Сезон королевской охоты
Шрифт:
– О чем ты думаешь? – строго спросил принц.
– Я? – Ортис закашлялся, чувствуя себя так, словно его поймали с поличным. – Я ни о чем не думаю, ваше высочество. Я никогда ни о чем не думаю, если вы мне не приказали.
– Да? – усомнился принц. – Отчего-то рожа у тебя была какая-то омерзительно слащавая.
Послышались шаги, из потайной двери в кабинет вошли двое приближенных принца – де Лермон и фон Рейс. Это были сильные, смелые и готовые на все дворяне, у них имелся лишь один недостаток – они были бедны. Погибшие во вчерашней
– Сейчас не время думать о глупостях, господа. Устраивать сейчас войну мы не имеем права.
– Но, ваше высочество, мы можем выкрасть этих мерзавцев, а потом зажарить живьем! – воскликнул де Лермон.
– Все не так просто, эти люди, впрочем, не все из них люди, оказались весьма подготовленными, поэтому мы займемся ими позже, а пока, – принц перешел на шепот, – нам необходимо составить план, как и что мы будем делать во время праздничной охоты в Тулонском лесу.
– Я слышал, король решил отказаться от охоты, – заметил фон Рейс.
– Все враки, – отмахнулся принц. – Мой брат обожает охоту, он ни за что не откажется от такого удовольствия.
– Тулонский лес очень густой, там легко потеряться. Его величество может увлечься, потерять из виду слуг и, наконец, упасть с лошади.
– И удариться головой о пенек, как граф Гингофт?
– Вот именно.
– А что будет за охота, ваше высочество? – спросил фон Рейс.
– Как обычно, три тура – волк, олень и вепрь.
– Волка, насколько я понимаю, бьют из арбалета или бичом, оленя из лука, а вот вепря берут на рогатку, правильно?
– Правильно, но что из этого следует?
– То, что вепрь, если он будет большой, может выбить короля из седла.
– Да, тур с вепрем самый сложный.
– Сколько публики будет на охоте?
– Вместе с гостями человек двести пятьдесят, еще столько же будет в лесу – слуги, загонщики, псари.
– А сколько мы можем привести с собой, не вызывая подозрений?
– Я имею право на свиту из двадцати человек, еще какое-то количество можно рассеять по лесу.
– Значит, на охоте? – спросил де Лермон.
– На охоте, – кивнул принц.
В этот день монарх пробудился позже обычного, накануне он слишком долго играл в шарт с графом Буанзеном и бароном Кальвином. Остальные игроки вышли из игры раньше, и основная борьба развернулась между этой тройкой. И хотя его величество понимал, что эти двое ему подыгрывают, временами дело выглядело так, будто они играли в полную силу.
«Одним словом, здорово, нужно будет повторить еще раз», – подумал король, подставляя лицо заботливым лакеям, которые умывали его подогретой розовой водой.
– Одеваться, ваше величество! – пропел лысый Парвизель.
Ордос Четвертый помнил этого лакея с детства, и всегда это его «одеваться» стряхивало с короля последние остатки сна.
Сначала надели тонкие панталоны, затем лакеи осторожно сняли с короля ночную рубашку.
– Носочки его величеству! – пропел Парвизель. Раньше он помогал одеваться королю лично, теперь руководил другими слугами.
– Сорочку и атласный наф!
«Надо будет спросить генерал-графа Шарандона, как идут дела с подготовкой новобранцев, – ему нравится, когда интересуются его делами», – размышлял король.
– Голубые ленты и первый шелковый жилет!
Король покорно поставлял голову, руки, на него что-то надевали, подвязывали.
«Де Амбуаз должен сообщить, во сколько обойдутся лошади для новой кампании. Его расчеты нужно обязательно проверить – у де Амбуазов всегда были „липкие“ руки».
– Красный атлас и льняной корпус! – отдавал команды Парвизель.
«Чуть перегрели», – поморщился король, когда на нем стали зашнуровывать хрустящий накрахмаленный корпус.
Когда долгая процедура одевания подошла к концу его величеству было позволено отправиться в столовую, а старого Парвизеля сменил распорядитель.
«Наконец-то завтрак», – с облегчением вздохнул король, следуя за распорядителем, наряженным в светло-голубой мундир с широкой кремовой перевязью.
При появлении короля в столовой вокруг него, словно мотыльки вокруг фонаря, закружились лакеи. На столе появлялись блюда с розочками из сливочного масла, фигурки из разноцветного дрожащего мусса, печеные яблоки с ванилью и, наконец, с особой торжественностью была поднесена чашка со свежесваренным шоколадом.
Король и сам не заметил, как пристрастился к этому напитку. Шоколад давал ему бодрость и желание работать по утрам.
Ордос приоткрыл крышечку и потянул носом. Лакеи замерли, сейчас его величество должен был высказать свое мнение о напитке.
– Что-то я не пойму, – сказал король и снова понюхал шоколад.
Повар, которому доверяли заваривать напиток, схватился за сердце.
– Как будто прежний аромат, но вместе с тем я улавливаю какую-то дивную смесь…
Его величество сделал глоток и, прикрыв глаза, блаженно заулыбался.
– Что это за шоколад? Эй, как тебя там, Крунслад? – Король поманил пальцем повара.
– Крунслад, ваше величество, – едва не прослезился тот, поняв, что на плаху его не потащат.
– Послушай, что за необыкновенный вкус? Мне и прежний напиток казался ароматным, но теперь… – Его величество только развел руками. – Это великолепно! Что ты изменил?
– Ни… ничего, ваше величество, разве только взял порошок из новой партии.
– Из новой партии?
– Прошу прощения, ваше величество, закупщик принес на пробу полфунта шоколада от каких-то новых купцов, вот я и заварил порцию – думаю, если плохо будет пахнуть, скажу закупщику, чтобы больше не брал, но пахло очень даже хорошо, и я решился вам подать этот шоколад.