Сейчас и навсегда
Шрифт:
Камила пожала плечами. — А мы думали, что Дарио старый.
Мои губы скривились в улыбке. — Ему тридцать шесть. Дяде Херардо сколько… пятьдесят?
— Сорок три, а Лилиане семнадцать.
Откинувшись назад, я положила руку на живот. — Боже мой. Это неправильно. Как к этому относится София?
— Мама беспокоится за нее. Кажется, она похудела с каждым днём и даже стала тише — как будто не знает, что делать и кому доверять. Я не виню ее. Потеряла мать, а затем ее отец собирается жениться на ее лучшей подруге. Это как что-то из старой страны, — она села выше. — Я не собираюсь
— У тебя брак по расчету?
— Я буду усердно учиться и в то же время искать того, за кого смогу выйти замуж. Либо любовь, либо ничего, — её нос сморщился. — И я не выйду замуж за какого-то старика.
— Дарио не стар. Честно говоря, я не думаю о его возрасте.
— Как ты думаешь, мы могли бы однажды вечером, пока я здесь, пойти в «Изумрудный клуб»?
Мои глаза широко раскрылись от ее вопроса. — Нет. Зачем? — истории о проблемных клиентах, VIP-придурках и стрельбе на парковке, которыми делился Дарио, заставили меня вздрогнуть.
— Я никогда не была в «Стране чудес», а ты сказала, что Дарио хотел, чтобы ты посетила Изумрудный клуб.
Хотел, чтобы я это увидела?
Я думаю, он это сделал. Мысль о том, как он показывает мне свой кабинет с душем, заставила меня улыбнуться.
— Я видела это днем. Я не была там в рабочее время.
Камила пожала плечами. — Я думаю, это было бы весело, и Дарио позволяет тебе делать больше, чем папа. Возможно, это мой единственный шанс.
— Я поговорю с Дарио, но не оправдаю твоих надежд.
После обеда мы провели следующие три часа, прогуливаясь по многочисленным экспонатам. Когда мы это сделали, Камила спросила: — Ты спрашивала Дарио о работе?
Сжав губы, я покачала головой. — Я была в этом музее несколько раз. В Канзас-Сити много музеев, даже музей денег, — я усмехнулась. — Я не могу представить себе работу. Дарио слишком защищает. Даже если бы он позволил это, Армандо должен был бы быть рядом со мной.
— Конечно, в музее ты в безопасности.
Мы оба вытянули шеи назад и увидели двоих мужчин, следующих за нами. Когда наши глаза встретились, мы рассмеялись. Мы были в музее, и за нами внимательно следили два телохранителя.
Когда мы добрались до квартиры, было уже четыре. Графиня показала Мигелю спальню, а я показала Камиле одну. Ее комната находилась в другом крыле второго этажа, откуда открывался прекрасный вид на город. Во время ужина Дарио был вежлив и сдержаннее, чем обычно. И только когда мы почти закончили есть, я вспомнила, как Дарио говорил мне, что отказался жениться на Камиле. Эта мысль заставила меня рассмеяться.
Пока Дарио молчал во время еды, Данте без труда компенсировал слабину. Я уже привыкла к визитам Данте и даже наслаждалась его присутствием. Что мне нравилось в моем муже, так это то, что он был максимально прозрачен, когда дело касалось его бизнеса. Дарио рассказал мне о талантах Данте. Судя по всему, он не хуже своего брата владел ножом, а когда дело доходило до допросов, был беспощаден. Ломать кости и отрезать придатки было его специальностью. Это был еще один пример дихотомии этих людей. Глядя на мужчину напротив стола, я не увидела убийцу.
Для меня было очевидно,
Данте задал моей сестре множество вопросов о ее занятиях. — Я не понимаю, почему ты хочешь больше ходить в колледж, — сказал он. — Здесь больше мест для обучения, чем в классе.
— Я согласна, — сказала она. Повернувшись ко мне, она спросила: — Ты не думаешь, что мы могли бы многому научиться в Изумрудном клубе?
Я чуть не выплюнула воду.
Полированная поверхность Дарио треснула на миллисекунду, и я знала, что его ответ будет отрицательным. Я посмотрела на мужа. — Камила никогда не была в Wanderlust. Я сказала ей, что была в Изумрудном клубе.
— В течение дня, — сказал он решительно.
— Мы могли бы это сделать, — ответила я. — Армандо и Мигель могли бы отвезти нас туда завтра утром. Мы можем показать Камиле окрестности.
Дарио прищурился на мою сестру. — В Канзасе пьют с двадцати одного года. Я не думаю, что твой отец это одобрил бы, равно как и КППГ.
— Семья беспокоится о полиции? — спросила она с ухмылкой.
Смех Данте немного ослабил нарастающее напряжение. — Мы не беспокоимся о них, но большая часть наших сотрудников — постоянные клиенты. Нет смысла делать это неловко, — он подмигнул. — Кроме того, тебе скоро исполнится двадцать один. Вернешься.
Щеки Камилы порозовели. — Два с половиной года — это большой срок.
— Ни в коем случае, — сказал Данте. — Я полагал, что тебе минимум двадцять, — он повернулся к Дарио. — Она могла пройти мимо наших вышибал с поддельным удостоверением личности.
— Нет, — сказали мы с Дарио вместе.
Данте сверкнул своей красивой улыбкой. — Я пытался здесь помочь.
Мы не пошли в «Изумрудный клуб» ни на следующий день, ни даже через день. Вместо этого мы провели большую часть второго дня в Crown Center, трехэтажном торговом центре с множеством ресторанов и магазинов. Это был первый раз, когда я ходила по магазинам с тех пор, как стала женой Дарио. Не буду врать: использование новой кредитной карты заставило меня почувствовать себя стереотипной женой мафии. Это было чувство, которое я должна была ненавидеть, но не возненавидела.
— Что ты купила сегодня? — спросил Дарио позже тем же вечером, когда мы остались одни в спальне.
— Ты уже видел счет?
Мой муж засмеялся. — Нет, но теперь я обеспокоен.
Зайдя в шкаф, я достала пару длинных штанов для йоги.
Его красивое выражение лица потускнело. — Действительно?
— Я подумала, что тебе они понравятся вместо моих коротких для наших спаррингов в спортзале.
Дарио кивнул, на его лице появилась легкая улыбка. — Покрывает больше кожи. Это хорошо.
— Я также купила несколько новых ночных рубашек.
— Это пустая трата денег.
— Это?
Мой муж подошел близко. Его пряный одеколон наполнил мои чувства. Тепло его тела распространилось на меня, когда он обнял меня за талию. Его тембр замедлился. Его глубокий баритон рикошетом пронзил меня. — Мне нравится, что ты спишь голой.
Подняв подбородок, я встретила его взгляд, и его слова послали электричество в мое сердце. — Ночные рубашки можно положить под халат на завтрак.