Сестры Горские
Шрифт:
— Нет. Вообще чертежей нет, — ответила немного испуганная бородой и басом девочка.
— Значит, надо сделать! Начинать нужно всегда с чертежей. Завтра приходи пораньше, и начнем.
Проходя по коридору, Валя увидел Мишку, увлеченного разговором с Раей.
«Опять эта проклятая девчонка! Нигде от нее покоя нет», подумал злобно Валя.
13. Спор о рисунках и игрушках
На следующий день детская техническая станция показалась Рае Горской уже далеко не такой романтичной, как накануне. Еще в поезде Мишка Гольфштрем объяснил ей, что обозначали все вчерашние
Механический швейцар, который, как после вспомнила Рая, говорил голосом старшей вожатой Маруси Синеоковой, был достаточно простой комбинацией фотоэлемента, электромотора и громкоговорителя, передававшего механически записанные фразы.
Глазами этому механическому швейцару служил фотоэлемент. Подходя к дверям, каждый посетитель незаметно для себя закрывал свет, падающий на фотоэлемент. Фотоэлемент включал ток, пускал в ход мотор, открывавший дверь, и механизм, передающий голос на громкоговоритель.
Это был просто автомат. А голосом Маруси Синеоковой он говорил потому, что радисты специально пригласили свою вожатую на станцию и просили поговорить и посмеяться так, чтобы это производило таинственное и приятное впечатление. Теперь голос Маруси, усиленный громкоговорителем, приветствовал каждого приходившего на станцию, в том числе и ее самое.
Все это было делом рук юных радистов. Они же сделали коротковолновые установки и аппараты для телевидения, так удивившие Раю.
А автомобильные гонки всегда устраивались в широком коридоре станции, где был сделан специальный трек для юных автомобилистов. Он был оборудован светофорами, дорожными знаками, переходами. Здесь было почти все, с чем приходится сталкиваться взрослым автомобилистам на дороге и на улице. Бесколесный автомобиль, на котором Рая каталась по Крыму, тоже был достаточно известной вещью — автотренажером, почти таким, на каких иногда обучают будущих шоферов.
Секрет страшной механической лягушки был еще проще: она была заводная и двигалась с помощью сильной пружины, спрятанной у нее в животе.
Словом, все было просто, остроумно и понятно и все свидетельствовало об изобретательности юных техников.
Теперь Рая смотрела на станцию другими глазами, но она ничуть в ней не разочаровалась. Рая увидела вещи еще более интересные, чем все вчерашние декоративные чудеса.
Здесь были большие, просторные и прекрасно оборудованные мастерские, где действительно можно было многое сделать — хватило бы охоты и уменья. Станки такие же, как и на заводах, но поменьше, соответственно с ростом юных техников; инструменты маленькие, но такие изящные и блестящие, что за них стыдно было взяться грязными руками; моторы, провода, штепселя, железо, дерево, проволока, гвозди в шкафах — все это было прямо как сон наяву.
Здесь уже не надо было ломать голову над тем, как обойтись без тисков и как самой сделать отвертку.
Рая и не мечтала о том, что ей придется свою машину делать в таких условиях. Ей хотелось сейчас же приняться за машину, и если бы не Макаров, требовавший от нее чертежей, Рая тут же приступила бы к работе.
Сотрудничество Раи Горской с бородатым инструктором началось с недоразумения, из-за которого они едва не поссорились.
— Ну, рассказывай, что за машину ты собираешься делать? — пробасил он, усадив Раю против себя.
Несколько смущенная внимательным взором своего собеседника, Рая начала быстро рассказывать все, что думала о машине. Все шло хорошо. Но когда Рая перешла к конструкции машины, она начала путаться и сбиваться, а затем окончательно смутилась и замолкла, чувствуя, что она не в состоянии объяснить самых простых вещей.
Инструктор не стал дожидаться, пока Рая заговорит снова. Он достал с полки большую коробку, на которой была нарисована девочка, собирающая самолет из металлических пластинок. Это была всем известная детская игра «Конструктор» — большой комплект складных металлических частей, где были планки, рельсы, болты, гайки, оси и другие детали, из которых можно было собирать что угодно.
Рая хорошо знала эту игру. Такой же ящик, но втрое меньший, был у ее сестры Жени, тоже обнаруживавшей любовь к технике.
— Вот, держи! — сказал Макаров. — Тебе эта вещь знакома?
— Я не играть сюда пришла, а делать машину для боронования, — холодно сказала Рая, отодвигая от себя коробку. — Я не маленькая.
— Как же ты будешь делать машину, если не знаешь ее конструкции? — рассмеялся инструктор.
— Вместо того чтобы делать машину, вы предлагаете мне забавляться детскими игрушками? — не могла сдержаться больше изобретательница. — Вчера вы мне предложили какие-то чертежи, сегодня игрушки, а завтра предложите еще нарисовать что-нибудь?
— Вот, вот. Как раз угадала. На, держи бумагу и карандаш — тебе придется порисовать, — не обращая внимания на обиду в голосе Раи, сказал Макаров.
— Но ведь я же хочу делать машину, а не заниматься игрушками и рисунками. Когда же я возьмусь за машину? — настаивала Рая, решившая, что инструктор, очевидно, считает ее совсем маленькой и глупой.
— После, — ответил серьезно Макаров. — Сначала ты нарисуешь свою машину, потом попробуешь собрать ее из частей «Конструктора», этак раз пять или шесть, и подумаешь нельзя ли ее сделать как-нибудь иначе, проще и лучше. А уже после этого можно будет взяться за чертежи и, когда они будут готовы, приступить к модели. Вот как!
— Так это же всё игрушки! Вы, по-моему, надо мной смеетесь, — покраснела Рая, считавшая себя деловым человеком и оскорбленная тем, что ей предлагают тратить время на такие пустяки.
— Не игрушки, а система. Смеяться мне над тобой незачем. А не хочешь работать, так незачем было сюда приходить, — поднялся инструктор и ушел по своим делам.
Рая была расстроена. Она мечтала о станках и штампах, на которых будет делать детали своей машины, о том, как будет отбрасывать лиловую стружку, измерять диаметры штангенциркулем. А себя она уже было представляла этаким старым металлистом в спецодежде, с руками, черными от масла и металлической пыли. И вот после всего этого, после всех разговоров о машине браться за детские игрушки! Нет, это было невозможно!
Задумавшись, Рая машинально придвинула к себе бумагу и взяла в руки карандаш. Он легко скользил по бумаге, а мысли Раи были далеко — в будущем. Рая думала о том времени, когда она будет инженером и настоящим изобретателем и когда ее уже никто не посмеет засадить за какие-то детские игрушки и рисунки.
Тогда у нее, конечно, будет свой автомобиль. Прежде всего она пригласит покататься своего врага — белесого мальчика Эдуарда. Она отвезет его далеко за город, этак километров за сорок, какой-нибудь хитростью выманит его из машины и мигом умчится обратно, а он пусть возвращается пешком.