Северянин. Трилогия
Шрифт:
– Я не заставляю вас поклоняться Одину, но разве вы не хотите, чтобы бог, пусть и чужой, не ваш, уже спасший вас и ваших детей, помог им снова, если это потребуется? Разве он не заслужил вашей благодарности?
О! Вот тут уже у недовольных аргументов не было. Они заткнулись.
– Но мы не умеем строить! – вставил еще одну заготовленную реплику мой племянник, тем самым переведя мысли собравшихся с религиозной тематики на более приземленную. Все тут же задумались, а действительно: сами дети ничего построить не сумеют. Для этого нужны взрослые.
– Ничего, –
Все, кто ходил со мной в поход, закивали, мол, верно, научим. Вот только рожи у них были чересчур кислые. А что вы хотели, друзья-товарищи? Одних наказали за непослушание, а других нет? А вот дудки! Я вас научу родину любить, ну, в смысле, форинга слушаться. Вообще, конечно, сам виноват – не поставил себя. Но мне это тоже урок на будущее.
Как по мне, прекрасно получилось – ребятишек от порки избавил (ну тупо ведь это – они ведь герои, а тут порка, которая впоследствии напрочь отобьет у них желание проявлять хоть какую-то инициативу). Подмазался к ним, подарив оружие. Зуб даю – они теперь за мной и в огонь, и воду, ведь благодаря мне они стали воинами. Пусть пока только на словах, но все же…
Также я протолкнул свою религию (народ потихоньку проникается мыслью, что Один знает и может все) и, наконец, храм построим – настоящее чудо света, не меньше. Я им и чертежик из интернета скачаю, подкину. А чего? Очень даже красивое строение. Пора уже облагораживать эту дыру.
Ну и наконец нормальный причал надо сделать, а то нынешний таков, что боишься ступить: того и гляди, провалишься.
– А теперь - сколь! – крикнул я. – Сегодня мы пируем, а завтра будем мстить предателям!
– Сколь! – подхватили все в длинном доме, и начался уже пир. Время речей прошло.
* * *
Воспользовавшись тем, что народ уже вовсю гуляет и пьет, я ускользнул с пира. Ну чего там мне, собственно, делать, когда есть и другие дела?
Я успел ухватить со стола здоровенное блюдо с кучей жратвы на нем, а также небольшой бочонок пива. И со всем этим отправился к крепкому на вид амбару. Именно там в цепях сидели треллы – те, кого мы привезли с южных земель, и те, кого захватили на вражеском драккаре.
В амбаре было тихо, тишину нарушали лишь храп и сопение – рабы уже дрыхли. Я подошел к спящему Коргу (не без труда его разглядев в этой кромешной тьме) и потрусил за плечо.
– А? – тот моментально сел.
– Идем, – сказал я, отстегнув цепь от толстенного бревна, являющегося основанием здания.
Мы вышли наружу, я велел Коргу взять поднос и бочонок. Мы отошли к берегу, где я загодя подготовил костер.
– Садись, – сказал я ему, разводя огонь.
Корг послушно плюхнулся на песок.
– Ешь, – приказал я, а сам развязал мешок, в котором хранил все бумажки, добытые в набеге, и принялся их изучать.
Несколько минут я изучал документы под плямканье Корга. Дождавшись, пока он закончит трапезу, я приступил
– Скажи, ты знаешь, что такое долговые записки?
Корг кивнул.
– И получить по ним деньги может любой, у кого они есть?
– Я не особо силен в этих вопросах, господин, – ответил Корг, – но, насколько мне известно – долговые расписки перекупают.
– Зачем?
– Часто тот, кому должны, сам не может получить долг. Поэтому он продает записку тому, кто этот долг сможет взыскать. Обычно его продают лишь за половину стоимости от суммы, указанной в записке.
Я кивнул. Ожидаемо.
– Кто обычно покупает записки?
– Торговцы, дворяне, наемники, – пожал плечами Корг, – многие…
– И как, у них получается вернуть долги?
– У нас в деревне был один ушлый крестьянин – набрал долгов у торговца, а отдавать не собирался. Лишь посмеивался, мол, чего ему торговец сделает? А тот возьми и продай записку капитану наемников, чей отряд проходил через нашу деревню и стал на ночевку в таверне.
– И что?
– Да что, капитан утром пошел и сбил долг.
– Как?
– Пообещал заковать крестьянина и всю его семью в кандалы и прирезать на месте. Так тот быстренько деньги нашел.
– А разве так можно?
– Если долг большой – позволяет. Но обычно можно отдать детей или жену. Хорошие и здоровые рабы стоят приличных денег…
– Мило! – хмыкнул я. – А ну-ка скажи мне, как много можно купить на 1 вирр? – во всех долговых записках были суммы, однако название валюты было разным. Я решил разобраться, насколько ценной является та или иная записка. Ну а как это проще всего сделать? Правильно, узнать, что на такие деньги можно купить. И уже отталкиваясь от этого, можно понять, насколько будет ценна та или иная монета.
– На 3–5 вирров можно хорошо отобедать в таверне, – ответил Корг.
– Вирр – это деньги вашей страны?
– Нет, кого-то из соседей. У нас ходят медные и серебряные шилы. Краснухи – это медные монеты, белянки – серебряные, а солнечные шилы – это…
– Золотые, – догадался я.
Корг кивнул.
– Что можно купить на одну краснуху? – спросил я.
– Повозку сена, – не задумываясь, ответил Корг.
– А на десять?
– Это уже одна белянка, – Корг призадумался. – Можно пристойный кафтан или инструмент поправить…сбрую для лошади можно взять.
– Боевую? – уточнил я.
– Нет, – рассмеялся Корг, – чтоб в телегу пристегнуть.
– Угу, – кивнул я. – Десять белянок - это солнечный шил? Что можно купить на него?
– Ну, полтора солнечных стоит земля, что я купил, – сказал Корг.
Блин. Как же сложно понять их цены. Земля дешевая сейчас или дорогая? Скорее дешевая. А вот если дворяне торгуют деревеньками…
– А ваши дворяне торгуют деревнями?
– Да кто ж продаст свою деревню? – удивился Корг. – Наш барон скорее удавится, чем продаст…а хотя…слышал я о том, что какой-то граф на юге представился. Так его сынок продулся в хейшам, и вынужден был в счет долга отдать деревню. Ну, продал соседу, чтоб долг закрыть.