Сезон лжи
Шрифт:
Я вошла в комнату отдыха, в кофе-пойнт как раз в тот момент, когда новый парень разворачивался от нашей дрянной кофеварки. Наши взгляды встретились. Время замедлилось. Потом замерло. В первый раз я поняла выражение, что значит «сердце пропустило удар». Потому что так и было.
Я смотрела в глубокие темно-коричневые глаза. Потом мои глаза переместились на темные волосы, точеный подбородок, купидоновский изгиб его идеальных губ. Прошлись по телу. Черт возьми, как это тело заполняло черный костюм. И руки. Руки строителя.
Какая-то
Но другая моя часть отчетливо помнила, чем все закончилось.
Как мы расстались много лет назад.
— Ларк? — недоверчиво произнес он.
Мое предательское сердце затрепетало.
— Привет, Сэм.
2. Ларк
Глаза Сэма скользнули по моему черному костюму, пока он осматривал меня с головы до ног. От его взгляда я почувствовала себя беззащитной. Будто он видел гораздо больше, чем костюм на уязвимой девушке, которой я когда-то была.
Он протянул руку вперед, словно хотел убедиться, что я действительно во плоти стою перед ним. Затем быстро опустил руку, даже сделал шаг назад, словно боялся подойти ко мне слишком близко, боялся обжечься.
— Что ты здесь делаешь? — наконец удалось Сэму спросить.
— Что я здесь делаю? — недоверчиво переспросила я. — Что ты здесь делаешь? Я живу в Нью-Йорке. Думала, ты все еще в Северной Каролине.
— А, ну да. — Он потер затылок. — Ты из Нью-Йорка. Я просто... думал, ты работаешь на семейный бизнес твоих родителей.
— Ох.
Да, я это ему говорила тогда. В конце концов, таков был мой план по жизни. Один год поработать на президентскую кампанию в Мэдисоне, штат Висконсин. Один прекрасный год с Сэмом. А потом планировала вернуться домой в Нью-Йорк, и заняться «Сент-Винсент Энтерпрайз». Вот только все изменилось, когда я вернулась домой. Я уже не была прежней после того рокового ноября пять лет назад.
— Вместо этого я решила присоединиться к кампании Лесли, — сказала я ему. — Я имею в виду предвыборную кампанию мэра Кенсингтон.
— Неужели? — спросил он, и на его лице отразился шок. — Но... я думал, для тебя всего лишь год.
— Да... так тогда было.
Мы тогда были.
Я проглотила желчь при мысли, что произошло пять лет назад. Год блаженства, который оставил огненные разрушения.
И сейчас мы стояли друг напротив друга, как призраки наших прежних «Я». Эхо, чем мы когда-то были. Боль, предательство, и все еще это ноющее желание, горячее по краям. С Сэмом так всегда было. Неизбежная сила, столкнувшая нас вместе, потом с разбегу врезала нас в стену, визг шин, заклинившие тормоза, треснувшее лобовое стекло, мы выжили, но получили душевные раны.
И все же, несмотря на все стены, которые я построила вокруг себя после Сэма, увидев его, почувствовала, что мое все еще кровоточащее сердце снова было для него открыто.
— Эй, Ларк! — прервала нас Келли, появившись в комнате отдыха как раз в этот момент. — Рада, что вы познакомились. Отныне он будет частью нашей команды.
Я проглотила желчь. О нет. О боже. Когда Келли послала меня сюда, я знала, что должна познакомиться с новым адвокатом, которого она только что наняла. Но я не сложила два и два, что буду теперь видеться с Сэмом каждый божий день с сегодняшнего дня и до ноября.
— Это здорово, — вместо этого сказала я. — Добро пожаловать… в команду.
— Спасибо, — тихо произнес он.
Карие глаза встретились с зелеными в этой комнате. И в его взгляде было много чего, что он хотел еще сказать, наверное, и в моем тоже. Многое осталось недосказанным, когда я вернулась домой много лет назад. Никогда не думала, что увижусь с ним снова. И теперь, когда я была здесь, понятия не имела, что мне делать.
— Ну, давай, Сэм. Ларк опаздывает на совещание, а мэр только что пришла, — сказала Келли своим обычным бодрым тоном. Она вышла из комнаты отдыха и крикнула через плечо: — Ты получишь свое первое вступление в первый же день!
— Ой, у меня совещание, — простонала я, поворачиваясь на месте, чтобы последовать за Келли.
— Подожди, — сказал Сэм.
Он протянул руку и на этот раз схватил меня за локоть. Я повернулась к нему с широко раскрытыми, потрясенными глазами. Он возвышался надо мной. До этого момента я и забыла какой он огромный. Высокие, широкоплечие южане, занимающиеся физическим трудом, с мозолями на пальцах и накаченные бицепсы в течение многих дней. Человек, который знал, как использовать свои руки... всеми лучшими способами.
— Что? — прошептала я, понимая, что Келли находится всего в нескольких футах от меня, и я должна бежать на встречу, на которой обязана была присутствовать.
— Нам нужно поговорить. Позднее.
Дремлющее, сломанное крыло бабочки забилось впервые за эти годы. Я ненавидела свое сердце, что оно так реагировало. Но, черт возьми, несмотря на все дерьмо, через которое мы прошли, и оба облажались по-королевски, это был все же Сэм.
— Ладно.
Он отпустил меня медленно, почти неохотно. Что-то развернулось еще глубже в моей груди... или, возможно, ниже, намного ниже, когда его пальцы оторвались от моей руки. О, черт, я опять лажала.
Я поспешила покинуть комнату. Сердце бешено колотилось, руки были влажными. Я не должна показывать, что нервничаю, ни за что не должна.
Сэм Резерфорд находился в Нью-Йорке. Я никогда не думала, что он способен на это. Он, конечно, приехал сюда не ради меня. И что, черт возьми, мне теперь делать? После того, что случилось, смогу ли я отделить гнев и боль от любви и похоти? Смогу ли найти способ забыть то, что между нами было и работать с ним?
Это казалось невозможным.
Честно говоря, совсем невозможным.