Север

Селин Луи Фердинанд

Брум!.. бранг!.. даже здесь, в глубине этой воронки, все гудело и сотрясалось точно так же, как в замке или в келье Ля Виги… а значит, тряслась вся долина… и на севере, и на юге, и на западе!.. представляю, на что стал похож Берлин! но осталось ли от него вообще хоть что-то?… а как там Преториус?… а наш «Зенит»?… думаю, что и Канцелярия, и bunker F"uhrer'a должны были уже превратиться в лепешку, ведь эти «брум» не стихали ни днем ни ночью!.. мы обсуждаем это с Ля Вигой и Лили… мы беседуем, а все эти злобные стряпухи уже повылезали из ямы… они предпочли с нами не связываться, и я видел, как они улепетывают… от греха подальше! эти жрицы любви!.. покрытые язвами бунтарки!.. большинство было уже далеко!.. только одна чуть поотстала… и оказалась в одиночестве… «сволочи! скоты!»… вопила она… обращаясь к нам… «козлы!» ветер доносил до нас ее ругань… и ведь если бы мы не подоспели вовремя, они бы их точно прикончили: и ревизора, и второго!.. жариться бы им на костре вместе с кусками мяса!.. а видок у этих двоих, лежавших на боку, был, прямо скажем, совсем неважнецкий… ясно было, что встать они не смогут… они все еще икали… выдавливали из себя обрывки фраз, пытаясь что-то сказать… насколько я мог судить, эти проститутки решили, будто именно граф и ревизор их заложили и вызвали фельджандарма… по отдельным словам коменданта становится ясно, что он заблудился… вместо того, чтобы сразу отправиться на юг, он решил поехать в объезд и напасть на русскую армию у Потсдама… а в результате, наткнулся на девок, которые только что сбежали!.. как раз той ночью!.. они разнесли там все: больницу, помойки, почту… эти шлюхи хотели во что бы то ни стало попасть на запад!.. в Гамбург, а потом в Бельгию, на Рейн… им сказали, что на западе много жратвы… они были не слишком образованы, но у них хватило ума понять, что железнодорожные

