Северная Академия. Претендентка на гильотину

Ветреная Инга

Наверное, этого стоило ожидать и сейчас. Тогда поступим иначе!

Я перевернулся на спину, увлекая напуганную малышку за собой. Теперь она лежала на мне, вольготно распластавшись сверху. Демонстративно заведя свои руки за голову, я молча стал ждать ее реакцию на происходящее.

Не сразу, но Айлин поняла, что ее никто не собирается удерживать насильно, и немного успокоилась. Она, словно заторможенная, посмотрела на меня, потом на мои руки, заведенные за голову. Ее дыхание стало выравниваться, а из глаз постепенно пропал страх. Немного придя в себя, она обвела взглядом комнату и, увидев, что мы находимся в ней одни, начала

неуклюже сползать с меня. Это означало только одно, «сладкого» на сегодня достаточно, добавок не будет.

— Ты пытаешься мною воспользоваться! Это бесчестно! — негодующе прохрипела Айлин.

— Как ты можешь видеть сама, не пытаюсь! — кивнув на спрятанные за головой руки, нагло заявил я, как можно ласковее улыбнувшись.

— Тогда, что мы делаем в твоей комнате одни? — немного стушевавшись, нервно поинтересовалась она, наконец-то поднявшись с меня.

— Мне порой кажется, что моя комната — это единственное место, где мы можем, не опасаясь чужого внезапного появления, побыть вместе, — озвучил я слабенький аргумент.

— А мне кажется, что внезапные появления моих друзей крайне своевременны, — настаивала Айлин, затем поправила студенческую форму и волосы, и стала разговаривать более уверенно. — Мы с Вами, капитан Веймор, существуем в разных мирах. Мне известно, что капитаном Лавийских гвардейцев не может быть простолюдин, и это значит, что Вы утаили от меня свой титул. Я же не могу похвастаться перед вами знатностью своей семьи.

Студентка с достоинством присела на край единственного в моей комнате стула, словно принцесса императорских кровей на официальном приеме во дворце. У нее был столь неприступный вид, что я вновь засомневался в ее безродном происхождении. Ну, не может сельская девушка с окраины нашей империи так гордо держать голову и иметь такую безупречную осанку. Оторвав от своей груди руку, в которой она держала уже слегка помятую розу, она разжала ладонь, та оказалась вся в крови. Дернувшись в испуге, я подхватил со стола полотенце, стал смывать кровь с ее кожи. Чтобы было удобнее разговаривать, я присел перед ней на корточки и заглянул в глаза.

— Ты хочешь сказать, что нам может что-то помешать быть вместе? — напряженно спросил я.

Глава 88

Ситуация была щекотливая, мне совсем не хотелось вводить девчонку в заблуждение по поводу моих чувств к ней, но если не было иного способа подобраться к ее тайнам, то я готов был рискнуть.

— Безусловно! — ответила она, косвенно подтверждая свою вину. — Вряд ли Ваша семья, господин Веймор, будет рада меня видеть в качестве Вашей избранницы!

Точнее не скажешь! Определенно, моего отца хватил бы удар, узнай он подобную новость. Но вся беда состояла в том, что глубоко внутри я был уже согласен пойти на этот решительный шаг. Сам не понял, как попал в собственную ловушку. Ведь мог сейчас пойти дальше, мог соблазнить ее, дойти до самого конца. Но нет, не позволил себе обидеть ее, опорочить! И стоило ли оно того? Стоила ли сидящая передо мной и пышущая праведным гневом тенерийская шпионка столь благородного с моей стороны поступка?

— Любимая, доверься мне! Я уничтожу все преграды, стоящие между нами! — пылко уверял я, целуя ее пальчики. — Если это единственные причины, которые разделяют нас, то мы с легкостью их преодолеем.

Эти слова дались мне легко, я искренне поверил в то, что говорил. Вдруг в голове нарисовалась неожиданная картина, где Айлин признается мне

во всех своих преступлениях, раскаивается, и мы вместе начинаем строить свое счастливое будущее. В этот момент я ясно понял, что именно с ней смогу быть счастлив, ради того, чтобы эта женщина была рядом, могу свернуть горы. И этому не стоило удивляться, только такая таинственная, изворотливая, коварная шпионка и могла засесть занозой в сердце капитану гвардейцев Лавийской империи. Осознание собственных чувств наполнило меня решительностью.

И тут студентка вновь напряглась. Казалось, что она даже побледнела. Коснувшись своей ладони, она быстро излечила ее. Девушка резко поднялась из кресла и произнесла:

— Не думаю, что это в Ваших силах, Брайан, — и покинула мою комнату.

На полу у моих ног осталась лежать алая роза с окровавленными шипами. Цветок очень напоминал Айлин, которую он уколол. Пока я наслаждался ее гибким телом, она выпустила свои шипы, практически заставив меня признаться ей в любви, а затем ранила мое самолюбие.

«Не думаю, что это в Ваших силах!» — набатом звучало в моей голове.

Да я практически сделал ей предложение руки и сердца! За кого она меня держит, если так открыто сомневается в моих возможностях! Или это очередная попытка замотивировать меня для участия в организуемой ею следующей операции? И надо признать, у нее это неплохо выходило. Я уже был готов на все, чтобы доказать ей свои практически безграничные возможности, подключая для этого всех гвардейцев, связи, положение в обществе и преимущества своего знатного происхождения! Браво, Айлин! Тебе вновь почти удалось одурачить опытного капитана гвардейцев! И это окончательно взбесило меня!

Айлин

— Айлин, где ты ходишь? — возмутилась моим опозданием Мадина, стоило мне только переступить порог нашей комнаты.

Кроме соседки и нашего солнечного друга, там меня ожидали еще Ифа и трое пятикурсников — Харольд, Оливер и Джонатан.

— И тебе добрый вечер, — огрызнулась я, чем ввела всех в ступор.

— И что у нас Брайан такого натворил, что ты так злишься? — как всегда, прямолинейно спросил Мэтт.

«Как ни странно, но вынужден признать, что чешуйчатые морды правы, предлагая сожрать твоего солдафона! Или, на крайний случай, позволь мне его покусать!» — попросил Верный, крутившийся возле меня.

— Он тебя обидел? — напряженно спросил Харольд, внимательно следя за моей мимикой, остальные предпочли молча дождаться ответа.

Обидеть — это значит, совершить действия над кем-то, без его на то позволения. Вот только я ни чуточку не возражала против действий капитана. И нужно набраться смелости и признаться хотя бы самой себе, что еще и получала удовольствие от его поступка.

— Никто меня не обижал! — замотав головой, раздраженно ответила я громче, чем следовало бы. — Просто между нами вполне закономерно обнаружились некоторые различия.

— Этот напыщенный болван указал на отсутствие у тебя положения в великосветском обществе? — негодовала Ифа.

Возмущенные подруги подскочили ко мне и стали обнимать в знак поддержки.

— Это я ткнула капитана в наше неравенство и попрекнула Брайана его титулом, — грустно промямлила я.

От изумления друзья замолчали.

— Только ты, Айлин, можешь выказывать недовольство кавалеру, все прегрешение которого состоит в знатности его рода! — «похвалила» меня Мадина, как только обрела способность говорить.