Сейды

Карсо Ольга

Внешне Ярофей был похож на рыжеволосого мальчишку лет семи в белой рубашке и просторных бордовых штанах. На ногах у него были плетенные из толстых грубых ниток лапти.

Ярофей попал в этот большой многоэтажный городской дом в большой корзине с яблоками, приехав с одной старушкой из деревни. И, не сумев унять своего любопытства, отправился изучать квартиры, перебираясь сначала по воздуховодным трубам, а освоившись с кирпичными стенами, через углы путешествовал из квартиры в квартиру.

Когда же он, наконец, вернулся к корзинке, в которой прибыл сюда, старушка уехала, а где находится его дом, Ярофей понятия не имел.

Испугался домовой не на шутку.

Бегал из квартиры в квартиру, даже плакал. Тогда и натолкнулся он на мужчину, который, вытаращив глаза, уставился на домового, потом снял тапок с ноги, чтобы кинуть в него, а Ярофей, сообразив, что дело плохо, понесся через комнаты, пока не вылетел на лестничную площадку, и забился в угол маленькой каморки между этажами.

В этой маленькой, забытой всеми кладовке он и устроил свое жилище. Место это ему нравилось, потому что, по крайней мере, сюда никто не заходил.

А потом Ярофей встретил Саломанью, которая тоже не так давно появилась в этом доме, попав сюда после встречи с ангелами душного леса. Девочка и домовой были очень рады встрече и быстро подружились. А потом Саломанья подружилась с девочкой, которую по совпадению звали Катей, и снова все становилось как прежде.

Но однажды Саломанье очень захотелось в мир снов, хоть плачь. Она ходила по комнате и не могла унять этого желания. «Может, уже все в порядке? Может, я тогда напугалась, поэтому вернулась не туда?» Тоска из самого сердца подбиралась к глазам, чтобы выйти горячими слезами. «Я попробую, я совсем на минутку», – решительно произнесла Саломанья и заплела косу. Совсем чуть-чуть погуляла она в весеннем лесу и послушала соловья, а вернувшись, нашла Ярофея лежащим на чемодане в своей каморке. Но только сейчас домовой был совсем прозрачным, даже призрачным. Он лежал на чемодане, а чемодан был отчетливо виден сквозь его тело. Бордовые штаны стали бледно-розовыми, а рыжие волосы – почти бесцветными. На бледном лице с темноватыми кругами вокруг глаз застыла горечь, натянув губы в тонкую стрелку.

– Ярофей, милый, что с тобой?

Она обняла его и заплакала. Горячие слезы падали на бледные щеки, и цвет постепенно возвращался к лицу домового. Веки дрогнули, он открыл глаза.

– Саломанья! Где ты была так долго? Ты бросила меня? – прошептал домовой.

– Бросила? Ты что? Я лишь немного прогулялась во сне.

– Немного прогулялась? Тебя не было месяц. Разве ты не знаешь, что от тоски тоскливой умереть можно?

– Знаю, конечно, Ярофей, прости меня! Но что с тобой? Ты стал такой прозрачный.

– Как – что со мной? Домовые так умирают. Просто исчезают – и все, – ясные глаза Ярофея были полны блестящих слез. – Ты больше не уйдешь?

– Нет.

– Ну все, не плачь! – Ярофей вытирал слезы со щек девочки. – Улыбнись, пожалуйста. Я же не умер! Ты только больше не уходи так надолго.

– Не уйду, конечно, не уйду, – Саломанья снова обняла домового.

С тех пор она не ходила в мир снов, но желание вернуться туда, не потеряв реальный мир, не стало меньше. Так чувствует себя ребенок, который понял, что никогда больше не сможет выйти на улицу, не сможет гулять, бегать и веселиться под открытым небом, не сможет чувствовать свежий ветер в волосах, щуриться на солнце, не наступит в весеннюю лужу, утопившую в себе целый сугроб, не уткнется носом в весенний цветок, не коснется ладонью молодой зеленой травы. И много чего не случится, что происходит только там, за пределами дома.

