Сержант Жора Штык
Шрифт:
Отключили лыжи, прошли через позиции немецких десантников внимательно смотря под ноги, (эти кстати у костров не сидели), и вышли потихоньку к партизанам.
Заметив, как начал приземляться арилёт, десятница спросила:
– Кина, сколько тебе ещё осталось возить?
– Двенадцать человек, еще на час, если затолкают по шесть человек.
– Скажи майору, что здесь под елкой в мешках лежат шестьдесят четыре противогаза, пусть заберут. За первым кольцом немцев второе, мы правда его проредили немного, но там их много, есть бронетехника. Вряд ли партизаны смогут прорваться. За болотом наблюдают с разных сторон, ты сама об этом говорила. Пусть думает. Перевезёшь всех, заберёшь нас, слетаем, посмотрим, что на той стороне болот делается.
Командир отряда охренел в который раз. Пилот сказала ему про противогазы и описала обстановку в лесу. В мешках действительно лежали немецкие противогазы. Ясно было, что их сняли с убитых. Значит группа Ветрова уже завалила шестьдесят
"За три минуты они смели весь заслон и два пулемёта в замаскированных дотах!" - мелькнула отрезвляющая мысль.
"Остаётся просить группу Ветрова перебросить нас за пределы кольца, иначе половину подранят и возьмут в плен". "Хотя, кроме меня и телохранителей никто практически о Ветрове ничего не знает. Переводчик Яша Флейман, много знавший от пленных немцев, месяц назад пал смертью храбрых. Теперь ещё добавилось шесть человек из взвода управления, грузивших раненых на секретный летательный аппарат, и Сибиряк, принесшего три бесшумные трёхлинейки, ничем не отличающихся от обычных. Да и раненые могли у врачей что-то выспросить и узнать". "А после полёта, о секретных аппаратах будут знать все!" "Хоть всех бойцов расстреляй и сам застрелись!"
Майор отбросил эмоции в сторону и приказал радисту связаться с кем получится. Доложить об окружении и применении немцами сонного газа. Удалось связаться с какой-то дивизией и отрядом Семёнова. У Трунова, к сожалению, рации не было. Радист бил морзянку, пока не сели батареи.
Майор Вальтер Кох был зол. Его, героя боев в Голландии и на Крите, использовали в тёмную. Готовил он батальон хорошо. Провели две учебных выброски на лес. Две недели отрабатывали бои в лесу тройками и двойками. Каждый день кросс по пересеченной местности с полной выкладкой, рукопашный бой, стрельба. Но полученный приказ был ужасен. Приказано было партизан не убивать, а брать в плен. Их должны допросить абвер и гестапо. Любой из них мог знать сведения, нужные рейху. Только то, что его фамилию назвал сам Фюрер, в тридцать девятом вручавший лично ему награду, заставляло майора сдерживаться и не сыпать бранью. Семь бойцов, взятых в плен в партизанском заслоне, уже увезли в Ковель. Оказали медицинскую помощь и увезли. Они все оказались красноармейцами, попавшими в окружение и оставшиеся воевать в тылу. Сведений удалось выбить мизер: успели узнать, что партизан здесь всего сто двадцать человек, и что через болото имеется тропа. Семь захваченных партизан обошлись егерям в шесть человек. Если бы не двадцать снайперов из СС, приданных парашютистам, их бы не взяли совсем, в лучшем случае одного-двух, забросав дзоты гранатами. Десантники, не считая собственных снайперов, все вооружены автоматами МП-40. Как лежащему в снегу партизану из автомата прострелить руку или ногу, если торчит только голова?
В первой волне шло пятнадцать Ю-52. Одновременно звено штурмовиков обозначило бомбёжку, заставив своим завывание попрятаться партизан по норкам. Двести семьдесят парашютистов произвели выброску с двухсот пятидесяти метров, и в течение десяти минут уже заняли горловину между болотами, ведущую к партизанскому лагерю. Во второй волне выбросили тридцать парашютистов, снайперов СС, грузы и обеспечили посадку четырем планерам. Планеры с двадцатью снайперами и аппаратурой ночного наблюдения сели нормально. Майору объяснили в Штендале и даже дали расстрелять обойму из винтовки с инфракрасным прицелом. Это была секретная новинка. Для ночных боёв на малой дистанции - великолепная вещь, пусть даже и тяжёлая из-за батарей. Видно, что для этой операции командование не поскупилось на вооружение. Группой обычных снайперов командовал оберштурмфюрер Майер, ночными снайперами - гауптштурмфюрер Венс. Этот знал больше всех, но ничего рассказывать не торопился. Слава Богу партизаны спешно отошли и их удалось блокировать у болота. Майер оказался молодцом, и когда красноармейцы ударили из пулемётов по наступающим десантникам, то эсэсовцы в два залпа положили всех в дотах, причём никого не убили. Сбежало всего двое. Но те были очень юркими, хотя и оба ранены. На белых маскхалатах кровь видно сразу.
