Сесквоч
Шрифт:
Это, наверно, заложено в генах у всех мужчин клана Фенберг.
Где-то в озере фенбергских генов плавала маленькая круглая молекула, которая была ответственной за шутки. Она была у всех четырех братьев, но больше всех проявлялась в Фенберге.
Жизнь на ранчо Фенберга была бурной. Крышки унитазов были плотно закрыты. Регулярно в три утра звенел будильник. Злючка Джо и Клиффорд вытаскивали швейную машинку фирмы «Зингер», принадлежавшую их дорогой покойной маме, и зашивали штанины на белье Туберского, чтобы в них невозможно было сунуть ногу. В ответ Туберский систематически запаивал крышки кастрюль с их обедом так, что их невозможно было открыть. Но все трое благоговейно трепетали перед Фенбергом.
Фенберг был мастером розыгрыша высшего класса.
Однажды после особенно затянувшегося уикенда Туберский неверным шагом вошел в комнату Фенберга и свалил туалетный столик. Фенберг покорно навел порядок и послал своего несознательного брата почтой в ящике в Уалла-Уаллу.
— Почему? — спрашивал его грязный и лохматый Туберский, вернувшийся через несколько дней из Вашингтона.
— Мне всегда нравилось это название, — ответил Фенберг как само собой разумеющееся.
Однажды Фенберг послал симпатичную фотографию Джона Туберского в журнал одиноких сердец, сопроводив ее словами: МУЖЕСТВЕННЫЙ РАБОТНИК ПИЛЫ ХОЧЕТ ВСТУПИТЬ В БРАК.
В течение нескольких месяцев Туберский получал по почте интересные предложения, которые возвращал назад с фотографией Фенберга и его рабочим номером телефона.
Когда они учились в старших классах, Майкл прибил Джона к двери гаража. На самом деле он прибил футбольную форму, в которой был Туберский.
Джон крупно согрешил.
Он взял без спросу вишневый «бьюик» Майкла модели 59 "Ле Сабр" ("бьюик" тоже был прелесть) с открытым верхом. На следующее утро он вернулся с глупым видом старшеклассника-идиота. На машине была большая вмятина, протянувшаяся на несколько ярдов от правой передней фары до самого стабилизатора, похожего на плавник динозавра.
— Извини, но это сделал не я, и я не буду платить за ремонт.
— Нет, ты заплатишь, — ответил Фенберг.
Фенберг взял у своего отца, издателя и ветеринара, средство и усыпил Туберского, как щенка. Через несколько часов Джон проснулся и обнаружил, что стал подобием Узника в железной маске, вариант Бэсин Вэли. Во рту было сухо. Он ощущал легкость. И, в продолжение готической темы, кто-то нарисовал на его белой футбольной форме красные буквы П.М.
С помощью гвоздей, штапельной ткани и болтов, расположенных в форме подковы, Фенберг разместил брата в позе О.Д. Симпсона. Одна нога согнута, как будто он широко шагал. Рука вытянута, чтобы он мог приветствовать других болванов, которых Фенберг мог прибить рядом, чтобы составили компанию Туберскому. Только начинавший ходить Злючка Джо стоял у двери с медвежонком в руках и воспитывался на этом примере. Туберский держался за спущенный футбольный мяч, прибитый к двери большим ржавым гвоздем.
Туберский повертел головой, пытаясь выяснить, что же с ним сделали.
— Во-первых, хочу спросить, что значат буквы П.М., — сказал Туберский. На Фенберге было черное монашеское одеяние, даже с капюшоном.
— Погубитель машин, — ответил Фенберг, полуулыбаясь-полуусмехаясь. — Ты был плохим полузащитником, и за это тебя придется наказать.
Для Бина Брэса Брауна это были добрые старые времена.
Но вскоре последовала трагедия, а с ней пришла ответственность. После того как родители Фенберга утонули на Северном полюсе, ему пришлось менять ползунки Клиффорда. Он выпускал газету, выплачивал зарплаты, содержал ранчо, следил за тем, чтобы растения были политы и животные накормлены. По мере того как Фенберг и Туберский приближались к тридцати, Майкл сократил до минимума сухие замечания о том, что Джон должен иметь "настоящую работу", и даже начал оказывать поддержку деятельности Туберского в области искусства и дружески критиковать его. А по ночам он брал Джо на руки и качал, когда мальчик плакал от одиночества. И тот же Фенберг сбил Бина Брэса Брауна с ног за то, что тот предложил ему чашку кофе.
Это случилось через два часа после того, как они разбили на ночь лагерь, во время отдыха. Туберский, Бин и индеец растянулись у ручья. Фенберг сидел в стороне. Он держал фотографию двумя руками. Майкл не слышал, как к нему сзади подошел Рэймонд, а Бин не видел его слез.
Браун стоял за левым плечом Фенберга и от кофе шел горячий пар. Перед тем, как обратиться к Фенбергу, он с шумом вытер мокрый нос о рукав. Фенберг вздрогнул, и фотография Трейси полетела в грязь.
Оба уставились на снимок. Фенберг выбил термос из рук друга, потом оттолкнул его. Бин Брэс Браун тяжело упал на землю.
— Проклятье! Я устал носиться с тобой! — зарычал Фенберг, схватив Раймонда за горло, и стал душить его. Правая рука его сжалась в кулак, и Бин подумал, что Фенберг ударит его. Фенберг был как слепой, его пустой взгляд был направлен не на человека, а куда-то сквозь него. Потом Майкл покачал головой и отвернулся от него. Тут он увидел фотографию и злость вернулась. Он неловко пнул снимок, потом подобрал его и, сцепив зубы, попытался разорвать пополам. Пластик гнулся, но не рвался, и Фенберг смял его несколько раз и свернул в комок.
— Ты, дура! Как я ненавижу тебя за то, что ты покинула меня. Ты слышишь, черт бы тебя побрал? — Фенберг подбросил измятый снимок в воздух.
Тот, как бы дразня его, мягко опустился на землю в нескольких футах от него. Фенберг обернулся. Джон и индеец спокойно наблюдали за ним. Бин отполз на безопасное расстояние. И Майк не знал, как перед ним извиняться.
За «Туинкиз» последовали пончики с желе и последний кофе из термоса. Еда хорошо подействовала на Бина. Он заулыбался и похлопал себя по животу. Сладкоежка.
Они были недалеко от пещеры, а Фенберг, возможно, был уже там и целовал мягкое лицо и овальные щеки Элен, нежно ласкал ее длинные волосы и говорил, что никогда не бросит ее. Бин, может быть, даже оденет на свадьбу дешевый подержанный серый смокинг. Бин верил в счастливые концы.
Солнце почти опустилось. Было очень тепло для такой высоты, около шестидесяти градусов.
— Ждите здесь, — приказал Туберский, но Рэймонд решил, что это не буквально, и собрался пойти облегчиться в кустики.
Положив остаток пончика на бревно, Бин завязал свои быстро развязывающиеся шнурки, вставленные в пару древних "P.F.Flyers". Индеец дремал и Рэймонд Бин Брэс Браун на цыпочках удалился.
Была весна. Птицы вили гнезда, и обычно в это время лес был наполнен их гомоном. Сейчас в лесу было тихо, но ведь Бин был полуглухим. Он этого не заметил.
Монстр ждал его.
Одно место было ничем не лучше другого, но Бин искал то, что ему по душе. Он почувствовал, как теплая струйка течет по ноге, передавая отдаленному мозговому центру, что хорошо бы поторопиться. Бин замочил штаны.