Северное Сияние

Извольский Сергей

Хотел было сначала сказать, что пусть еще возьмет Иру или Аду, но потом понял, что разделять змееглазых индианок не лучшая идея.

— Ира и Ада. Больше никто, — сходу уловил я мысль Элимелеха.

Кивнув, танцор подождал пару секунд и когда от меня не последовало никаких других указаний, отключился.

Оставшееся до посадки время я просто проспал. Проснулся от толчка, когда шасси коснулись бетона взлетной полосы. Самолет еще не остановился, а в кабинет, где я оставался, оповещая о прибытии уже постучалась стюардесса.

Машинально осмотревшись — вдруг чего забыл, я вспомнил что забывать кроме свертка

с рваным костюмом мне нечего и двинулся на выход. Кивнув стюардессе, произносившей дежурные прощальные фразы, сбежал по трапу и сразу заскочил в приоткрытую дверь вставшего вплотную микроавтобуса.

За рулем находилась Ада, а Элимелех и Ира сидели в салоне, вопросительно глядя на меня. Фургон моментально тронулся с места, разгоняясь.

— Московская компания, Немецкий двор, — вместо приветствия произнес я.

Ада вопросов задавать не стала, молча продолжала вести автомобиль. Ира с Элимелехом тоже молчали, но смотрели на меня очень внимательно.

— Меня здесь нет, вы меня не видели, — только и произнес я, и после обернулся к танцору, — Эль?

— Да.

— Ты как-то говорил, что можешь поработать над путями отхода.

— Да.

— Начинай работать. Без паники, но если что, план пусть будет.

— Принял.

От аэропорта до центра города езды было не больше пятнадцати минут. Вскоре за тонированными окнами замелькали фигурные фонари ночной Торговой набережной — по ней до места назначения уже рукой подать. Минута, и впереди показались ярко подсвеченные массивные башни.

Гостиный двор Архангельска этом мире был не просто восстановлен в первозданном виде, но и значительно расширен. Да и сам город разительно отличался от своего прототипа из другой реальности. Здесь во второй половине двадцатого века Россия и коллективный Запад не находились по разные стороны идеологических баррикад мировой, а после холодной войны, торговые и культурные связи жестко не обрубались, а железный занавес на границе не возникал — что в корне изменило парадигму развития города.

Информации о таянии льдов, которое в моем мире подталкивало развитие навигации в Арктике, я не видел. Как и не слышал громких разговоров о глобальном потеплении. Но в этом мире были одаренные, работающие со стихий Воды — и Северный морской путь получил здесь гораздо более раннее и масштабное развитие, а его траффик был сравним с проходимостью Суэцкого канала. Именно поэтому Архангельск, столица Северного морского пути, в этой реальности был городом, название которого мелькало на слуху у всего мира — как Сингапур или Гонконг в моем мире.

Еще с семнадцатого века Архангельск был торговыми морскими воротами России, но основание Санкт-Петербурга похоронило его развитие. В результате торговые представительства, объединенные в каменные палаты крепости, где раньше кипела жизнь, к девятнадцатому веку пришли в упадок и были разобраны на булыжники.

Сейчас восстановленные архангельские торговые палаты, как и сам город, также были известны по всему миру; Русский и Немецкий гостиные дворы оказались воссозданы в первозданном виде. За ними, с соблюдением идентичного стиля, были построены еще два — Европейский и Атлантический, так что комплекс увеличился в два раза, а количество массивных пузатых башен по периметру выросло до восьми.

В центре же крестообразного общего двора между четырьмя торговыми

палатами выросла главная башня, где которой находилось управление Северного морского пароходства. Венчал шпиль башни, кстати, золотой кораблик-близнец того, что находится на шпиле петербургского Адмиралтейства.

Комплекс был интернациональным и не обошлось без некоторой путаницы, свойственным англосаксам — которые привыкли сеять по планете управляемый хаос. Немецкий гостиный двор, исторически занимаемый немецкими купцами, сейчас занимали англичане — они получили его в пользование после окончания Великой войны, пользуясь преференциями как союзник. И то, что англичане смогли выбить себе у русского царя исторически принадлежащую немцам часть, до сих пор вызывало некоторые трения между представителями Англии и Германии. Обиженные же подобной несправедливостью немцы ныне обитали в Европейском гостином дворе, в новоделе.

Отличились англичане и в другом: если Европейский и Атлантический гостиные дворы занимали официальные представительства стран-членов Европейского союза и Трансатлантического содружества, то в Немецком располагалась «Московская компания» — старая и частная английская торговая корпорация, возрожденная после начала освоения Арктики. Не такая известная как Ост или Вест-Индская компании, но торговая корпорация, которая по Северному морскому пути эксклюзивно торговала с Россией еще с шестнадцатого века.

Именно к служебным воротам Немецкого Гостиного двора ведомый старшей индианкой фургон и подъехал. Не прощаясь, я выскочил из машины, которая сразу же поехала прочь, задом выезжая на дорогу.

Калитку в створке ворот передо мной распахнул вооруженный королевский морской пехотинец, и без каких-либо вопросов повел меня по коридорам торговой миссии. Навстречу нам не попалось ни одного человека — видимо, были искусственно удалены, чтобы никто меня не встретил. Но мы и почти сразу свернули в неприметный закуток, после чего на лифте спустились на нижние, подземные этажи.

Когда покинули лифт, оказались как в другом здании — аутентичный интерьер торговых палат семнадцатого века сменился практичным серым минимализмом хай-тека. Миновав несколько по-прежнему пустых коридоров, мы с морским пехотинцем подошли к серьезной на вид двери. Над которой я прочитал: «Mystery and Company of Merchant Adventurers for the Discovery of Regions, Dominions, Islands, and Places unknown».

«Компания купцов-путешественников исследователей сокрытых земель, стран, островов и неизвестных мест». Первоначальное название, с которым еще в шестнадцатом веке английская корпорация пришла в Россию, и только после стала называться более просто: «Московская компания». «Moskovy», Московская — по названию тогда еще страны, на западе известной как «Московия», где живут московиты.

На страже у входа в двери тайной Компании расположились два гуркха в черной форме. Одному из них меня и перепоручил морской пехотинец, отправившись обратно — мне он так и не сказал ни единого слова. Невысокий (с меня ростом) непалец открыл дверь, и провел меня внутрь. Я обратил внимание на золотой значок на его воротнике стойке — два скрещенных домиком кукри, причем один из них рукояткой вверх, второй вниз. Под клинками римская цифра IV, а над ними высокий плюмаж. 4-й собственный принца Уэльского гуркский стрелковый полк.