ее изо рта.
— Вы там наверху, мисс? — спросил он хриплым шепотом.
Она не ответила. Вероятно, он услышал ее голос и пришел разузнать, что происходит. Но что он вообще здесь делал? Если Хиггинс сказал правду, то садовник больше не имеет права находиться в Честерфорде. Может быть, он забыл здесь что-то из своих вещей? Патриция придумала дюжину сомнительных объяснений и с облегчением вздохнула, увидев, что он развернулся и ушел тем же путем, скрывшись в темноте.
— Ваш голос так далеко разносится, — прошептал Питер. — С трудом удалось избежать опасности...
— Опасности для вас или для меня?
— Для меня, а значит и для вас, — ответил Питер. — Два пистолета, подумать только!
— О чем вы? — спросила ошеломленная Пэт.
— По одному на каждом бедре, я видел. Теперь уходите, закройте окно и задерните шторы. И не включайте свет.
Патриция просидела в темноте довольно долго. Затем она услышала звук, от которого ее сердце чуть было не выскочило из груди — кто-то приставил лестницу к окну. Пэт сидела и дрожала, застыв на месте. Она не осмеливалась выглянуть и видела только едва различимую, будто привидевшуюся тень на шторе. Затем девушка услышала приглушенный стук, как будто бы кто-то стучал по железу молотком, тщательно обернутым чем-то мягким.