Сестра моя — смерть
Шрифт:
Никита подошел к тещиной квартире и нажал кнопку звонка. Он держал ее долго, несмотря на то, что времени было три часа ночи.
Наконец за дверью зашаркали неуверенные шаги. Вот приоткрылась внутренняя дверь, раздался испуганный тещин голос:
— Кто там?
— Это я, Никита, открывайте скорее.
— Какой Никита, вы что, три часа ночи. — Теща и не собиралась открывать, несмотря на его требования.
Он по-прежнему держал руку на кнопке звонка и догадался встать так, чтобы его хорошо было видно в глазок. Он взял эту стерву измором и, когда она приоткрыла
— Что такое, что? — бормотала теща.
— Где Ольга? — заорал Никита, наступая на нее.
— Понятия не имею, я понятия не имею, — затараторила она, и по тому, что он узнал знакомые Ольгины интонации, как теща таращила глаза и всплескивала руками, он сразу понял, что она врет.
Именно так делала Ольга, когда врала ему, а врала она почти всегда.
— Говори, кто тут был, какая еще баба? — напирал он на тещу.
— Что вы, Никита, что вы, кто тут может быть, я одна. — Но он уже обежал квартиру и заметил в одной комнате кучу женских тряпок, которые никак не могли быть тещиными.
— Откуда взялась эта похожая женщина? — спросил он уже спокойнее. — Кто она?
— Сядьте, Никита. — Теща выпрямилась, застегнула халат на все пуговицы и завела волынку:
— Я должна вам рассказать длинную и печальную историю.
— Только не это! — простонал Никита и рявкнул:
— Короче! Кто она?
— Моя дочь, — неожиданно покорно ответила теща. — Моя младшая дочь. Долгие годы я не знала, что с ней случилось, и вот теперь…
— Черт знает что! — фыркнул Никита. — Пропавшие в младенчестве дочери, которые неожиданно появляются через тридцать лет, — мексиканский сериал какой-то!
Все это было вполне в духе его ненормальной тещи, и если бы Никита собственными глазами не видел, как женщина с кассеты похожа на Ольгу, он бы просто схватил тещу за волосы и тряс ее, пока не сказала бы правду.
— Я говорю абсолютно серьезно. — Надо отдать должное этой заразе теще, она говорила твердо и спокойно.
Никита всегда подозревал, что она абсолютно нормальна, просто придуривается. Тем не менее он с огромным разочарованием выслушал психиатра, которого нанял по просьбе Ольги. Психиатр три часа провел с тещей, приятно беседуя за чашкой чая. А потом высказал Никите, что если Аллу Борисовну считать ненормальной, то кто же тогда, простите, в своем уме. И среди ваших, господин Шувалов, коллег-политиков встречаются индивидуумы, которых он лично определил бы в клинику даже без осмотра, а только руководствуясь наблюдениями по телевизору. Алла же Борисовна произвела на него приятное впечатление, весьма милая пожилая дама, а что из дому не выходит, и к нему, Никите, мягко говоря, не испытывает теплых чувств, то кто же из нас не без греха?
Про зятя с тещей столько анекдотов рассказывают, так что если каждый зять будет свою тещу в психушку пристраивать, то больным места не останется.
И ушел, скотина, головой неодобрительно покачивая, а гонорар астрономический все же взял.
Все эти мысли пронеслись в голове Никиты, пока теща обстоятельно пересказывала ему про бывшего мужа, про то, как они развелись и поделили детей, как пришло письмо и Ольга пригласила сестру в Петербург, очевидно, для того, чтобы ей, теще, не было так одиноко, когда господин и госпожа Шуваловы тратят деньги,
Теща всегда умела сказать ехидно, но Никита на ее выпад никак не отреагировал.
— А потом, когда Леночка приехала, мы заметили, что девочки очень похожи…
— И этой суке, вашей старшенькой, пришло в голову, что ее можно подставить вместо себя, а самой смыться к хахалю, — зловеще закончил Никита. — Что смотрите? Думаете, не знаю про ее гулянки?
— Но Никита… — Теща опять округлила глаза.
— Старая сводня! — заорал он не сдерживаясь, так что она в непритворном испуге отступила к стене и закрылась рукой. — Где Ольга?
— Они поехали в театр, должны были там переодеться, но к концу спектакля Ольга обещала вернуться. Так что теперь я вас спрошу: что вы сделали с моей дочерью? Уже три часа ночи, где моя дочь?
— Которая? — ехидно поинтересовался Никита. — Какую дочь вы имеете в виду?
— Что случилось, Никита? Скажите мне правду! — патетически воскликнула теща.
— Правду? — протянул он, успокаиваясь. — Случились очень скверные вещи. Ольга доигралась со своими выкрутасами: ее похитили. То есть не ее, а ее сестру. Прямо из театра. И судя по тому, что ее похитители обратились ко мне, у вашей младшей дочери хватило ума ничего им не рассказывать про подмену. Она-то небось сообразила, что она сама похитителям на фиг не нужна, и если поймут они, что похитили не жену Никиты Шувалова, а постороннюю бабу, то сразу ее убьют. Неглупая женщина, — усмехнулся Никита, — не в мать с сестрой пошла. И вот я теперь перехожу прямо к делу, — поспешно сказал Никита, заметив, что теща оскорбление сверкает на него глазами. — У вас какая пенсия?
— Четыреста двадцать, — ошеломленно ответила теща.
— Значит, запомните твердо: у вас одна дочь, ее нет дома, и вы понятия не имеете, где она может быть. Пока ваша младшая молчит, но может заговорить от страха и призвать вас в свидетели тому, что она не Ольга. Так я вам клянусь своей головой: если вы хоть вякнете про двух похожих дочерей, то как бы ни закончилась эта история, вам до конца жизни придется жить на пенсию, лечиться в районной поликлинике и покупать одежду на барахолке. Сами уж прикиньте, сколько вы при таком раскладе протянете.
Теща посмотрела Никите в глаза и поняла, что он не шутит.
— Но как же?..
— Без моего разрешения ни слова, — твердо сказал он и направился к двери.
Она машинально заперла за ним все замки, и только потом спохватилась, что Лену-то похитили, но где же тогда Ольга?
После разговора с тещей все встало на свои места Как ни трудно было поверить в такое чудовищное совпадение, но Никита выстроил события минувшего вечера в единственно логичную цепочку. Зная свою жену, он понял, что Ольга решила воспользоваться своим поразительным сходством с сестрой для очередного любовного похождения. Обманув Аскольда, она отправила Лену вместо себя в театр. А сама встретилась с любовником. Наверняка этот любовник, как бывало у нее не раз, оказался темной личностью или был связан с темными личностями, как опять-таки уже бывало у легкомысленной и неразборчивой жены господина Шувалова. При этой мысли Никита скрипнул зубами — своими бы руками придушил этакую стерву!