пути им больше не нужны!.. и лазарет, и уколы тоже!.. а когда они увидели нас, они решили, что их сейчас снова отправят в бараки, поэтому и пришли в такую ярость!.. к тому же они только собирались закусить!.. жарили себе огромные куски!.. прямо на костре!.. именно этот дым и заметил полицай! и сразу же отправил нас туда!.. ведь он же был фельджандарм, а не хуй собачий… вот и теперь ему хотелось все знать!.. как их схватили?… обоих вместе?… или сперва графа фон Лейдена… у того все болело… он даже рот не мог открыть… его усаживают… но в сидячем положении ему тоже плохо… к тому же ему еще и холодно, он весь дрожит… и другой тоже… правда, поменьше… и что дальше?… необходимо все расследовать! они били их рукоятками лопат… ручками совков и котелками… все это они украли, чтобы в путешествии ни в чем не нуждаться… однако не таскаться же все время по полям… да еще с таким количеством вещей… которые, к тому же, им были не особенно и нужны… вскоре они обнаружили эту воронку с лужей… и разбили там лагерь!.. оставалось лишь найти ветки для костра… я не видел поблизости деревьев… должно быть, они притащили их издалека… как долго они уже тут находятся?… мы Приступаем к допросу… но Rittmeister говорил только о том, что его очень сильно били, да я и сам мог в этом убедиться! так и есть!.. его тело было сплошь покрыто ранами и синяками… особенно спереди, с головы до ног… как это случилось?… они схватили его, подмяли под себя, оглушили… били ногами! лопатами!.. вланг! пранг!.. черт побери!.. точно так же и другого… избивали по три раза в день… правда, Revizor'a били чуть меньше… фон Лейден же, к несчастью, был в форме, так они его раздели и вырядили в точно такие же, как были на них самих, рабочий халат, косынку и кожаный передник… а одна из баб напялила на себя его форму, шпоры и кивер… она-то и избивала его кочергой… теперь понятно, почему они пустились наутек!.. а где его кобыла?… они убили ее лопатой!.. причем не сразу… постепенно… наносили ей глубокие раны на протяжении трех дней, а затем разделали… таковы были результаты нашего расследования!.. тем временем, женщин стало уже почти не видно… кроме той, что от них отстала… до нас по-прежнему доносилась ее ругань… «сволочи!.. шпионы! стукачи!»… теперь мы видели только ее… а ее подружки уже давно превратились в точки на горизонте… конечно, старику фон Лейдену очень нравилось, когда его стегали те маленькие шалуньи, но тут его отделали по полной программе!.. очухается ли?… наверняка у него были переломы… а переломы в его возрасте не очень хорошо срастаются… особенно в таких условиях: ни рентгена, ни больницы, ни скорой помощи… а жандарм все продолжал допытываться… как сдохла кобыла?… как они ее зажарили?… а-а, так сперва все же убили?… ударами лопаты в живот и в голову!.. потом разделали… на части… а потом принялись жарить… ну, это мы и сами видели! кое-что было уже даже съедено… и довольно много!.. он и сам тоже ел… и ревизор!.. в промежутке между избиениями ногами… и лопатами… в них впихивали насильно еду…и заставляли глотать!.. и того и другого! а что они пили? допытывался жандарм… вот эту воду! что за жуткая вода!.. вся черная от грязи, с зеленоватым налетом… в ней же мокли и кишки Блеэтты… вот мясники!.. выпотрошили скотину, отобрали куски получше и давай жарить… да тут и еще осталось!.. за это время они успели себе наделать немало бифштексов… и сколько их всего тут было?… старику казалось, что не меньше сотни… а по мнению ревизора, так «гораздо больше»!.. «добрых две сотни»!.. в Моорсбурге можно будет уточнить их количество, составить список… жандарм этим займется… но чуть позже… а здесь перед нами по-прежнему торчала лишь одна из них, которая, стоя наверху, на противоположной стороне, продолжала осыпать нас бранью… остальные же были так далеко, что рассмотреть их было уже практически невозможно… эти сучки улепетывали с дикой скоростью!.. куда нам до них!.. хотя совсем не все они были молоды, я же видел их в Моорсбурге, просто какие-то старые бандерши… как бы там ни было, но они уже почти скрылись из виду, ни одна не отстала, кроме той, что напротив… я смотрю в лужу: ну и вода… просто ужас, и еще кишки плавают… ну, хорошо, а дальше-то что? бифштексы тем временем продолжают жариться… а есть еще и огромные кровавые куски… может, кто-то голоден?… действительно! и еще как!.. сперва раненые!.. я спрашиваю у Rittmeister'а… «ja! ja!» он голоден!.. в его-то состоянии!.. он меня поражает… Revizor тоже проголодался… никогда бы не подумал… да они успели войти во вкус… взбесившиеся шлюхи избивали их дважды в день, а в промежутках они обжирались мясом… и запивали его этой вкусной водичкой… на запах мяса сбегаются даже сборщики прутьев, как мужчины, так и женщины, да и ребятишки тоже… они клянчат у Крахта… нельзя ли им попробовать?… эти дымящиеся бифштексы… из огромных ляжек Блеэтты… сами они не решаются к ним прикасаться, хотя им и очень хочется… к тому же, у них с собой острые ножи, изогнутые наподобие тесаков… Крахт обращается к жандарму… «ja! ja!»… необходимо все разделить! дать по бифштексу каждому, а не только старому улану!.. один из цыган начинает резать мясо… вам небольшой ломтик? потоньше?… или потолще?… он и у нас спрашивает, что мы предпочитаем… судя по всему, он с этим делом знаком… в мирное время, должно быть, работал в сфере обслуживания… чувствуются навыки… наверное, служил кем-нибудь в отеле или в ресторане… что вы предпочитаете?… какую часть бараньей ноги?… или же горловины?… но придется забирать с собой, мы не сможем все это съесть… мясо еще свежее… пока попробуем, и только!.. жаль, что нас сейчас не видят эти дамы!.. а что же они теперь будут жрать?… ничего, надыбают себе что-нибудь!.. эти кровожадные шлюхи без труда найдут себе еще одну лошадку! а может, и жандарма?… насадят на вертел!.. мне хочется развеселить Крахта… но ему, судя по всему, не до смеха… он ужасно разозлен…

– Самих их надо зажарить!