Радость, собрав чемодан с вещами, уехала, не оставив адреса. Как ее вернуть, Саломанья не знала. И постепенно страстное желание превратилось

в мечту, дорога к которой была закрыта.

Глава 3. Таинственный камешек

Допущенная в мир снов Саломанья спала так же, как спят все люди. Но после встречи с ангелами душного леса что-то изменилось, будто сломалось или нарушилось взаимопонимание между юной волшебницей и миром снов.

Теперь, ложась отдохнуть, девочка не была уверена, что непонятный странный сон не пробьется, лишая ее покоя. Сон, который снова и снова без спросу являлся, был полон загадок. В этом сне ее окружали камни – большие и маленькие, серые и цветные. Камни словно выплывали из неведомого пространства и растворялись в воздухе. А затем появлялся шорох и распахивались призрачные крылья. Саломанья пыталась рассмотреть их, но не могла, они исчезали, как холодная снежинка тает на теплой руке, оставляя лишь прозрачную каплю. И голос тихий, но отчетливый снова обращался к ней: «Иди с ним, Саломанья! Помоги мне!» Почему являлись камни, кому принадлежали крылья, с кем нужно было идти и кто говорил – она не понимала.

Вот и сейчас она лишь прилегла, даже уснуть толком не успела, как камни вновь обнаружили свое присутствие, а потом появились странные тени, серые очертания незнакомцев, и последнее, что она увидела, – это были крылья, слабые и беспомощные, словно сломанные, и издалека долетел чистый голос: «Иди с ним, Саломанья! Я жду тебя!»

Саломанья открыла глаза и увидела обои на стене в мелкий цветочек.

«Опять этот сон, – подумала она, потирая глаза, – куда я должна идти и с кем? Что это за камни? Кто зовет меня? – Девочка крепко зажмурила глаза и слегка тряхнула головой. – Если бы я могла снова прогуляться в мир снов! Но пока не могу, не могу оставить Ярофея, – вздохнула она. – Пойду-ка посмотрю, чем он занимается».

Ярофей сидел на краю старого деревянного чемодана в маленькой кладовке между этажами и не отрываясь смотрел в лодочкой сложенные ладони. Затаив дыхание, он медленно поворачивал их, словно пытался поймать свет, чтобы что-то лучше рассмотреть.

– Что это у тебя? – раздался рядом голос.

От неожиданности Ярофей слегка вздрогнул. Раздался звук удара об пол. Домовой быстро вскочил с чемодана, подобрал упавший предмет и спрятал за спиной.

Саломанья, которая всегда передвигалась совершенно беззвучно, стояла напротив и удивленно на него смотрела.

Целая лавина чувств обрушилась на домового. И досада, что его прервали в такой чудесный момент, и страх, и даже легкое раздражение от того, что опять придется объясняться с Саломаньей: где взял? Но рассказать о своей чудесной находке хотелось еще больше!

– Ничего! – выпалил Ярофей. Он сжал губы, насупил брови и, продолжая держать руки за спиной, опустил глаза в пол.

– Но что-то же ты сейчас прячешь? – Саломанья поняла, что испугала Ярофея, и как могла смягчила голос: – Ну покажи, пожалуйста.

Ярофей исподлобья глянул на девочку и протянул вперед руку с открытой ладонью. На ней лежал гладкий полукруглый камешек, розовый с черными прожилками, словно тонкая раскидистая веточка застыла на нем.

Саломанья шагнула к Ярофею и стала внимательно, не торопясь, рассматривать предмет в его руке.

И хотя вечер был теплый, на короткий миг ей вдруг стало зябко, беспокойство мурашками побежало по спине. Она подняла глаза и с тревогой спросила:

– Камень?

– И не просто камень каменный! Это волшебный камень! Он помогает маленьким стать большими! – торжественно изрек Ярофей.