Северный путь
Шрифт:
Герда поднесла чашку к лицу, вдыхая сладкий аромат разопрелых трав, и сделала маленький глоток. Кот свернулся клубком у нее на коленях.
– Если тебе что-то не понравится, ты всегда сможешь уйти. А здесь только хуже станет - все будет напоминать о прошлом, - тихо заметил он, мелодично мурлыкая. На душе сделалось заметно спокойнее. Герда зарылась пальцами в кошачью шерсть и медленно потягивала горячий отвар из чашки, глядя на противоположный берег озера, где остался ее дом.
Погрузившись в мрачные раздумья, Герда не заметила приближающихся шагов.
– У тебя волосы неаккуратно обстрижены, - послышался деликатный голос Дугавы. Герда подняла голову и увидела, что девушка
– Я подумала, что хорошо бы их подровнять…
Герда повела плечами, ничего не ответив. Какое это сейчас имеет значение? Пусть делает, что хочет. Дугава села на колени и принялась расчесывать ее. Грубо обкорнанные пряди отличались друг от друга на целый палец.
– Мой отец был судьей в Стольном, важным человеком, - непонятно зачем начала рассказывать девушка, подстригая неровные кончики.
– Он всегда был такой строгий, что я его немного побаивалась. Знаешь, как родители говорят: «Незамужней барышне одной по улицам гулять негоже. Встречаться с офицерами без наперсницы не смей. Тот тебе в женихи не годится, а об этом даже не думай». Вот так я и жила, тихо ненавидя затворничество, на которое отец меня обрекал. А потом я встретила его, самого красивого, дерзкого, смелого, самого невероятного мужчину. Он был таким нежным, обходительным. Просто очаровал меня своими ухаживаниями, широкими жестами, романтичными речами. Отцу он, конечно же, пришелся не по душе: слишком бедный, недостаточно знатный… босяк. Поняв, что благословение нам не получить, мы решили сбежать и обвенчаться тайно. Так и сделали. А на следующий день после свадьбы случилось это.
Герда повернулась к ней вполоборота. Из воздуха на раскрытой ладони Дугавы вырос крохотный замок с молочными стенами.
– Стоило мужу увидеть нечаянно сотворенную мной иллюзию, как он тут же бросил меня. Хорошо еще, что Защитников Паствы не позвал. Видно, я действительно что-то для него значила. Но тогда я этого не понимала. Я была разбита. Подавлена. Как ты сейчас, не знала, куда податься. Такой меня нашли служители Единого. Они часто ходят по трущобам, милостыню раздают, солдат набирают… Они хотели вернуть меня отцу, но тогда я не могла еще полностью контролировать свой дар и случайно выдала себя. Отцу чудом удалось уговорить их передать меня ему для разбирательства. Тогда он отвел меня на подпольную Голубиную станцию. Такие есть практически в каждом большом городе. Там-то я и встретилась с Финистом и Жданом и вместе с ними пустилась в бега. Но отец… он остался в Стольном разбираться с тем безобразием, что я устроила. И боюсь, его убили из-за меня. А ведь тогда я даже не успела сказать ему спасибо. Какой же я была неблагодарной дурой!
Дугава замолчала. Ее душили рыдания. Герда обняла ее и тоже заплакала, переполненная жалостью к этой, как ей раньше казалось, счастливой и беззаботной девушке.
– Хватит уже! – усовестил их Ждан, незаметно появившийся из-за деревьев.
– Финист вас на ужин зовет.
– Иди, мы сейчас догоним, - велела Дугава, вытирая слезы носовым платком с вычурной вышивкой.
– Только не задерживайтесь, а то придется есть холодное, - предупредил Ждан и вернулся к костру.
– Вот, посмотри, как хорошо получилось, - Дугава достала из кармана зеркальце и передала Герде, чтобы та оценила ее работу.
