Севастопольский конвой
Шрифт:
– Да и не из чего теперь уже выбирать, майор, хватит, доотступались…
– Зато хочу доложить о событиях на судне «Кара-Даг».
– На каком-каком судне?! – мгновенно переспросил Бекетов. – Как ты
– На пассажирском, военизированном. На «Кара-Даге»…
– Оно ведь погибло. Это факт. Затонуло еще несколько дней назад.
– Точнее, полусгоревшим выбросилось на мель у самого берега, рядом с теперешними моими позициями. Палубное орудие и пулемет там все еще действуют.
– Уже проясняется. – Бекетов никогда не умел до конца выслушивать собеседника, все время пытался перехватывать нить разговора и поддерживать его. Скорее всего эта привычка зародилась у него во время допросов, в ходе которых приходилось всячески подыгрывать подследственному, подбадривать его, словесно понуждать к продолжению рассказа.
– Вчера я высадил на его борт десант из девяти своих «бессмертных» во главе с сержантом Жодиным. При этом строго его засекретил. Как оказалось, операцию провел вовремя, поскольку ночью такой же десант, у меня под боком, пытались высадить румыны.
– Совсем озверели, – иронично посочувствовал ему Бекетов.
– И я о том же. Хорошо еще, что мои ребята службу свою знали.
И дальше Гродов поведал о ночной схватке своих краснофлотцев на палубе с пятью пришедшими на рыбацкой лодке румынами; а также о двух пленных, которые уже вступили в радиоигру со штабным радистом. И о том, что теперь гарнизон морского дота «Кара-Даг» ждет высадки нового десанта, о котором румыны уже сообщили, не определив, правда, времени прибытия шлюпки.
– Хотя понятно, что прибудут они по темноте, и скорее всего после полуночи, – оживился Бекетов, словно охотник, почуявший добычу. – Словом, ход мыслей у тебя правильный.
Не так уж и часто выпадало теперь начальнику контрразведки оборонительного района, сидя в осажденном городе, заниматься операциями за линией фронта. Не те времена, не те обстоятельства! Даже свежих агентов своих в последнее время румыны в город уже не засылали. Во-первых, это было непросто, а во-вторых, уже бессмысленно, потому что уверовали: не завтра, так послезавтра город будет в их руках. Да и внутренние враги-недоброжелатели советской власти притихли, затаились…