Сэйл-мастер
Шрифт:
С этим грузом и дополнительными записями все так умаялись, что старт с планеты прошел, словно кукловод дергал их за ниточки. Только вместо ниточек привычка.
Сашка порадовался за себя: надо же, вот совсем недавно понятия не имел, что такое быть штурманом на маленьком кораблике в одиночку, а теперь — пожалуйста, чуть ли не с закрытыми глазами.
Вечером после старта Сашка деликатно, по обыкновению, постучался в дверь каюты капитана, и был весьма удивлен: вместо частой бутылки вина или початого коньяка четвертьвековой выдержки — излюбленного напитка суперкарго — на узком рабочем столе стояли две чашки исходящего паром ароматного чая. Сама Балл расположилась на стуле, перебирая бумаги, они же заполняли собой стол и даже кровать. Сейф был настежь открыт.
— Добрый вечер, штурман, — не отрываясь от бумаг, поприветствовала его Княгиня. — Прошу, садитесь. И чай берите.
Весь немаленький опыт Сашки тут же завопил ему в уши, что сейчас состоится один из тех самыхразговоров. Они еще обычно заканчиваются «давай останемся просто добрыми друзьями».
При этой мысли Белобрысов на секунду буквально рухнул в ледяную пропасть. Даже свист в ушах послышался. Бывает же! До сих пор Сашка считал, что вполне привык относиться к развязкам такого рода как к самой естественной вещи на свете. Обмануться в своих чувствах проще простого, с каждым случается. Если девушка это первая поняла — и слава богу, еще и лучше, что скандала потом не будет.
Собственная реакция его удивила. Теоретически он знал, что Княгиня ему очень дорога. Однако Сашка не подозревал в себе способности цепляться за что-либо с такой силой.
Но нет — почти немедленно штурман сообразил, что он параноик и что Балл ничего такого говорить не собирается. Как раз деловой тон это и подчеркивает. Дать отставку любовнику — да сколько угодно, все это делают. Но спрятаться от него за ширмой статуса и служебных обязанностей — нет, Марина Балл не такова. Разговора об их несовместимости и неизбежном расставании следовало бы ожидать — если ожидать — напротив, в постели, после особенно бурного секса. Или перед. Чтобы знал уже, что прощальный.
Белобрысов приземлился на единственный табурет, ухватил с места выбранную чашку и со спокойной душой стал ожидать, когда же начальство соизволит начать.
Балл маневр оценила, поняла его состояние и улыбнулась. Поведением своего штурмана она была довольна.
— Штурман, скажите, вы мне доверяете? — неожиданно спросила она.
— Как себе, капитан, — Сашка против воли насторожился. Ему почему-то потребовалось усилие произнести эти простые слова, хоть и шли они из самой глубины души. Как будто такое вслух не говорят.
«Интересное начало…»
— Помните, при приеме в экипаж я обещала, что вам не придется иметь дело с нашей спецификой?
Штурман кивнул.
— Признаться, тогда я не ожидала, что вы столь сильно проявите себя на поприще… попадания в различные ситуации, так сказать. Вам совершенно не удается дистанцировать свои обязанности и свои желания. Опыт Аль-Карима, Новой Оловати, — Сашка поежился, — и Тэты 5 тому свидетель.
Не намек, просто констатация факта. Спокойно так. Ну, ей-то чего. Для нее Сашкины метания и попытки вылезти вон из кожи, небось, видны как на ладони. Ей тоже было двадцать шесть, а сейчас она опытна и немерено крута. А он кто? Салага.
Княгиня же продолжала как ни в чем не бывало, и Сашке наконец стало ясно, что она не собирается его пропесочивать, а наоборот — почти что хвалит.
— Раз уж вы все равно… применяете свои способности к более тонким аспектам нашего маршрута, то логично хотя бы получать за риск деньги. Сейчас я предлагаю вам участие в настоящем деле. На сей раз исключительно в профессиональном качестве. За экспромты лично шкуру сдеру.
Последняя фраза для Балл прозвучала неожиданно экспрессивно. Сашка посмотрел на нее удивленными глазами — и тут же просиял.
— Запросто, — легкомысленно сказал он. — Как два… легко, в общем.
Княгиня приподняла одну бровь.
— А что, собственно, я вам предлагаю, вы узнать не хотите?
— А какая разница? Что бы вы ни затеяли, я все равно с вами.
— Ну-ну… — Княгиня покачала головой. — А если дело будет несовместимо с вашей честью? Или пойдет против убеждений?
— Вы такого не предложите.
Кажется, твердый тон, каким это было сказано, застал Княгиню немного врасплох.
— А вы не боитесь, что ваша верность может оказаться ошибочной? Вы меня знаете-то четыре месяца.
— Я знаю достаточно, — Сашка стоял на своем.
Если бы его начали систематически выспрашивать, на чем, собственно, зиждется его упрямство, он не смог бы сказать ничего осмысленного. А если бы этот загадочный «кто-то» продолжил бы настаивать, да еще знал Сашку достаточно хорошо, чтобы выуживать из него членораздельные ответы, он бы, пожалуй, докопался до фразы типа: «Она слишком прекрасна, чтобы отступиться от нее хоть в большом, хоть в малом».
— Ну что ж… — сказала будто бы самой себе Балл, для которой эти душевные метания, несмотря на подозрения Сашки, оставались по большей части черным ящиком. — С чего, собственно, я взяла, что благие порывы молодежи обязательно ошибочны?
— О чем вы? — не понял Сашка.
— О том, что в вашем возрасте, штурман, я была примерно такой же восторженной, — произнесла Княгиня с неожиданной для нее ласковой горечью. — И так же… готова была жизнь положить ради одной улыбки своего капитана.
— Он вас предал? — спросил Сашка после неловкой паузы.
— Нет, — Княгиня пожала плечами. — Нет. В том-то и дело.
Часа через два, лежа в постели, Сашка вдруг понял, что так не спросил, что, собственно, от него требуется.
У Завитка наблюдалось столпотворение. Рядом с огромной станцией — крупнейшим искусственным сооружением человечества, согласно «Путеводителю по галактике» Адамса — пара причаливших с дальнего краю транспортов класса «супер» и линейный баттлшип-заградитель смотрелись скромно. При этом саму станцию никто никогда не планировал и не сооружал. Она возникла стихийно: бесчисленные корпуса кораблей, превращенные в дебаркадеры, эфирные причалы (узлы стыковки), жилые и торговые зоны, общедоступные и открытые только для своих, соединенные переходами или состыкованные между собой — в общем, огромные эфирные трущобы для сотен тысяч человеческих существ. Место, где можно найти практически все: от невольничьего рынка до штаб-квартир крупнейших спецслужб.