Северная корона. Против ветра
Шрифт:
Феликс, не знавший русского, посмотрел на длинноволосую Марту и медленно кивнул. И ей опять показалось, будто он видит ее насквозь.
– А откуда он знал, что у рабов именно столько сил? – опять возмутился Крис и даже вскочил на ноги. – Вот дал бы он третьему рабу тоже пять монет, тот, может, взял и сделал бы из них еще пять! Или бы даже десять! А так он подумал: «У меня одна, чего я мараться буду? Пусть в земле валяется, раз хозяин такой умный!»
– Если третий раб боялся потерять один талант, то над пятью он бы вообще трясся, – парировал
– Я все равно не понимаю, как хозяин взял и вычислил, сколько кому дать.
– Считай хозяина ясновидящим, – хмыкнула Лена.
– Нет, серьезно! Это ведь несправедливо! Третий же в заведомо проигрышной ситуации очутился уже с самого начала!
– Несправедливо, когда есть талант, а его в землю закапывают, – отозвался Стас. – И не пользуются. Третий раб мог сделать из одного таланта еще один талант, потом из двух талантов еще два, из четырех – восемь. Из восьми – шестнадцать. Из шестнадцати – тридцать два. Если бы он приложил усилия, не трусил, то оказался бы в отличном положении! Трусость – это грех. Который явно забыли внести в семь смертных грехов, – добавил Стас с горечью в голосе. – Таланты даются не для того, чтобы человек держал их всегда в себе и не использовал их. Он дает их каждому человеку – по его силе, поэтому разные, – чтобы человек смог измениться и изменить мир к лучшему. У третьего просто не хватило мужества.
– Раскудахтался, – проворчал Крис.
Юля невозмутимо переводила разговор Феликсу, и тот одобрительно кивал, глядя, правда, не на рассказчика, а куда-то в сторону темного леса.
– Наверное, и Олег отсыпанные ему десять спортивных талантов все же зарыл, – сказал Алексей, шевеля дрова в костре. – Не справился с трудностями, получается. Пал духом или струсил.
– Да хватит уже о нем, – вновь шикнула на него Лена.
Она не любила вспоминать эту дурацкую и некрасивую, даже страшноватую историю.
– Юль, – обратился к ней Стас, – все же подумай.
Крис усиленно закивал.
– Стас, – взглянула на него Крестова. – Я взрослая девочка и знаю, что делать. Мне хватает консерватории. Поверь, свои таланты я не зарываю.
– Таланты талантами, а вы заметили, – вдруг подал голос Крис, – что гребаных кровососов нет?
– Кого нет? – не поняли остальные.
– Комаров! – Хипстер больше всех радел за то, чтобы в импровизированный поход на одну ночь друзья не забыли взять средства против комаров. А их, как назло – или на счастье? – тут не оказалось.
Феликс тонко улыбнулся, разглядывая собственные ногти, едва только Крис перевел это на его родной язык.
– Радуйся, что их нет, – отозвалась Юля, взглядом показывая Стасу, что не хочет более говорить на подобные темы.
Стас вздохнул и отошел к Леше, а Феликс пригласил Юлю погулять по берегу лунного озера. Крис в это время завладел гитарой Стаса и что-то весело забренькал на ней, подмигивая Марте. Скрипачка неожиданно поняла, что ей безумно нравится в этом спокойном месте в компании этих людей.
– По парочкам начали делиться, –
Марта-то понимала, да только она еще и прекрасно знала, что Крестова кого угодно отошьет, даже великолепного Визарда, если тот начнет к ней приставать, и пошлет в такое дивное далекое место, где даже воздух – большая редкость.
– А тебе кто-нибудь из парней нравится? – вновь спросила Лена, решившая чуть-чуть побыть свахой. – Как тебе Крис?
Марта взглянула на громко ржущего парня, у которого Стас пытался забрать гитару, и недоуменно пожала плечами. Она ни разу не думала о друге Юли как о потенциальном парне, хотя талантливый в музыке хипстер привлекал множество девушек в консерватории.
– Крис и Стас – хорошие мальчики. Криса я знаю несколько лет, он хоть и дурной иногда, но когда надо, собирается и держится молодцом. Да и Стас неплохой мальчик, симпатичный очень.
– Да нет, не нравится, – отозвалась Марта.
Она вспомнила своего любимого, не похожего ни на Стаса, ни на тем более Криса. Или Саша просто стал для нее особенным? Хотя, с другой стороны, Феликс-то куда круче Александра. Но ничего подобного, что чувствовала скрипачка к Дионову, к Визарду она не испытывала. Дикий восторг – не в счет. Каждый бы радовался так запросто пообщаться со своим любимым музыкантом или актером.
Пытаясь забыть о Саше, она даже чуть-чуть пофлиртовала с Крисом. И тот тоже пригласил ее погулять по берегу. Не то чтобы он ей нравился, но с Крисом было весело. Он едва не упал в озеро, желая сделать крутое селфи, и Марта долго хохотала над ним.
***
Юля и Феликс неспешно двинулись вдоль линии воды на север, вслушиваясь в пение лесных птиц и изредка касаясь друг друга предплечьями. Еще недавно Юля молча злилась из-за лекции о талантах, а сейчас успокоилась. С каждым случайным прикосновением руки музыканта нервозность ее уходила. Эта ночь была на удивление теплой и ясной, очень нежной.
– Мне кажется, я вижу Млечный Путь.
Юля задрала голову: как давно она не смотрела на звездное небо. А для Феликса казалось совершенно естественным смотреть туда, в темно-синюю высь, на которой были искусно вышиты узоры неизвестных созвездий.
– Возможно, это и есть он. А мне кажется, что я вижу Бесконечность.
– Бесконечность? – не поняла Юля.
– Да. Бесконечность. Ты бы хотела быть бессмертной? – спросил неожиданно Феликс.
– А ты вампир и можешь укусить меня, сделав вечно живущей? – позволила себе улыбнуться пианистка, наблюдая издали, как Стас в шутку скручивает Криса за «нелегальное» пользование его драгоценной гитарой.
– Конечно нет, – отозвался «Лорд», опять глядя в небо, на котором все ярче и ярче проступали звезды. – И бессмертие меня не прельщает.