Сестры-соперницы
Шрифт:
— Неужели ты не понимаешь, как мне плохо! — всхлипнула она.
Ами долго задумчиво крутила на красивых ухоженных руках свои многочисленные кольца и браслеты, прежде чем ответить:
— Даже не знаю, что тебе сказать. Чего ты ожидала? Романтической любви? Не будь наивной, Бинни прав: такова семейная жизнь. К тому же твой муж действительно очень занятой человек. Не понимаю, что тебе нужно для полного счастья. Последуй совету мужа: займись благотворительностью или чем-нибудь еще. Главное — не сиди дома, как глупенькая канарейка в золоченой клетке. Хватит смотреть на мир сквозь розовые очки. Не жди, что муж будет возиться с тобой как с маленьким
Микки глядела на Ами, с трудом сдерживая слезы.
— Но ведь я совсем не этого ждала, — с грустью произнесла она.
— Чего же? — смягчившись, спросила Ами.
Микки задумалась, подбирая слова.
— Я хотела выйти замуж за человека, с которым могла бы делить не только постель, но и всю нашу жизнь. Неужели это невозможно?
— Мужчины, — фыркнула Ами, — иначе устроены. Им все время нужно что-то еще, какие-то новые ощущения. Например, в сексе. Не хочу лезть в твою интимную жизнь, милая… но ты уверена… понимаешь, о чем я?
— Было неплохо, — ответила Микки неуверенно, с трудом подбирая слова. — То есть, поначалу было просто великолепно. Редкая ночь у нас с Бинни обходилась без секса. А потом… не понимаю, что случилось. Кажется, я наскучила ему. Сначала все идет хорошо, а потом он ни с того ни с сего встает и уходит в ванную, или включает музыку, или берется за газету… А иногда даже садится в машину и мчится куда-то из дома посреди ночи. — Микки перевела дух. — Я думала, мы будем заниматься любовью каждую ночь… и что он захочет ребенка.
— А он разве не хочет? — спросила Ами участливо.
Не в силах отвечать, Микки отрицательно покачала головой.
— Ну, может, он еще просто не созрел для отцовства. — Ами погладила ее по руке. — Наберись терпения. У тебя будет время обзавестись детьми. Лучше наслаждайся своей молодостью, пока это возможно. А твой муж пусть наслаждается тобой. Зачем вам сразу связывать себя по рукам и ногам детьми? Это большая ответственность. Дай вашему браку окрепнуть. И вообще: может, тебе поехать куда-нибудь…
— Все не так просто, Ами, — разрыдалась Микки, не в силах больше сдерживаться. — Он вообще не хочет, чтобы у меня были дети. Он сам мне это сказал.
Ошеломленная, Ами умолкла. А Микки рассказала о том, что произошло как-то вечером, месяца два назад.
У нее тогда случилась задержка, и она решила пойти к милому пожилому гинекологу, который когда-то пользовал ее мать. «Мои поздравления», — радостно улыбнулся доктор, закончив осмотр. Микки тогда с трудом сдерживала волнение. От врача она первым делом побежала в цветочный магазин и накупила цветов. Потом направилась в лавку деликатесов в отеле «Kemp's Corner» и выбрала свои самые любимые сыры. Следующей точкой ее маршрута был знакомый торговец спиртным, у которого она приобрела несколько бутылок бордо, которое они с Бинни любили больше всего. И, конечно же, хрустящий багет из французской пекарни в отеле «Taj». В «Rustom's» — самом большом продовольственном магазине города, она купила шампиньоны, большую банку фуа-гра и молочную кукурузу. Она предвкушала, как вернется домой и приготовит праздничный ужин. Свечи дома есть, они лежат в верхнем ящике буфета из тикового дерева. Что еще? Ах да, сексуальное белье. Это у нее тоже есть — новый комплект из магазина «Victoria's Secret» — Бинни подарил ей его еще до свадьбы. Сейчас самый подходящий случай, чтобы надеть это.