Ну и пусть бежит за ними!.. они уже у черта на куличках!.. лично мы считаем, что пора возвращаться… мы ведь нашли и Rittmeister'a, и Revizor'a… правда, и тот и другой не в самом лучшем состоянии, сильно потрепаны, избиты, но все-таки живы!.. наверняка, есть и переломы… но если бы мы обнаружили их двумя днями позже, они были бы уже мертвы… целых восемь дней они продержали их на дне этой уютной воронки… а если бы жандарм не заметил дым, мы бы так и прошли мимо… и еще неизвестно, чем бы это все кончилось… нас бы ведь тоже могли похитить какие-нибудь шлюхи… наверняка, они тут всюду шлялись… почему бы и нет?… а тем временем наши два доходяги никак не могли оторваться от глины… не могли от нее отлипнуть, несмотря на все свои усилия… теперь они чувствовали себя чуть лучше, даже лежа в грязи на спине… их трясло… и они по-прежнему были в юбках, передниках и халатах… в точности, как и те шлюхи!.. у них все отобрали… и редингот ревизора, и его сумочку, и его папку… и форму старика, как я вам уже сказал: саблю, сапоги, револьвер… жандарм все записал… если они попытаются что-нибудь из этого продать, то тут же попадутся, почти наверняка! хотя лично я не очень в это верил… но как бы там ни было, а два этих изможденных, облепленных грязью, измочаленных и полностью утративших человеческий облик существа находились у нас на руках!.. да еще и в лохмотьях… и речи быть не могло о том, что они пойдут сами… к счастью, людей у нас хватало, было кому донести их до замка… человек десять для ревизора и столько же для фон Лейдена… их понесут на руках, не так уж плохо!.. но они продолжали стонать… наверное, от холода… подул довольно сильный восточный ветер… над нами кружили вороны, даже в воронку залетали… всюду… и все из-за мяса… и чайки тоже!.. чайки из Ростока… Варнемюнде… с побережья… Росток ведь там!.. на побережье… у Марии-Терезы должны быть карты местности с четко обозначенным рельефом… в библиотеке у старика… там у старика всего навалом… и карты, и партитуры всех опер и балетов… и романы, главным образом классика… Жорж Занд, Польде Кок, Жюль Верн с иллюстрациями… Лили могла бы находиться сейчас там, у Марии-Терезы… если бы эта безумная прогулка внезапно все не перевернула… бегай теперь по свекле… я не переставал думать об этом, пока переваливался из борозды в борозду, далеко позади носильщиков… вот уже и церковь виднеется… часы, хижины… что мы будем делать с этими доходягами?… с их ранами, переломами?… когда доберемся?… придется мне ими заняться… но пусть они сперва остановятся!..

– Ля Вига!.. Лили! эй! во имя Господа! Все сразу оборачиваются…

– Подождите меня!

Они не возражают… опускают этих двоих обмотанных тряпками… а надо сказать, что почва здесь уже не такая рыхлая: грязи нет, только гравий… здесь мне легче передвигаться… вот и я!.. что дальше?…

– Доктор, куда вы собираетесь их положить?

Я уже подумал

об этом… всегда лучше приходить с небольшим опозданием… так удобнее… успеваешь все осмыслить…

– Обоих вниз, в гостиную!

– Вместе?

До них не доходит… придется объяснить… здесь есть большая гостиная, где шкаф, там им будет хорошо!.. но они будут не одни, мы будем спать там же в креслах… Лили, я, Ля Вига… все, что нужно, будет у меня под рукой… вата, ампулы, марля… а переломы я потом осмотрю… не могу же я заниматься этим здесь… но прежде всего необходимо снять у них дрожь!.. или же «скорую помощь» вызвать?… бред!.. «но где наша не пропадала!»… камфара у меня есть… осталась одна коробка… даже две… сгодится… я щупаю пульс графа фон Лейдена… и другого… очень… очень слабый!.. я прошу Крахта… «мне нужен ром!» я знаю, что стоит ему захотеть, и найдется все… сейчас именно такой случай! и два одеяла!.. не накрывать же их кучей соломы, они же не мы!.. они просто задохнутся… важно найти ром, приготовить им грог… я все уже обдумал… в гостиной есть кровать и диван!.. идем туда… а где же одеяла? а диванные подушки?… мы все осматриваем, но ничего не находим… подушки, одеяла и простыни всегда пропадают в первую очередь!.. я уже сталкивался с этим и на улице Жирардон, и в Сен-Мало, и в Сартрувиле… стоит вам выйти, как ф-фьюить! все стремительно исчезает! без следа!.. первый же зашедший загребает все!.. все великие исторические перемены начинаются с кражи постельных принадлежностей… одно мгновение!.. и вы никогда уже не найдете своей простыни!.. Конвент, белый террор, террор 44-го… один режим, другой – без разницы! ох уж эти простыни!.. хоть бы одну!.. я обращаюсь к Лили…

