Сети Деллы
Шрифт:
После вандализма Терри активно пыталась выпроводить Данте из города. Он говорил, что она уже много раз подходила к нему с ножом, и он её всерьёз боялся. Хотя она больше не жила у него (снимала комнату в пансионе в Пасадене) и хотя Данте утверждала, что он её больше не интересует, да и вообще она подумывает стать лесбиянкой, потому что предпочитает женщин, Терри убедил Данте вернуться на восток.
Он даже намекал, что оплатит ей билет на поезд.
По его мнению, не было совпадением, когда он поднимался на холм к дому Сью и у него отказали тормоза. К счастью, ему удалось остановить машину,
58
Когда мать позвонила Шон с просьбой забрать её из аэропорта Чикаго, девушка схватила своего парня и поехала туда. Она не видела Деллу много лет и даже забыла, как та выглядит. В аэропорту она заметила миниатюрную женщину, за которой несколько минут пыталась следить, но это была не её мать.
Когда Делла подошла, Шон не поверила своим глазам. Её мать полностью преобразилась до неузнаваемости, и только когда Делла поправила Шон челку, Шон убедилась в этом. Шон было уже 18 лет, и Делла была рада её видеть. Она горячо поблагодарила дочь за оказанную услугу, объяснив, что просто была в таком бешенстве, когда уезжала из Калифорнии, что у неё не было времени подготовиться.
Все те годы, что Делла жила там, она поддерживала связь с Шон. Она присылала дочери разные открытки, в том числе одну из Мексики, пару открыток на день рождения, даже рождественский подарочный набор с косметикой "Warner Brothers" и плюшевым мишкой, а совсем недавно — жемчужное ожерелье на выпускной Шон в средней школе. Тётя Донна единственная прислала деньги на покупку выпускного платья Шон; Делла просто не могла себе этого позволить.
Пока они болтали всю долгую дорогу домой, Делла делилась семейными новостями, а Шон удивлялась тому, насколько мать изменилась. Её каштановые волосы были выкрашены в светлый цвет; зубы выбелены; она выглядела молодо, особенно лицом; и у неё появился новый акцент. В роли "Данте" она говорила и вела себя высокомерно.
Это было летом 1988 года, и сразу по возвращении Данте познакомилась с Грантом Дэвидом Бассеттом в баре "Benjamin's" в центре Цинциннати. Она была там с подругой Джуди Готтадеро, двойницей Джоан Коллинз. Джуди успешно работала в сфере коммерческой недвижимости, Грант вёл с Джуди бизнес. Грант мгновенно запал на Данте. Она долго и увлекательно рассказывала о Голливуде и жизни в Лос-Анджелесе. Грант сам некоторое время жил там и мог сказать, что Данте не врёт.
Ему было 39, ей — 38, и с того момента, как они встретились, он был уверен, что они идеально подходят друг другу.
На втором свидании Грант повёл Данте в танцевальный клуб на другом берегу реки в Ковингтоне, но как только он, извинившись, вышел в туалет, она нашла себе 50-летнего парня из тех, кто носит рубашку расстёгнутой, чтобы показать волосы на груди и золотые цепочки. Грант никогда не расспрашивал её об этом, хотя позже узнал, что с этим мужчиной Данте иногда встречалась.
На следующий день Грант повел её на мероприятие под названием "Игрушки для взрослых" — выставку дорогих лодок и автомобилей. Данте не преминула упомянуть, сколько ей звонят
Грант не знал, как реагировать. Он недоумевал: неужели Данте провоцирует его на ревность? Когда страсти в их отношениях немного улеглись, он привык к постоянным оскорблениям со стороны Данте. В клубе всегда находился какой-нибудь парень, который за ней охотился, какой-нибудь богатый мужчина, предлагавший ей съездить в отпуск или дорогой подарок, и, конечно же, всегда был Джерри Спрингер, о котором Данте рассказывала, как одержимая.
— Ты бы видел его ноги, когда он в нижнем белье, они такие худые, — говорила она. — Он вытворяет самые забавные вещи, когда разгуливает полуголым. Он такой шутник.
Грант никогда не пытался выпытать каких-то других подробностей — его не интересовали личные дела Джерри Спрингера, но Данте не переставая говорила об нём. Его имя всплывало к месту и не к месту.
— Джерри именно так бы и поступил, — утверждала Данте, настаивая: — Джерри — самый умный человек на свете.
Грант работал наверху в том же офисном здании, где располагался бар "Benjamin's", так что он был там постоянным посетителем и вечно сталкивался с Данте. Обычно она тусовалась с Джуди, у которой была сногсшибательная квартира в том же здании. В комплекте с камином и панорамным видом, она была заполнена прекрасными произведениями искусства и изысканной мебелью. Гранту показалось, что Данте пытается примазаться к богатым и состоятельным.
Но так было не всегда. Например, когда Данте описывала своих бывших мужей, то Джо и Джим были у неё "ботаниками". Оба всё делали не так, оба ничего не умели в постели, ни один из них не отличался вкусом. Она предпочитала рассказывать о таких местах, как Херст-Касл, и много говорила о Голливуде. Очевидно, она много разъезжала на "Корветах" и навороченных спортивных машинах, создавая впечатление, что спустила в Лос-Анджелесе кучу денег.
Она намекнула, что была настолько поглощена светской жизнью, что в итоге вернулась в Цинциннати без гроша в кармане.
Когда наступил конец сентября, Данте начала намекать, что ей нужны деньги на пальто, и Грант повел её по магазинам. Хотя он едва развёлся после 15 лет брака и поклялся не содержать других женщин, новое пальто стало для Данте сигналом о том, что Грант успешно взял её на баланс. И не успел он опомниться, как Грант уже платил не только за еду Данте, но и покупал всё необходимое для неё в магазинах в центре города. Он особо и не возражал.
— Она была очень благодарна, — вспоминает Грант, — очень по-детски, совсем по-девичьи.
Так что Гранту нравилось что-то делать для неё. Данте дарила ему это тёплое, пушистое чувство, и он определённо влюблялся. В конце 1980-х, у него была отличная работа в расширяющейся коммуникационной компании, и дела шли на подъём. В корпорации планировали перевести его в Даллас, и он объяснил Данте, что находится на пороге большого повышения по службе и должен стать специалистом по устранению проблем в компании.
В предвкушении новой работы Грант чувствовал, что его многолетние труды не пропали даром.