Съешь ещё этих мягких французских булок, да выпей же чаю
Шрифт:
Препараты, которые мы производили, были тщательно обдуманы и мы решили производить именно их, и никаких пока что других. Я не хотел раньше времени светить антибиотиками - меня быстро спросят, плюс создадут невыносимые условия конкуренции.
Поэтому антибиотики - наш козырь в войне, а пока что - мы остановились на Дротаверине, он же ношпа, обезболивающем - промедол. Мощный анальгетик, который часто использовался в хирургии и даже мог вызывать привыкание - наркотический. А так же ещё одно средство, предназначенное для нормализации сердечной деятельности.
Но это так, цветочки. Главное было что? Главное было создать запасы на случай войны. Вернее, к войне, поэтому
Честно говоря, залитые в пластиковые шприц-тюбики лекарства меня немного напрягали. Особенно наркотические, но что поделаешь. Особенно трифтазин - мощное средство, которое может конкретно так помочь, если крыша начинает ехать. Ну, заторможенность, шоковое состояние и так далее, думаю, в военное время солдатам может потребоваться, особенно зелёным. То же про феназепам могу сказать - судя по воспоминаниям людей, жизнь у них была не сахар. И даже то, что на этот раз мы примем меры - ничего не меняет. Короче, эта психоподавлялка очень полезна, чтобы успокоить человека. А вот мезокарб - моя прелесть, это аналог амфетамина, только менее наркотический и менее мощный. Но тем не менее, может дать прилив энергии и подавить депрессию и состояние заторможенности. Испытать бы полученные лекарства на ком-нибудь...
– Алло?
– я набрал номер Берии, - Лаврентий Павлович?
– Да, Дудин, что такое?
– Лаврентий Павлович, у вас найдётся пара сотен заключённых, о которых никто не будет спрашивать?
– Откуда такие вопросы?
– Берия насторожился.
– Я тут наладил выпуск лекарств и стимуляторов. Очень мощных лекарств и стимуляторов, нужно испытать их. Война - время подавленности и психоза.
– Ох, - Берия на том конце трубки по-моему за сердце схватился, - конечно найду, ты где сейчас?
– У себя на заводе, - ответил я улыбнувшись, - вы не торопитесь, нужное количество материала будет только завтра.
– Ничего себе, так, об этом нужно срочно доложить Сталину. Он уже затрагивал эту тему, я на доклад, а ты подготовь на завтра что-то интересное для демонстрации!
– Понятно. Тогда жду вас у себя завтра. Позвоните, когда приедете.
– Ишь как раскомандовался... ладно, жди звонка. Может быть, нужно будет строем в кремль идти.
* * * * *
Интересная же эта тема - эвакуация раненых и медицинские машины и оборудование. Как в советской армии была налажена медицина? Были медики, госпитали, как эвакуировали раненых - я до сих пор немного недопонимаю. Но эвакуировали же как-то. Это в послевоенной советской армии были разные машины для этой нужды - бронетранспортёры, и мои любимые - ЛУАЗ-ТПК, они же лягухи, они же лохи, они же - неплохие десантируемые компактные машины. Думаю, появление в советской армии подобной техники не сильно напряжёт потенциального противника - уж больно забавно эта тарахтелка выглядела. И делалась машина преимущественно из хорошо освоенных у нас материалов, и плавать умела - что немаловажно. Однако, Луазик в серию не пошёл. Зато я решил серийно произвести другую машину - БТР-40. Бронетранспортёр этой модели отлично подходил по габаритам для перевозки трёх бойцов на носилках, их даже можно было установить в два яруса, то есть пять носилок на одной машине. Или сидячими человек пять-восемь раненых. БТР был основан на агрегатах ГАЗ-63, поэтому на завод точмаша полетели чертежи и техзадача - делать! Я отправился на вытащенном модулем луазике в сторону цеха, подкатил к воротам и дальше пошёл пешком, зашёл внутрь через гермодвери.