Микки просто светилась от счастья, хлопоча на еще не вполне знакомой кухне. Повара с любопытством наблюдали за ней, а она суетилась, спрашивая у них, где взять уксус и эстрагон с горчицей. К семи стол был накрыт. Микки побежала наверх и долго принимала душ со своим любимым гелем «Guerlain», потом надела новый шелковый пеньюар и стала с трепетом ждать отца своего будущего ребенка.
Бинни, как обычно, вернулся домой поздно, усталый и раздраженный. Микки приберегала новость на десерт и так волновалась, что едва притронулась к ужину. Но когда она, наконец, рассказала Бинни такую восхитительную для нее новость, он пришел в ярость. Грубо обругал ее на пенджаби и даже чуть не ударил.
Рассказывая об этом Ами, Микки будто заново переживала ужасные события того вечера.
— Сначала я просто онемела, потом… потом заплакала и спросила, за что он так на меня сердится. Разве он не хочет, чтобы у нас был ребенок? Он вопил: «Нет! Нет! Нет!» Я с плачем обхватила его ноги: «А как же я? Я хочу стать матерью…» Он посмотрел на меня с такой ненавистью, что я даже испугалась, а потом сказал: «Тогда тебе надо было выходить замуж за того сопляка, который тебя бросил… хотя сомневаюсь, что он был бы в состоянии тебя обрюхатить». Я продолжала рыдать, а Бинни, как обычно, куда-то уехал. Я ждала его до четырех утра. Он вернулся сильно пьяный. Говорить с ним было бесполезно, и я прикинулась спящей. А утром он потребовал, чтобы я немедленно сделала аборт. Когда я отказалась, он пригрозил мне разводом. Я так испугалась, когда услышала это ужасное слово! И опять осторожно спросила, почему он не хочет ребенка. И тогда… — Микки не могла больше сдерживать слезы и разрыдалась на груди у Ами.
— Ну-ну, не плачь, мы найдем какой-нибудь выход… — Ами ласково погладила Микки по голове.
— Ох, Ами, — рыдала Микки, — он сказал мне… Что у него уже есть двое детей: мальчик и девочка.
— Да-а? — удивилась Ами. — И жена тоже есть?
— Любовница. Он никогда на ней не женится… потому что она недостаточно знатна и богата.
— И ты знаешь, кто она? — спросила Ами.
— Конечно, знаю. В смысле… узнала. Это Урми. Помнишь, она была на нашей свадьбе. Ты тогда узнала ее, но ничего мне не сказала. А я догадалась. У них с Бинни есть дети, Урваши и Нитья. Поэтому он и не хочет ребенка от меня. И еще, как он цинично выразился, потому что желает, чтобы я оставалась стройной и доставляла ему удовольствие.
— Бедная моя девочка, — сказала Ами, обнимая ее. — Надо же, до чего у вас дошло… Но не надо отчаиваться… Мы найдем на Бинни управу.
— Нет… — всхлипнула Микки. — Я этого не хочу… Я люблю его. Да, он вытирает об меня ноги, сделал меня своей рабыней, жертвой. Мне не на что надеяться и неоткуда ждать помощи. Я забыла, что такое гордость… если вообще когда-нибудь это знала. Он может меня растоптать, да что там «может» — он так и поступает.
— В таком случае, милая, — сказала мягко Ами, — поступай, как знаешь. Но все же на твоем месте я подыскала бы себе хорошего адвоката… на всякий случай… Ты меня понимаешь?
— Конечно, понимаю, — печально улыбнулась Микки. — Но у меня нет денег на адвоката. Когда Бинни делал мне предложение, он поставил условие, что я передам ему права на все мое имущество.
— Да-а, — с горечью протянула Ами, — хорошо, что твоя мать не дожила до того дня, когда ее девочка осталась без денег, без мужа и без ребенка. Бедняжка! Я очень тебе сочувствую. Но если ты ничего не хочешь менять, живи, как знаешь. И помни, я желаю тебе добра и на мою помощь ты всегда можешь рассчитывать.