Сестрёнки
Шрифт:
В то время, как сама она гоняла коз на пастбище, чувствуя на себе оценивающие взгляды деревенских стариков, Станислава сделалась по-настоящему светской дамой. Ее характер сформировался в местах, где жизнь шла быстро… Нечего и сравнивать.
Она не может представить учительницу без книги в руке, в то время как сама она иногда и за десять лет не имела возможности прочитать что-либо новенькое… Когда родилась, то была княжной. Пару раз в жизни даже применяла этот титул. У нее было несколько домов… А потом удача повернулась задом. Моника бывала и наверху, и опять внизу…
Девушка прикрывает глаза. Лучше всего было в Грузии. Народ чертовски суеверный. Как-то раз она жила целый сто двадцать лет в селении, и все знали, что она вампирица, которая никогда не постареет… Им это никак не мешало. Прогресс сжимается петлей у нее на горле. У войн в Югославии имелся один положительный аспект. Полнейший бардак в бумагах регистрационных учреждений позволил ей создать фальшивую тождественность. Но теперь она попала в более цивилизованные регионы Европы, и начинаются неприятности.
И в то же самое время она чувствует, что в воздухе висит нечто странное.
— С точки зрения статистики, это просто невозможно, — поясняет Катаржина.
Станислава растирает в ступке кардамон. Не все способны оценить необыкновенные свойства этой приправы. Ученица алхимика поднимает голову и с любопытством глядит на кузину.
— Почему?
— Вот сколько может быть бессмертных? Во всем свете?
Четырехсотлетняя «родственница» молчит, глядя в окно.
— Философский камень, якобы, смогли получить только Сетон и Сендзивой, — отзывается она. — Причем, последний получил рецептуру от Сетона. До того, якобы, его имел Келли, шастающий по Центральной Европе англичанин. Но он не умел его производить. В какой-то древней могиле обнаружил шар из слоновой кости, заполненный порошком… Во всяком случае, именно так он заявлял…
— А вот мне любопытно, случаем не… Насколько стара алхимия? Здесь мне важна идея.
— Герметисты всегда утверждали, будто бы алхимия доходит до начал творения, Гермеса Трисмегиста и тому подобное… Сендзивой над этим насмехался. Правда, в конце XIX века были найдены архивы царей Ассирии в Ниневии, и среди табличек был трактат названный «Врата печи», родом из VI века до нашей эры.
— Если тогда тинктура была создана в первый раз, то по нашей планете могут бродить люди, которые в два или три раза старше Моники.
— Это так. Но не думаю. Статистика, которую ты так любишь, исключает их существование. В какой-то раз он, попросту, не успеет сбежать… Или свалится с лестницы.
— Беспокоит меня наша малая. Какова вероятность того, что вампирица встретится именно с тобой?
— Быть может, ее что-то притянуло. Телепатия или…
Катаржина уже ранее заметила, что мысли ее кузины несколько ленивы. Ей не хватает искусства дедукции; голова у нее светлая, но размышления как бы заикаются. Это проблема иного воспитания, жизненный опыт здесь не поможет…
— Телепатия… предположим, что таких как ты здесь несколько сотен. Это предполагая, что алхимики одаряли тинктурой своих учеников, сотрудников и так далее…
— Очень маловероятно, — вмешалась Стася.
— Ладно. Подсчитай, сколько может быть таких, как ты.
— Келли нет в живых. Сетон мертв. Авиценна… — она заколебалась. — Не знаю, то было за сотни лет до моего рождения. Из учеников Сендзивоя, кроме меня, живет пара. Один — это Ян Копаницкий, его я встречала пару раз; к своей истинной фамилии он привязан как-то и не был. Какая она у него теперь?
— Скуржевский.
— Тоже ничего. Сендзивой, если жив… Двух остальных я и не встречала, а после стольких лет имена их не помню.
— В живых их нет, — пояснила Катаржина, — их нагнали те, которые пытались покончить с тобой в школе…
И она кратко изложила выясненные в архивах результаты следствия.
— Черт, я до сих пор не могу понять, откуда они знали?
— У меня имеется гипотеза. Кто-то вас подставил. Некто, неплохо знающий тайну Сендзивоя.
— Имеется еще один. Димитрий… — вспомнила Станислава.
— Хмм. Ну да. И о чем вы разговаривали?
В Катаржине предыдущая профессия выработала определенные навыки.
— Я спросила о Сендзивое. Тот сообщил, что уже давно его не видел. Ну и жаловался, как надоела ему жизнь. Еще ему хотелось узнать, проживаю ли я в Кракове. Вот и все.
— Те двое были убиты в Кракове… Он мог их просто подставить. Вот представь себе такую ситуацию… Димитрий любит пожить с шиком и, время от времени, погулять.
— Это точно. Костюм, что был на не м, выглядел словно из каталога.
— В его распоряжении запас тинктуры, но, как тебе известно, ею можно воспользоваться двумя способами. Или переработать в золото, или жить дольше. Золото — это деньги… Но за то, чтобы иметь деньги платой становится более короткая жизнь. Разве что…
— Он находит несколько очень религиозных людей. Внушает им то, что мы вампиры, впрочем, даже и не важно, что он там им сказал. Те двое гибнут с разрывом в лет пятнадцать. Затем приходит моя очередь…
— Именно. У каждого убитого он находит порцию тинктуры. Но, может, не всегда это и удавалось. Не все ведь держали ее дома или при себе.
— Если это правда… — Станислава взяла сумочку и вытащила наган. Провернула барабан. Шесть патронов с пулями закружило в смертельном танце.
— Ты права, если это правда? Ведь мы можем и ошибаться, — успокоила ее кузина.
— Как мы это проверим?
— Если это он, то вскоре можно рассчитывать на посещение убийц…
— Определить адрес будет нелегко.
— Но тебя могут выследить. Необходимо предпринять средства осторожности.
— И что ты предлагаешь?