Северное сияние
Шрифт:
— Совсем как тогда, в колледже, — шепнула девочка Пану, — помнишь, когда мы хотели пробраться в Рекреацию?
— Если бы ты все это тогда не заварила… — буркнул Пан, но Лира не дала ему договорить.
— Я заварила, мне и расхлебывать.
Она покрутила головой, пытаясь хотя бы приблизительно определить, где находится конференц-зал. Кажется, вон там. Ну что, тронулись?
Дело это оказалось нелегким. Тоннель низенький, не выпрямишься, так что ползти приходилось на четвереньках. Кроме того, мешали постоянные препятствия: то массивный квадратный в сечении воздуховод, а под него иначе как на животе не протиснешься, то трубы отопления, через которые, наоборот, надо перелезать поверху. Металлический тоннель
К счастью, она пусть хоть очень смутно, но представляла себе, где находится. Узел с теплыми вещами должен был помочь ей найти дорогу назад, Лира предусмотрительно пристроила его точно над лазом в свою спальню.
Девочка медленно ползла по тоннелю. Если сквозь потолочные панели свет не пробивался, значит, комната под ней была пуста. Время от времени она слышала какие-то голоса и замирала, но, как выяснилось, это разговаривали всего лишь повара на кухне да медсестры, у которых, наверное, была специальная комната, вроде преподавательской в колледже Вод Иорданских. Не услышав ничего интересного, Лира продолжала ползти дальше.
Вот наконец она добралась до места, где, по ее расчетам, находился этот злосчастный конференц-зал. Лабиринт труб здесь обрывался: воздуховод и отопительная система располагались в дальнем углу, а широкие прямоугольные панели потолка заливал ровный электрический свет. Приникнув ухом к одной из них, Лира услышала приглушенные мужские голоса. Сомнений быть не могло. Она нашла то, что искала!
Настороженно прислушиваясь, девочка попыталась подползти как можно ближе к говорящим. Важно было не делать резких движений, так, чтобы расстояние сокращалось на волос, не больше. Наконец ей это удалось. Распластавшись вдоль металлической стенки тоннеля, она замерла, вытянув шею куда-то вбок, чтобы лучше слышать, что делается внизу.
Из конференц-зала доносилось позвякивание ножей и вилок и перезвон бокалов. Судя по всему, беседа проходила во время ужина. Лира ясно различала четыре голоса: три мужских и один женский, без сомнения принадлежавший миссис Кольтер. Речь шла о пропавших альмах.
— В чьем ведении находится лаборатория? — прозвучало нежное певучее сопрано. — Кто там у вас работает?
— МакКей, стажер-исследователь, — доложил один из мужчин. — Кроме того, там установлена автоматическая охранная система, задачей которой является не допускать подобного рода инцидентов.
— Значит, эта система неисправна, — произнесла миссис Кольтер.
— Это не совсем так. МакКей вышел из лаборатории ровно в одиннадцать ноль-ноль. Он клянется, что ящики с альмами были закрыты. Кроме того, он, разумеется, воспользовался внутренним выходом, то есть наружную дверь тоже никто не открывал. Ею вообще никогда не пользуются. Для того чтобы открыть или закрыть замок, нужно ввести в регулятор специальный цифровой код. МакКей это сделал, потому что код сохранился в памяти регулятора, а иначе тут же включилась бы сирена.
— Где же была ваша сирена, когда открыли наружную дверь?
— Она включилась, но, к сожалению, в корпусе в это время никого не было из-за пожарной тревоги.
— Ах, из-за пожарной тревоги… Но что же вам помешало, когда тревога закончилась…
— Прошу прощения, но дело в том, что сирена и противопожарная сигнализация соединены последовательно и представляют собой единую яндарическую цепь, а это значит, что, когда отключили сигнализацию, сирена тоже оказалась отключена. К сожалению, это конструкторский просчет, который, безусловно, необходимо устранить. Неполадки в лаборатории непременно
— Я все понимаю, — ледяным голосом произнесла миссис Кольтер. — Но означать это может только одно: альмов выпустили во время учебной пожарной тревоги, что существенно расширяет круг подозреваемых. В него автоматически попадает каждый — вы отдаете себе в этом отчет? — каждый сотрудник станции!
— Но, может быть, это сделал кто-то из детей? — осторожно вступил в разговор чей-то голос. Ответа не последовало, и ему пришлось развить свою мысль: — У каждого сотрудника станции есть четкий круг обязанностей, требующих полной концентрации сил и времени. В течение всего периода пожарной тревоги станция действовала бесперебойно, а это означает, что ни один из сотрудников просто физически не имел возможности открыть наружную дверь лаборатории, потому что никто никуда не отлучался. Таким образом, либо на станцию проник посторонний, либо кому-то из детей удалось ускользнуть, открыть дверь и ящики с альмами, а потом вернуться на площадку перед главным корпусом.
— И вы уже, разумеется, делаете все возможное, чтобы выяснить, кто это, — вновь прозвучал насмешливый голос миссис Кольтер. — Не надо, доктор Купер, не оправдывайтесь. Поверьте, я отнюдь не собираюсь кого-то обижать, я лишь хочу напомнить: осторожность и еще раз осторожность. По чьему-то чудовищному недосмотру обе сигнализации оказались последовательно соединенными звеньями яндарической цепи. Это необходимо как можно скорее исправить. Кроме того, если уж речь зашла об охране станции… А кстати, дежурный офицер тартарской дивизии, тот, что был в карауле, он не может быть нам полезен в нашем расследовании? Возможно, он что-нибудь знает… Где вообще находилась охрана во время пожарной тревоги? Вы уже это выяснили?
— Да, разумеется. — Голос мужчины звучал как-то безнадежно. — Во время тревоги все были на местах и тщательно патрулировали территорию. Мы постараемся сделать все возможное…
— В том, что вы постараетесь, я не сомневаюсь. Ну, довольно об этом. Расскажите мне о новом сепараторе.
Лира ощутила, как по ее спине пробежал ледяной холодок. «Сепаратор», то есть разделитель! Это слово может означать только одну вещь…
— Конечно, — с готовностью отозвался доктор, чувствуя явное облегчение от того, что разговор переходит в новое русло. — Это наша гордость. Можно сказать, настоящий прорыв. Дело в том, что в предыдущей модели нам не удавалось исключить возможность смерти пациента от шока. Мы, конечно, всеми силами совершенствовали технологию, пытаясь этого не допустить…
— Скраелинги делают такие вещи руками, — вступил в разговор третий человек, который все это время молчал.
— Не будем сбрасывать со счетов многовековой опыт, — вставил первый голос.
— В любом случае, — продолжил тот, кого миссис Кольтер назвала «доктором Купером», — до сего времени речь шла только о механическом разрыве и альтернатив этому методу не существовало, как ни прискорбно это было для техников-операторов. Надеюсь, вы помните, что по причине срывов на нервной почве нам даже пришлось расстаться с несколькими сотрудниками, причем количество их было довольно велико. Первым по-настоящему эффективным шагом вперед стало применение метода Майштадта, сочетавшего яндарический скальпель-нож и общую анестезию, что сразу принесло ощутимые результаты и позволило нам сократить количество летальных исходов от болевого шока при оперативном вмешательстве до пяти процентов от общего…