Сестры по крови или наследницы Киёмидзу
Шрифт:
– Пожалуйста, Наоми! – упрашивала девушка, умоляюще сложив ладони. Она так смотрела на нее, хлопая длинными ресницами, что куноити не смогла отказать. Ох, и пожалеет она когда-нибудь об этом…
Редактировала: Compromiss
====== Часть 2 ======
Белая вспышка молнии озарила мимолетным светом богом забытое место, но новый приступ раската грома давно не пугал здешних жителей. Эта привычно хмурая погода, с серыми до безобразия облаками, готова была вечность омывать землю слезами небес, которые именовались дождем. Ветер то поднимался в свой вальс, стуча в стекла окон на пару с брызгами капель, то утихал. Кто-то проклинал надоевший дождь, а кто-то любил его, хоть и молчал, ибо иногда
Тенши сидела у настежь раскрытого окна, спокойно следила за пролетающими капельками и вслушивалась, когда те разбивались вдребезги, встретившись с землей.
Новость о том, что сестры Киёмидзу вернулись в преступную ложу, быстро облетела здешнюю округу, породив сплетни. Среди всех беззаконников большую часть составляли мужчины, но не верьте тому, кто вам скажет, что только женщины распускают сплетни. На самом деле мужчины хуже баб!
Кто-то из них благотворил девушек, но таких было немного…. В основном здешняя орава головорезов и любителей легкой наживы ненавидели верхушку преступного мира, каковыми являлись наследницы истребленного рода. Раньше, когда на юных куноити совершалось нападение здешних преступников, девушки жестоко расправлялись с каждым, кто смел думать, что победит. Труп следовал за трупом, и, когда их руки уже по локоть утопали в крови, головорезы, наконец, стали бояться двух дьяволиц и больше никто не пытался нанести удар в спину сестрам. Их боялись, уважали, проклинали и ненавидели, но попыток напасть больше не предпринималось. Хотя было очевидно, что, случись внезапно что-нибудь крупномасштабное, такое как внутренний переворот, эти грязные предатели своих душ, не имеющие в словарном запасе слова «родина», как стервятники накинутся на сестер Киёмидзу. Но и этого не боялись девушки. Наоми никогда не упускала возможности для проверки остроты своего лезвия вонзить его первой в того, кто бросал ей вызов. А если еще и ловила не понравившейся взгляд или чью-то двусмысленную фразу, то было совсем худо. Тенши отлично понимала свою вспыльчивую сестрицу и останавливала ее, если та заходила слишком далеко, как бы охлаждая пыл старшенькой Киёмидзу. Так они дополняли друг друга и являлись отличной командой. Среди прогнившего распутьем и грабежом приюта молодым куноити не было равных в сражении, что иногда удручало их и заставляло скучать. Когда вся жизнь проходит на полигоне, перестаешь вспоминать о другой жизни, которая была когда-то.
Шум металлического скрежета раздавался в глубине комнаты, освещенной парой свечей и, сливаясь с шумом дождя, казался ужасно печальным. Подняв голову, Тенши обратила взгляд к серым тучам, шумно втянула запах прохладного вечера, пропитавшегося ароматом масел, доносившимся из комнаты.
– Это место прогнило! – злобно выдавила сквозь зубы свой вердикт младшая шатенка, поворачивая голову к сестре, – а ты как считаешь, сестренка? – смягчившись, спросила она.
– А что я? – переспросила Наоми. Оставив работу, она посмотрела на куноити, обнажив в улыбке ряд белоснежных зубов.
– Здесь бы получилось неплохое кладбище, – сузив глаза, мечтательно протянула девушка, на что получила от сестры одобрительный смешок. Похоже, этот монолог позабавил обеих и поднял удручающее настроение, которое навевал дождь.
Сестры находились в небольшой, но довольно просторной комнате. К сожалению, из-за грозы в пристанище вылетели пробки, света не было. Поэтому Наоми пришлось достать из кладовой пару завалявшихся свеч. Огонь не освещал так же детально, как электрическая лампочка, но для работы сойдет.