– Ну-ка, быстренько сходи к селедке, скажи, что ее братца нашли далеко в долине и теперь его состояние внушает очень-очень серьезные опасения, она должна его проведать!.. но первым делом! прежде всего!.. пусть даст тебе два одеяла… они нужны не нам! я же не могу укрывать ее брата соломой, он ведь может ей подавиться и задохнуться!..

Лили все выслушала и убежала… Крахт тоже отправляется за ромом… фельджандарм не хочет больше у нас задерживаться… nein!.. nein!.. что, окончательное нет? он не желает даже отведать нашего теплого водянистого супчика… или выпить глоточек рому, который вот-вот должны принести… nein!.. dienst! dienst! служба! он должен был найти ревизора и исполнил свой долг!.. конечно, тот далеко не в лучшем виде, но все же!.. а теперь у него другие неотложные дела!.. во-первых, проверка в Моорсбурге! а затем – на поиски… опять на поиски!.. я интересуюсь, а много ли их… я имею в виду в его подразделении, в его взводе?

– Nein!.. nein! allein! я один!

Вероятно, так оно и есть, других фельджандармов я здесь никогда не видел… в общем, ему было чем заняться!.. allein! allein! все время в движении! allein! а ведь он уже далеко не мальчик… похоже, даже постарше меня… седых волос побольше…

– Guten tag!.. lebe wohl! доброго вам здоровья!

Он удаляется… пожав всем руки…

Там, в этой воронке, нам удалось немного перекусить… кажется, я опять отклоняюсь от темы… а кстати, что они сделали с мясом, которое мы там нашли? я же видел, как каждый утащил по куску… мне бы их сноровку… ну а теперь у меня неотложное дело… мне нужно прокипятить шприц… но где?… напротив, на ферме… или в хлеву у Леонара… у Леонара же была спиртовка, что-то вроде примуса… а может, к Кретцерше сходить?… нет, лучше пойти туда, где не нужно ничего говорить, рассказывать… объяснять… до чего же мне надоели все эти объяснения!.. вот и сейчас я вам все подробно объясняю… приходится!.. и впереди еще тысяча страниц! а будь я богат, я бы вообще ничего никому не стал объяснять!.. у меня бы тогда не было контракта с этим Ахиллом… я поехал бы к морю, взял бы отпуск… о как же я устал, просто до изнеможения… хоть бы кто меня пожалел…

Ну так что?… где придется меньше всего говорить?… думаю, на ферме, с мужиками, мы же так и не нашли с ними общего языка…

Смотри-ка, жандарм возвращается!.. снова крепко жмет нам руки!.. он сожалеет, что так сухо попрощался… и еще heil! heil! даже это сказать забыл!.. Теперь он наконец уходит… я остаюсь наедине с Ля Вигой… и с этими двумя лежачими…

– Ну, ладно!.. так что будем делать? что дальше?

Спрашивает меня Ля Вига… но он не договаривает… ему бы хотелось выспросить у меня все подробности… но уж лучше пусть недоговаривает, а еще лучше, если он совсем замолчит… два мои пациента еле дышат… это факт… урывками… сейчас я их выслушаю… хотя у меня уже почти нет сил… Ля Вига интересуется, не холодно ли мне…

– Взгляни на долину!

– Да ладно! отстань!

– Видишь там что-нибудь?

– Нет!.. ничего!

– Ну, хорошо!.. смотри внимательно!

