Сеть
Шрифт:
— Нет, я не могу, — Мэгги с искренним сожалением покачала головой.
Лазарус не стал уговаривать.
— Как знаешь, — с легкой досадой бросил он, и с необычной для его комплекции легкостью, просочился сквозь толпу людей.
Одна из девушек, наблюдавших за ними, поднесла два пальца к виску и чуть сощурила глаза.
“Наверняка звонит в протекторий”, — похолодев от ужаса, подумала Мэгги. — “Этот кретин подставил меня!”
В последний момент выскочив из закрывающихся дверей автобокса, Томпсон растеряно оглядела оживленную улицу. Неподалеку начал снижаться ховербайк и решив, что другого шанса не будет, Мэгги запрыгнула на пассажирское сиденье.
— Гони на вокзал, — сказала она и сунула в карман водителя приличную купюру. Тот послушался, более того, даже протянул девушке запасной шлем. Стремительно сорвавшись с места, ховербайк понесся прочь от вяло скользящих по шоссе наземных транспортных средств.
***
— Как она?
— Она ответила мне “нет”, — Лазарус протирал глаза, очнувшись в жестком кресле за тысячу километров от Прато-Гаммы. — Но я подлил немного масла в огонь.
Девушка с с темными спутанными волосами недоверчиво уставилась на него. Уик любил импровизировать, даже когда это совсем не требовалось.
— Заставил ее поверить, что за ней следят, — пояснил одаренный.
— Каким образом? Я не знала, что дубль способен на ментальный контроль…
— И не способен, — Лазарус несколько раз сжал и разжал пальцы, словно проверяя, настоящее ли его тело. — Все гораздо проще, Елена. Необязательно использовать дар, чтобы управлять людьми. Иногда достаточно просто дать им увидеть то, во что они захотят поверить.
— Теперь Томпсон считает, что на крючке у протектория, — догадалась Елена. — Это катализирует ее… А ты неплохо справился, Уик.
Лазарус улыбнулся, отчего на его щеках появились ямочки. Елена улыбнулась в ответ, но ее глаза остались грустными.
— Хотела бы и я прогуляться по городу, — она взглянула на свои бледные словно бумага руки. — Хотя бы в качестве дубля.
— Не советую. Там сейчас полный бедлам.
Решив, что он уже достаточно навалялся, Лазарус поднялся с кресла. Ему было жаль подругу, неспособную находится под прямыми солнечными лучами дольше пяти минут, но развивать эту тему означало потакать своей жалости. Елена могла создавать двойников других людей и отправлять их в любую точку мира без страха быть схваченным протекторием. Любых людей, кроме самой себя. Этот изъян в своей одаренности девушка считала чуть ли не проклятием и частенько говорила, что она как “сапожник без сапог”.
Проходя мимо окна Лазарус случайно задел край занавески, и свет, попавший в квартиру, скользнул по лицу Елены.
— Прикрой, пожалуйста, — недовольно сказала она, пытаясь закрыться руками.
— Прости… Уик поправил шторы, а затем кивком указал в сторону ванной. — Икар там?
Девушка молча кивнула. Икар был еще одним одаренным в их команде. Он мог улавливать некие, доступные только ему волны, которые излучает мозг аниматусов, вот только пользовался своим даром Икар весьма своеобразно. Каждый раз, когда ему необходимо было “поработать”, он запирался в ванной, запасался набором маркеров и принимался записывать: на кафельных стенах, шторах, зеркале. Лазарус и Елена не возражали: так проще было уничтожать улики, когда они покидали очередную квартиру.
— Можно? — Уик приоткрыл дверь на пару сантиметров. Обычно Икар очень не любил, когда его беспокоили, но только не сейчас.
— Да. Я и сам хотел звать тебя, — худощавый парень сидел, развалившись в ванной и накидав туда несколько подушек. — Оно просто невероятное!
— Оно? — Лазарус присел на краешек ванной и принялся рассматривать координаты, которыми была исписана стена.
— Именно что “оно”! — Икар держал во рту колпачок от маркера. — Аниматус, контролирующий других аниматусов.
— Ты уверен? Первый раз о таком слышу, — Уик насторожился.
— Посмотри за передвижениями, — Икар провел линию, соединяющую несколько координат. — Это восемь независимых существ, но они движутся синхронно, словно их разумы объединены в некую сеть.
— Плохи наши дела, если такое отродье начнет разгуливать по городу.
— Уже разгуливает, — Икар “занырнул” в пустую ванную поглубже. — Впервые оно обнаружило себя в Саото-Гане три дня назад.
— При каких обстоятельствах? — Лазарус был готов услышать самое худшее.
— Участвовало при аресте групп людей с незаконными модификациями.
Уик лично видел, на что способны рядовые аниматусы: расколоть череп как грецкий орех, выпустить кишки, сломать позвоночник, заставить кровь вскипеть при помощи ультразвука. Протекторий держал их как карателей, внушающих ужас; именно аниматусы были той несокрушимой опорой, на которой держалась вся мировая система. Система деления на классы. Система, которую Лазарус, Елена, Икар и другие так стремились уничтожить.
— Понято. Спасибо за работу, Икар, — Лазарус похлопал друга по плечу. — Отдыхай.
Он вышел из ванной и взглянул на время: в этой квартире они торчали уже два часа; пора было узнать, как дела у Латании.
Каждый в их команде начал свой путь с неповиновения. Наивные дети, отказавшиеся ехать на Остров и создавшие свою армию сопротивления — Отряд Одаренных… Именно так воспринимал своих друзей Лазарус, трезвым умом понимая, что их шансы хоть чем-то ответить протекторию стремятся к нулю. Так было до тех пор, пока к ОО не начали присоединяться люди совсем другого уровня. Такой была двадцатисемилетняя одаренная, которую Уик случайно нашел в сети под псевдонимом “Латания”.
Латания производила впечатление типичной бизнес-леди: волосы цвета пепельного блонда, деловой костюм, яркие губы, глаза, подведенные стрелками. А в голове вполне жизнеспособный план по уничтожению диктатуры красных плащей: восстановить народ против протектория. Лазарус прислушался к ней и, хоть Латания так и не раскрыла ни свое настоящее имя, ни профессию, предложил присоединиться к их движению.
— Сколько еще продлиться блокировка? — Уик застал женщину за маникюром.
— Еще полчаса как минимум, — Латания придирчиво осмотрела свои ногти. — Хотя некоторые уже начинают ходить по кругу.