Через час приехал с охраной на трёх броневиках майор Хогган, судя по эмблемам - химик. Преставился, сообщив мимоходом, что ему поручено провести на партизан газовую атаку. Просил ещё раз проверить у личного состава наличие противогазов. Выгрузили двенадцать баллонов с какими-то газами. Химик переговорил с Венсом, провёл рекогносцировку, запросил двадцать егерей для переноски и сосредоточил баллоны в двух местах. У баллонов поставил своих людей, которые протащили связь в палатку майора, поставленную невдалеке от бронетранспортёров.
Два крутившихся сверху разведчика, с которыми радист Коха держал связь, сообщили, что провели бомбёжку группы партизан, вышедших на край болота. Поражённых около пятидесяти человек, тропу перекрыли. Уточнять информацию отказались. Это взбесило Коха, все всё знали, один он не знал план операции, хотя являлся старшим начальником и за всё здесь отвечал.
Венс, с точки зрения майора, позиции для своих ночных снайперов выбирал неправильно. Если партизаны ночью пойдут в прорыв, то половина окажется не у дел. Позиции выбирались так, чтобы просматривался не только лес, но и небо. Точно также были установлены две станции ночного обнаружения, запитанные от непонятных источников, скорее всего аккумуляторов.
Майор Кох отправил посыльного и тот вызвал гауптштурмфюрера для доклада.
– У тебя тут просто благодать Вальтер, - сказал тот, заходя в палатку, где работал обогреватель.
– Да, Рудольф, здесь потеплее, чем на улице. Присаживайся, отогреешься - указал майор на раскладной стул.
– Мне прислали сверху указание, партизан блокировать, активные действия вести только в случае попытки прорыва. Я перестал что-либо понимать. Может ты мне что-то разъяснишь?
– Дорогой Вальтер, начальство как обычно не хочет, чтобы исполнители знали все их планы. Меня с моими ночными снайперами сюда отправили просто для проведения войсковых испытаний нового вооружения. Майора Хоггана аналогично. Бомбы, начинённые новым сонным газом, сработали отлично. Полсотни партизан летчики у болота положили. Теперь их командир не может уйти через болота, где у них наверняка есть тропинка и бросить спящих бойцов. А перетащить их по ледяной воде у него элементарно не хватает личного состава, да и мы не дадим. Как только поднимется ветер, Хогган откроет свои баллоны, и все партизаны лягут, и твоим парашютистам останется только их связать, уложить на транспорт и отправить куда скажут. Если партизаны надумают идти на прорыв, то должны вступить в дело мои ребята и перевести их в категорию раненых. За твоими парнями стоит ещё одно кольцо из полка охранной дивизии, чтобы случайно кто-то не вырвался. Но это только внешняя оболочка операции. Был отряд партизан, окружили и уничтожили.
Венс на секунду приостановился и продолжил:
– Теперь мои мысли о том, что нам начальство сообщить не изволило. Этот партизанский отряд, и мы все, скорее всего - большая наживка на более крупную рыбу. Что ты слышал про вражеских невидимок?
– Практически ничего. Только слухи, что у русских есть группы невидимок, которые работают холодным и бесшумным оружием.
– Я практически знаю тоже самое, но чуть больше. Мне ещё довели перед отправкой информацию именно про этот партизанский отряд. Это взятые в плен красноармейцы, которых летом освободили из лагеря в Камне-Каширском. Меня заинтересовало название городка. Я переговорил со своими знакомыми и выяснил интересную вещь: именно в этом городишке работала группа невидимок, дважды уничтожившая в городе гарнизон, а также направленную туда роту охраны и гренадёрский батальон, усиленный танками. Это естественно всё на уровне слухов. Я думаю, этот партизанский отряд как-то связан с невидимками. Поэтому и отдан приказ стрелять не на поражение, а захватывать в плен. Штабные спланировали операцию, дождались первого снега и дали отмашку. Но партизаны - это мелочь, если кто-то что-то и знает про невидимок, то это командование отряда. Вот его и пытаются захватить для допроса в целом виде. Но и это только вторая оболочка этой операции. Мне кажется, что пытаются найти способы воздействия и обнаружения самих невидимок. По идее, они должны прийти на помощь этому отряду. Вот тогда и будет основная работа. Выявить, и, если получится - уничтожить.
– Я тоже слышал про уничтоженный гренадёрский батальон, без привязки к месту событий. Там на месте боя нашли контуженную диверсантку, после того как отбомбился штафель штурмовиков. Диверсантку невидимки отбили, а потом в отместку уничтожили весь бомбардировочный полк, здесь, под Ковелем, на аэродроме Колки со всеми самолётами и лётно-техническим составом.
– Ну вот, и я узнал, что-то новое, - хмыкнул гауптштурмфюрер, обдумывая информацию.
– Ну и что ты думаешь по этому вопросу Вальтер?