Мне бы хотелось хоть чем-то его занять… а я все продолжаю вам рассказывать эту историю, хотя и мог бы уже давно замолчать… из этого своего окна я уже не могу любоваться на ту долину… тут ее нет… как нет ни Цорнхофа… ни Моорсбурга… ни тех стариков… где-то все они сейчас?… Apotheke?… Фонтане в бронзовом рединготе? Крахт?… селедка со своей башней? малышка Силли?… никто не знает… теперь об этом даже смешно говорить… всех этих людей, стран, гусей просто никогда не существовало… гораздо разумней было бы обо всем этом забыть… и помалкивать…

Вороны здесь у нас редкость… зато чайки в изобилии! они парят! высоко в небе!.. появляются вместе с первой грозой!.. там они прилетали из Варнемюнде… а здесь, наверное, из Дьеппа… так, во всяком случае, тут все говорят… я и раньше об этом слышал… но они прилетают и из мест гораздо более отдаленных…

* * *

Уверен, даже сокращая по мере сил свое повествование, я требую от вас слишком многого… мой терпеливый и, надеюсь, внимательный читатель, будь вы друг или враг, но вы Уже приближаетесь к тысячной странице, и вам все это, наверное, уже порядком надоело… я чересчур упрям, каюсь!.. то да се… слово за слово… одно… другое… что за бесконечная занудная рукопись… и вот вдруг вам попадается слово «Дерьмо»… ох, как же вы довольны!.. черт побери!.. Теодюль Рибо [195] уверяет нас: «человек видит лишь то, на что смотрит, а смотрит он на то, что уже запечатлено у него в уме»… отсюда, в полном соответствии с Рибо, можно сделать вывод, что черепушка читателя полностью заполнена говном… вот видите, какой изящный переход!.. здорово я вас поддел!.. не ожидали, наверное, от такого автора, как я, на которого теперь нападают все кому не лень, плагиаторы, завистники всех мастей, и крайне правые, и левые, и центристы… из меня сделали пугало, врага рода человеческого, предавшего всех, кого только можно: от зациклившегося на мне Кусто и музы всех убийц Мадлен Жакоб до «Юманите» и «Вестника Папы»… люди вообще редко приходят к согласию… особенно французы… я заметил, точнее, я бы хотел обратить ваше внимание на то, что обычно никогда ничьи заслуги, добродетели или преступления не бывают признаны единодушно!.. неважно чьи… даже если речь идет о последнем, блюющем, валяющемся на земле пьянице… или же о Ландрю, Петьо, Клемансо, Пуанкаре, Петэне, Вильгельме II, Мистэнгэт, [196] де Голле, Дрейфусе, Деруледе, Бугра… бесконечные диалектические противоречия, брызги слюны!.. а моя маленькая заслуга состоит в том, что мне все же как-то незаметно удалось хоть на какое-то краткое время всех привести к согласию: правых, левых, центристов, сатанистов, убийц, всевозможные ложи, кельи, графа Парижского, Жозефину, мою тетку Одиллию, Хрюхрющева, аббата Жирдяя, – в том, что я самый отъявленный подонок! от Дюнкерка до Таманрассе, [197] от СССР до США… естественно, что все эти жалкие фильмы ужасов вызывают у меня смех!.. ну давайте же!.. давайте! покажите мне что-нибудь необычное! такое, на что бы не был способен я сам! а теперь нам нужно опять вернуться в Пруссию, к продолжению… этой моей столь мало приятной истории!.. к описанию всех этих малопривлекательных пространств и хибар… поступков, устремлений и страхов всех этих уже давно исчезнувших людей… как?… где?… неужели они и впрямь жили в этих деревнях?…

195

Теодюль Рибо (1839–1916) – французский философ и психолог.

196

Мистэнгэт – псевдоним французской звезды мюзик-холла Жанны Буржуа (1875–1956).

197

Селин намекает на речь генерала де Голля, произнесенную им 29 августа 1958 года в Алжире, где он употребил формулировку «от Дюнкерка до Таманрассе».

Ну а теперь серьезно!.. мой шприц наверху… вернее, шприцы! все же лучше их прокипятить…

– Пошли… Ля Вига!

Нам нужно пройти через парк… уже темно… вот и двор фермы… я стучу в дверь кухни… и на лестницу… колочу… ничего!.. тишина… ладно!.. они не хотят отвечать… тем хуже!.. тогда – в хлев!.. они наверняка там!.. оба!.. я слышу их голоса… «привет!»… лиц не видно… света нет… просто они не зажгли свечу… они что-то говорят, но из-за хрюканья свиней их плохо слышно… а те устроили настоящий концерт!.. от голода?… или от страха?… хрюкают… можно подумать, их здесь тысяча… Леонар, действительно, хочет мне что-то срочно сказать… он шепчет мне на ухо, но довольно громко…