Сестры-соперницы
Шрифт:
Я рассмеялась довольно странным, почти истерическим смехом. Я никогда не смогу вести себя так же достойно, как Берсаба, которая наверняка знала бы, что сейчас ответить. Но что толку жалеть об этом? Ведь я была собой, а не Берсабой, а я всегда говорила первое, что приходило мне в голову.
— Я не имею в виду ничего подобного! — воскликнула я. — Я всего лишь хочу сказать, что страшно рада тому, что вы сделали мне предложение. Я такая фантазерка… Я подумала, что вы можете заинтересоваться мной,
Ричард Толуорти подошел ко мне, и я встала. Я ждала, что он обнимет меня и прижмет к себе. Но он этого не сделал. Ричард просто взял мою руку и поцеловал — точно так же, как он сделал это на балу, когда нас представляли друг другу.
— Вы милое дитя, — сказал он, — но слишком порывисты. Вы говорите серьезно?
— От всего сердца, — ответила я. Генерал осторожно усадил меня обратно на приоконную скамью, а сам немного отошел и сел в кресло.
— Вы не должны принимать поспешные решения, моя дорогая.
— Я вас не понимаю. Вы рассчитывали получить отказ?
Он улыбнулся.
— Я делал предложение, надеясь услышать от вас» да «. Но вы так молоды.
— Это недостаток, который со временем пройдет сам собой, — ответила я банальностью.
— Но по мере того, как вы будете становиться старше, то же будет происходить и со мной. Вы должны внимательно выслушать меня. Когда вам исполнится двадцать четыре, мне будет сорок. Подумайте об этом.
Я была так счастлива, что стала вести себя нахально:
— Ну что ж, вы неплохо умеете считать.
— Позвольте все-таки поговорить с вами серьезно. Вы вообще думали о замужестве?
— Очень неопределенно. Иногда мы с сестрой болтали об этом. Мы гадали, какими будут наши мужья и которая из нас первой выйдет замуж. Видите ли, мы близнецы и привыкли все делать вместе. Вокруг нас было довольно мало подходящих женихов, и нам казался неизбежным брак с кем-то из соседей.
— А потом, приехав в Лондон, вы встретили меня…
— И была чрезвычайно обрадована! Я никогда ничему так не радовалась.
— Вы находитесь в самом начале жизненного пути, дорогая. Давайте не забывать об этом. Я хочу, чтобы вы хорошо представляли, какая судьба ждет вас в случае замужества. Вы живете в этом доме, вы посетили два-три бала и столько же спектаклей и, несомненно, пришли к выводу, что в Лондоне гораздо веселее жить, чем у вас в провинции. И это, наверное, действительно так.
— Да, — призналась я, — но не из-за балов и спектаклей.
— Я очень рад этому, поскольку я предпочитаю более спокойный образ жизни.
— Я буду рада разделить его.
— У вас добрая мягкая натура, и я верю, что вы сможете сделать меня счастливым… если мы поженимся.
— Но мы должны пожениться! Вы сделали мне предложение, и я приняла его. Если мы оба хотим вступить в брак, что может нам помешать?
— Да, — ответил он, — препятствий нет, если мы оба согласны и если ваша семья не будет возражать.
— Мои родные желают мне только счастья.
— Тогда я буду просить их согласия. Я поговорю с сэром Джервисом, который временно опекает вас, и попрошу его рекомендовать меня вашим родителям.
Я радостно захлопала в ладоши.
— Но вначале, — продолжил он, — я хочу удостовериться в том, что вы хорошо понимаете, что это значит.
— Я знаю, что больше всего на свете мечтаю быть с вами;
Я говорила страстно, и искренность сказанного поразила меня саму. Я действительно полюбила его.
— Я уже указал вам на разницу в возрасте…
— ..которую я принимаю и одобряю. Неужели вы думаете, что я мечтаю о молодом человеке в штанах, похожих на меха, подвязанные разноцветными лентами?
Ричард Толуорти улыбнулся. Я заметила, что он вообще редко шутил, а иногда мне казалось, что он улыбается про себя. Он был очень серьезным человеком, и я любила его именно таким. Я подумала: я изменю его. Я сделаю его настолько счастливым, что он будет все время смеяться.
— Есть некоторые вещи, которые вам необходимо знать. Я уже был женат.
— Она умерла?
— Да.
— Наверное, вы очень переживали.
— Да, это было очень грустно.
— Если вам неприятно, давайте не говорить об этом.
— Вам все-таки следует знать.
— Это случилось давно?
— Десять лет назад.
— Но прошло уже много времени.
— Да, — сказал он, — для меня это время тянулось долго.
— И до сих пор вы не хотели жениться? Он заколебался, а потом сказал:
— Однажды я думал об этом… но решил отказаться.
— Значит, вы ее не любили.
— Я счел, что это будет неблагоразумно. Я встала, подошла к нему и, положив руки ему на плечи, прижалась лицом к его голове.
— А теперь вам это кажется благоразумным?
— Теперь, я думаю, это будет хорошо для меня. Не знаю только, будет ли это так же хорошо для вас.
— Нет! — страстно воскликнула я. — Вот уж это решать буду я сама.
Ричард осторожно снял с плеча мою руку и поцеловал ее.
— Как видите, Анжелет, я не слишком веселый человек.
— Нет, вы просто серьезный человек, и мне это нравится. Вы служите королю и занимаете высокий пост в его армии.
— И это часто заставляет меня покидать дом. Как вы отнесетесь к этому?
— Мне не может нравиться разлука, но зная, что это необходимо, я буду ждать.