– Товарищи!
– громко обратился к людям, - завтра к нам может приехать товарищ Сталин. Мы должны показать ему новую медицинскую машину, поэтому начинаем работать.
Рабочие посмотрели на меня с интересом. Я установил для них очень скромный восьмичасовой рабочий день, поэтому на работе до сих пор ни разу не задерживались. Разве что отдельные личности. Посмотрев в глаза людей и не найдя там недовольства, сказал:
– Чертежи у вас уже есть, приступайте к работе. Штамповочный цех скоро начнёт работу, не тормозите. В восемь вечера у нас будет ещё один перерыв на ужин и в десять - конец рабочего дня. Всем спасибо за внимание.
* * * *
Как выглядит изготовление нового оборудования для создания машины? О, очень просто - огромную заготовку под пресс-форму устанавливают рядом с четырьмя мощными промышленными роботами с высокоскоростными режущими головками. Дальше проходит обычная процедура - разгон головок и роботы начинают вырезать в прочном металле, сплаве вольфрама, осмия, иридия и ещё десятка различных металлов, точную гравюру. С точностью до одного микрона - для этого режущие головки снабжены сверхточными лазерными датчиками, которые измеряют поверхность вокруг обработки. Черновая обработка проходит грубо, большими фрезами, после чего начинается визг - четыре бормашины детально вырезают гравюру будущей заготовки. Потом её дополнительно полируют, снимая последний слой. После этого - происходит покрытие металла сложным напылением из износостойкого и не окисляющегося на воздухе металла. Гравюра готова. Эту заготовку переворачивают и грубо фрезируют на ней узлы крепления под станок. У каждого станка свои способы прихвата пресс-формы.
Вторую пресс-форму делают точно так же - двухсторонний станок зажимает заготовку между двух форм. Деталь готова, вчерне. Осталась постобработка, если выявлен излишек материала где-то из-за неправильной работы станка - доводят до кондиции металлорежущими станками. Но не всегда, а только в механических частях.
Работа раскроечного станка проще. Листовой металл подаётся на станок, после чего происходит, собственно, резка лазером высокой мощности. При толстом металле в дело вступает ещё более мощный плазменный резак на сверхбыстрой высокотемпературной плазме - скорость потока плазмы сверхзвуковая и он не успевает сообщить металлу достаточно высокую температуру для закипания - плазменный поток мгновенно расплавляет и вымывает металл, оставляя немного неровные края среза, которые, однако, нет необходимости дополнительно обрабатывать, если речь идёт про автопром. Неровная поверхность - это только плюс, ведь когда металл будет свариваться, это придаст дополнительно прочности и увеличит площадь контакта свариваемых торцов.
Листовой металл толщиной до двух миллиметров отлично удавалось сваривать лазером, а вот толстый - плазмой. Сварка электродуговая имела слишком много нюансов и слабых мест, но и она использовалась, там. Где сварные швы не особо ответственны.
Так и случилось с бронетранспортёром БТР-40, который решено было построить в количестве тридцати штук до завтра. Он прост и технологичен - это сыграло мне на руку. Корпус БТРа состоял из грубых стальных листов. Рама - практически идентична раме ЗИС-5, с некоторыми отличиями по прочности.
Изготовление автомобильных деталей, полный цикл, было уже освоено - мы лишь внесли небольшие коррективы в эти детали, ведь бронетранспортёр не должен быть ни роскошным, ни хорошо оборудованным. Поначалу. Рама, мосты, бронекузов, простой откидывающийся щиток вместо лобового стекла, и освоенный не так давно на ЗИСе двигатель, которых у нас был запас из полутора сотен штук - прозапас, так сказать. Установив движок и подключив его к усиленной ЗИСовской коробке передач, я успокоился. Осталась чистовая отделка. Машины уже уехали на покраску - их снабдили колёсами.