Северное сияние ее глаз
Шрифт:
— И она убила этого человека?
Я улыбнулся и покачал головой:
— Это хороший финал для фильма, а не для реальной жизни. Нет. Она сбежала. От этой страсти, от безумной любви, от созданного образа. Собрала вещи и уехала в соседний город, а потом еще дальше, и еще. Даже не уволившись, не уладив все свои дела. Она бежала от Судьбы, с которой так хотела поиграть. От безумной страсти, которая охватила не только ее тело, но и сознание… Я встретил ее на вокзале в одном небольшом городе. Тогда-то и записал ее историю.
— Но зачем она убежала? По-моему это глупо.
— Есть три типа людей, — сказал я, — одни борются со своей Судьбой, другие с ней живут, а третьи от нее убегают. Инга решили убежать. А рассуждать о том, глупо это или нет — неправильно. Потому что каждый совершает те поступки, которые считает правильными. Вот вы бы… вы бы, наверное, не убежали от своей Судьбы.
— Я предпочитаю быть хозяйкой своей судьбы, — отозвалась Екатерина, правда, не слишком уверенно.
— Забавно, — улыбнулся я, — и в чем это выражается, если не секрет?
— Хотя бы в вас.
— Вот как. Поверьте, я не ваша судьба, а вы не моя хозяйка.
Екатерина наклонилась вперед, очень близко к моему лицу. Заглянула в мои глаза.
— Я ездила во Вьюжный и встретилась с девушкой из ваших снов. С Аней. — Сказала она, — Я знаю, что вы говорили правду. Вы никакой не псих.
У меня перехватило дыхание. Я вдруг почувствовал запах зимы, холодного ветра, севера. Запах, который преследовал меня в каждом моем сне.
— Вы видели ее?
Екатерина кивнула:
— Вы ей тоже снитесь. Она ждет вас. Я даже привозила ее сюда, но из-за вашей глупой выходки, начальник запретил любое свидание. Поэтому ей пришлось уехать обратно.
— Привозили ее сюда… — эхом повторил я.
— Да. Вчера. Она очень хотела с вами познакомиться. Она реальная девушка. Реальнее некуда.
— Я всегда это знал, — пробормотал я. Вдруг закружилась голова.
— Но в среду ей нужно будет уехать в Мурманск на защиту диплома. А вернется только к концу следующей недели.
Екатерина придвинулась еще ближе. Я ощутил легкий аромат ее духов.
— Я всю ночь думала об этом, — сказала она, — я не могу за вас решать, конечно, но вы мне нравитесь. Вы очень хороший человек. Возможно, лучше, чем любой, кого я встречала в своей жизни. И я хочу вам помочь.
— С чего вы взяли, что я хороший человек? Такой же, как все.
— Неправда, — горячо возразила она, — вы не такой, как все! Вы слушаете людей, вы записываете их истории, вы… забираете их боль. Я почти уверена в этом! Те
— Я же не целитель. И не святой. Да я даже не врач, как вы. Не смейтесь. Это бред.
— Девушка, которая заигрывала с судьбой, — сказала Екатерина, — я уверена, что с того момента, как она поделилась с вами своей болью и своими переживаниями, ей стало намного лучше. Ее жизнь наладилась. Вы забрали ее беду, перенесли ее на бумагу. Я уверена в этом.
Запах севера все больше и больше кружил мне голову. Я думал об Ане, о ее рыжих волосах, об улыбке, о ноутбуке, о ее дипломе…
— Вы считаете, что такое возможно? — спросил я.
— Я уверена, — кивнула Екатерина, — я хочу вам помочь. Справитесь со своими тремя пальцами?
— Что вы собираетесь делать?
Екатерина положила папку на колени и ловко отстегнула ремни, стягивающие мое тело.
— Вставайте.
— Я убегаю из больницы?
— Да. А я вам в этом помогаю.
Дважды упрашивать не пришлось. Я сел на кровати, ощутив ногами холодный пол.
— Для чего вы это делаете?
Она не ответила. Подтолкнула носком туфли тапочки, сказала:
— Наденьте.
А потом мы вышли в коридор.
3.
В кабинете Екатерины висело большое зеркало — на полстены. Впервые за несколько дней я увидел собственное отражение, и ужаснулся. Во-первых, я оброс. Это вам не хорошие европейские клиники — никто не собирался брить меня, а сделать это с загипсованными руками было весьма затруднительно. Во-вторых — похудел. Впали щеки, заострился нос, под глазами появились темные круги. Я остановился перед зеркалом и долго всматривался в собственное отражение, отказываясь верить, что это я.
— Не мешало бы побриться, помыться и вообще привести себя в порядок, — наконец, сказал я.
Екатерина в этот момент вытащила из-за стола мою рюкзак и одежду.
— Вот ваши вещи. В папке все документы, плюс выписка из нашей больницы, — произнесла она, — деньги у вас есть, так что садитесь на автобус и езжайте во Вьюжный.
— Я пешком пойду.
— Не дурите. Автобусы будут ходить еще два часа.
— Я за ночь успею и пешком.
Екатерина смерила меня (усталым?) взглядом, потом кивнула.
— Да, верно, успеете. Я просто переживаю, не обращайте внимания.
— Как ваш внутренний голос? — спросил я.
Екатерина вздрогнула.
— Вы иногда замирали, словно прислушивались к себе, вот я и подумал… — сказал я, — он вас беспокоит?
— Наверное, уже нет, — после паузы произнесла Екатерина, — вернее, кажется, мы с ним нашли общий язык.
— Вас же могут уволить, верно? — продолжил я, — если завтра с утра придет начальство и обнаружит, что вы меня выписали, вас могут уволить!