Сестра Харуна ар-Рашида
Шрифт:
супружеское счастье. Пути человеческих судеб не изве¬
даны. Ну кто он такой в столице халифата? Чужеземец,
возвысившийся благодаря изворотливости, уму и, конечно,
счастливому случаю. Как ему далеко до Аббасы! Это ска¬
жет любой, кого пи спроси. В ее жилах струится благо¬
родная кровь, а он плебей, грязь земли. Разве в глазах
людей он достоин быть супругом хашимитки, отцом ее де¬
тей? Признает ли мир Хасана и Хусейна?
Джаафар перебирал
хорошо знал — в истории еще не было случая, чтобы ха¬
лифская дочь стала законной женой чужеземца,— а бу¬
дущее было покрыто мраком неизвестности.
Никакому провидцу не дано было угадать, что лишь
спустя три века человек неблагородной крови сможет офи¬
циально жениться на дочери эмира правоверных. И про¬
изойдет это в период упадка Аббасидского халифата, а эпо¬
ха Харуна ар-Рашида была его золотым веком. Джаафар
ибн Яхья, сблизившись с Аббасой, и так вознесся на небы¬
валую высоту. До него ни один чужеземец, на какой бы
ступеньке иерархической лестницы он ни находился, не
мог и мечтать о столь несбыточном счастье. А визирь до¬
бился ответной любви, имел двух детей! Чего еще желать
ему в этом мире? Когда двое любят друг друга, для них
не существует жестокосердных повелителей, непреодоли¬
мых преград, поражений; Харун ар-Рашид здесь бессилен.
Один халиф властвует над ними, и имя этого халифа —
любовь.
Они долго стояли обнявшись. Все отлетело прочь,
исчезло, растворилось. Как сказал один влюбленный поэт:
Сколько тягот дневных мою душу терзают,
Сколько дел и забот отнимают покой,
Но лишь спустится ночь, и я все забываю,
Когда вижу глаза госпожи дорогой.
Аббаса опомнилась первая (в иных положениях жен¬
щины опережают мужчин) и прибегла к уловке, обвинив
мужа в том, что он заставил ее ждать.
— Почему так долго Джаафар не откликается на зов
своей бедной Аббасы? — прошептала она томно. Кокетство
призвано было еще сильней разжечь его любовь.
— Твой зов, свет моих очей, это приказ, которого я не
мог ослушаться. Меня задержали дела. Увы, они пре¬
выше моих желаний! — не сводя с жены восхищенного
взгляда, ответил Джаафар.— Нужно было уйти от халифа,
не вызвав подозрений. Я спустился иа лодке по Тигру, а
слуга подогнал лошадь. Если бы ты находилась на террасе,
ты увидела бы...
— Мне хочется всегда быть вместе с тобой! — страстно
воскликнула Аббаса, не признаваясь, что полдня наблю¬
дала за дорогой. Прохладные пальчики ее бессильно за¬
трепетали в широкой ладони мужа, и она опустилась па
вышитые подушки, увлекая ето за собой.— Либо жить
вместе, Джаафар, либо вместе умереть! Я не моту больше
лгать, украдкой вырывая минуты счастья!
— О милая, ты хашимитка, а я вольноотпущенник! —
проговорил визирь, подавляя боль, терзавшую сердце.—
Судьба возвела между нами непреодолимый барьер.
— Ты это всерьез? — воскликнула она с упреком в го¬
лосе.-— Что за глупая выдумка! Ты великодушней и бла¬
городней самого чистокровното хашимита.
— Прости, Аббаса, ты меня так поспешно вызвала,—
перебил Джаафар.— Что-нибудь случилось?
— О, дорогой! «Сколько тягот дневных мою душу тер¬
зают...»
В душе Аббасы померкла радость встречи. Грудь сда¬
вили прежние тревоги и опасения. В глазах заблестели
слезинки.
— Ты согласен со мною: жить вместе или умереть? —
повторила она.— Я больше не в силах выносить эту
пытку!
— Но что произошло? Что значат твои слова? Если по¬
требуется, я готов к смерти.
— Мне очень жаль, Джаафар, но...— произнесла Абба¬
са и запнулась. Затем выпалила одним духом: — Наш сек¬
рет раскрыт! Скоро он будет известен брату!
— Что ты сказала? Кто посмел? Когда это случилось?
— Сегодня ночью, дорогой. У Фанхаса, при встрече с
детьми...
— Кто он?
— Абуль Атахия.
— Он умрет, несчастный!
— Я уже попыталась его задержать, послала страж¬
ников, но он ускользнул,
— Ускользнул от стражников? О, несчастные, они то¬
же умрут!
— Это еще не все, дорогой! Его спас твой враг.
— Враг, говоришь? Но у меня их много.
— Твой заклятый враг.
— Фадль?
— Он самый.
Визирь рванул джуббу так, что она затрещала.
— Прокляни его аллах! Он что же, не боится моей
мести? Сабля при мне! Я отомщу за себя!
— Ты ничего не сделаешь, дорогой,— покачала голо¬
вой Аббаса. — Не забывай, он фаворит Мухаммеда аль-
Амина и Зубейды. Чистая случайность, что он оказался
при аресте Абуль Атахии. Атба все видела. Но поэт
освобожден и ие преминет выдать тайну. Ожидая тебя, я
пережила ужасные часы; они показались мне длиннее де¬