Ровно подстриженные волосы теперь едва доходили до середины шеи, а голова казалась непривычно легкой. Без длинных кос лицо выглядело совсем другим, с подчеркнуто высокими скулами и широко распахнутыми глазами. Как же на нее теперь будут смотреть знакомые!.. А никак. Домой она больше не вернется, а чужим всегда сможет сказать, что подстрижена по столичной моде,
– Красиво, - соврала она и вымученно улыбнулась. Дугава понимающе кивнула, и вместе они направились к лагерю, откуда уже доносился аппетитный запах копченой дичи.
Вечерело. Из воды выползал стылый туман, окрашенный в ровный оранжевый цвет заходящим солнцем. На небосводе зажигались первые звезды. Ветер умолк, стихли птицы, и лишь глухой треск еловых дров в костре нарушал нависшее над берегом безмолвие.. На небесный трон взошла серебряная владычица ночи - луна, а потом скрылась за облаками. На пригорке за озером послышался волчий вой. Туман белой патокой заволок весь берег. Путники зябко ежились, закутанные в шерстяные одеяла. Ждан обгладывал остатки мяса с птичьей ножки, Дугава палкой ворошила угли в костре, чтобы тот не погас, Финист напевал под нос тоскливую песню. Герда в задумчивости разглядывала их лица.
– Холодает… - мрачно заметил Ждан.
– Скоро зима.
– Да, придется проситься на ночлег к местным жителям, - немного подумав, ответил Финист, а потом снова принялся петь уже громче.
Кто-то вторил ему со стороны озера.
– Ого, птичий болван, оказывается, еще кое-что помнит!
– поднял голову кот, дремавший у ног Герды.
– Интересно, удастся ли ему…
– О, нет, только не это снова!
– простонала Дугава. – Сейчас как в Дикой пуще будет, да?
– Вели им заткнуться, иначе берегини утянут нас в озеро!
– предупреждающе зашипел кот.
– Тсс, - шикнула Герда и кивнула в сторону Финиста.
Тот поднялся с бревна и плывущей походкой направился к озеру.
– Что происходит?
– вслед за Дугавой встревожился Ждан. Герда приложила палец к губам, умоляя их помолчать.
– Финист вызвал берегинь, - объяснял кот. Видимо, на него требование молчать не распространялось.
– Хочет попросить укрыть от чужих взоров это место, чтобы дать вам несколько дней передышки.
Финист остановился у самой кромки воды и закружился на месте. Его голос потонул в поднявшемся над озером хоре других более тонких и звонких. Сотканные из белесого тумана из воды друг за другом выходили юные девы в прозрачных, будто стекавших по тонким телам, рубашках. Длинные волосы распущены, головы украшены венками из кубышек и водяных лилий.
Берегини кругом обступили фигуру танцующего мужчины, чей силуэт в лунном свете напоминал гигантскую птицу с вьющимся по ветру плащом вместо крыльев, и запели еще громче. Волки и филины вторили им со стороны леса. Усилившийся южный ветер завывал и стенал в такт общей музыке. Берегини взялись за руки и пошли вокруг Финиста хороводом, то приближаясь, то удаляясь от танцующей фигуры в центре.
Дугаву и Ждана сморил сон, а таинство на берегу все продолжалось. Только когда ночную тьму пронзили первые лучи солнца, торжественное пение сменилось прощальными трелями соловьев. Берегини растаяли вместе с ночным туманом, а Финист остался в одиночестве лежать на берегу, раскинув руки в стороны.
Утро выдалось прохладное и зыбкое, словно илистое дно лесного озера. Остатки тумана облизали росные травы, окропили сырую землю и уползли обратно в низины. Герда сняла сапоги и спустилась к берегу, чтобы набрать воды в котелок. Босые ноги стыли и покрывались гусиной кожей от холода.
– Спасибо, - донесся тихий, похожий на шепот ветра в едва-едва тронутой увяданием листве, голос Финиста.
– За что?
– не поворачиваясь к приподнявшемуся на локтях мужчине, спросила Герда.
– За то, что не позволила им помешать мне. Как ты догадалась?