Насыщенно-красный цвет стены в тени казался бордовым, а в углах и вовсе черным. Деревянный пол был покрыт специальными бамбуковыми плитами татами, что считалось роскошью даже среди людей, скрывающихся от закона.
Наоми, разложив все свои приспособления, натачивала до невероятной остроты катану, на глаз лила масло на железную наждаку и лезвие своего оружия. Водя руками вперед и назад, она аккуратно меняла угол метала, для лучшей обработки, и все это сопровождалось тяжелым скрежещущим звуком, сливающимся со звуками непогоды за окном. Тенши просто с умилением наблюдала за сестрой, ведь она знала, как бережна со своим оружием старшая куноити.
– Знаешь, Наоми, я тут подумала, – снова обратилась к сестре младшая, – почему только над нашим селением так часто льет дождь? – и она, не дожидаясь ответа от сестры, продолжила сама, – думаю, небо плачет за людей, которые ушли, и изливает наши слезы, чтобы мы не хотели плакать.
– Да черт его знает, Тенши… и вообще, что за мысли…? – изогнув одну бровь, шатенка устремила свой проникновенный взгляд на сестру, а после снова перевела его на катану, – я вот думаю про того урода. Чувствую, что вылезет нам это боком…. – процедила сквозь зубы куноити, и снова сталь в ее сердце завела свою музыку.
– Не руби с плеча, сестренка, – спокойно ответила Тенши, в чьих чертах выразилось холодное равнодушие.
– Да я и не рублю, это ты слишком беспечна. Сколько раз повторять: будь всегда начеку! – повысив голос, недовольно высказалась Наоми. Похоже, ее неуравновешенный характер снова решил показать себя.
– Он пошлет других! – отрешенно сказала меньшая Киёмидзу, снова смотря в окно на капли дождя.
– Ты о чем? – начала закипать шатенка, тряхнув головой, и подвески на шпильках в ее волосах зазвенели. Почему-то Наоми стало казаться, будто сестра ее вовсе не слышала, что определенно злило, а еще это ее вечное спокойствие,… однако, так все же было лучше, чем раньше.
– Тадзиява-сан, скорее всего, вновь наймет кого-то, чтобы убрать нас, – задумчиво протянула та, накручивая одну из прядей волос себе на палец.
– От этой мрази другого ждать не придется! – подхватила тему старшая наемница, – меня больше волнует, как хороши будут наши соперники? – и куноити лукаво улыбнулась, аккуратно вытирая катану от масла, не касаясь края лезвия, чтобы не пораниться.
– Готово! – победоносно подняв над собой холодное оружие, Наоми посмотрела на свое отражение, виднеющееся на грани металла, – и какого черта ты добавляешь к этому тошнотворному имени уважительный суффикс? – зло сверкнув глазами, заправила катану в ножны юная особа.
– Хм… – хмыкнула младшенькая, – старость надо уважать, Наоми-чан, – улыбнувшись уголками губ, пропела девушка, – да, так… мое терпение имеет свои границы…
– Так-так-так, ты к чему клонишь? – заинтересовано спросила старшенькая, отложив свою игрушку на татами, и в морском омуте ее глаз заплясали чертята.
– Еще одна попытка, и мы пойдем на опережение, – намекнула сестре наемница, тряхнув своей шевелюрой, и тень от челки упала ей на глаза.
– Знаешь, Тенши, в такие моменты мне кажется, что я все-таки могу испытывать чувство страха.
– О чем это ты, Наоми? Неужели ты знаешь, что значит страх? Никогда в это не поверю! – усмехнулась девушка, не веря словам сестры. Разговор, похоже, подошел к концу, и в комнате воцарилось задумчивое молчание. А дождь все лил и лил за окном, не желая утихать, каплями стекая по стеклу.
– Тенши, заканчивай с этим быстрее, – раздраженно повела плечами старшая Киёмидзу, разминая затекшую шею.
– Я уже все! – буркнула шатенка, повернувшись к сестре. По выражению ее лица сразу можно было понять, что девушка слегка обиделась, и подтверждением служили надутые губки, – между прочим, ты не должна злиться и жаловаться! Ведь это я нашла работенку.