Сезон охоты на ментов

Зверев Сергей Иванович

В управление поехал на автобусе. Зайдя в свой кабинет, удивленно воззрился на деловитого Реброва, сидевшего за его столом и писавшего от руки что-то на листе.

– Лиза где?

– Сейчас подойдет. Садись, босс, на свое место.

– Что это ты за моим столом писал? Место себе примериваешь? – попытался пошутить Геннадий.

– Когда-нибудь вы – на повышение, а я – за ваш стол! – в тон ему ответил Ребров, усаживаясь за свой стол.

– Когда-нибудь, – без особого энтузиазма согласился Геннадий.

– Слышали новость?

– Какую?

– Отдел внутренней безопасности сегодня следователя Ступина повязал.

– Как

это? – удивился Егоров.

– Очень просто, при получении взятки.

– Он взятки брал?

– Поймали же…

– С ума сойти. А за что ему пытались дать? У него важных-то дел и не было, чтобы кто-то из крутых проходил.

– Он вел дело того мальчика, спортсмена – помните, мы все тот случай обсуждали? Семнадцатилетний паренек, начал делать успехи в спорте, не знаю, по какому он там спорту спортсмен, его восторженный тренер, в виде поощрения, чтобы показать свое самое лучшее расположение, взял его с собой отдохнуть на дачу – покупаться, позагорать, обсудить планы тренировок… Они выпили как следует. Паренек, естественно, ушел в алкогольный отруб, а когда очнулся, с ужасом обнаружил, что лежит совершенно обнаженный, а любимый тренер забавляется с его… ну, в общем… Паренек взбесился, вскочил и забил тренера насмерть. Во всяком случае, это версия паренька, а как там на самом деле было, неизвестно.

– Помню это дело.

– Так вот, мать паренька все подкатывала да подкатывала к Ступину, чтобы он что-нибудь сделал для ее сына…

– А что тут сделаешь? Убил ведь.

– Можно обернуть в несчастный случай – мол, подрались, а тот оступился, неудачно упал, виском ударился… Есть же нюансы, Геннадий Андреевич…

– Согласен. От нюансов зависит срок отсидки.

– Вот, она все надоедала Ступину, а тот и попросил денег. Может, у него какие-то обстоятельства сложились или жадность взыграла… в общем, назвал он сумму мзды. Радостная мамаша кинулась по месту своей работы – она частный предприниматель, на рынке хламом китайским торгует, – кинула клич среди соратников-торгашей: выручайте, взятку за сына надо следаку отвалить. Торговцы быстро скинулись, собрали требуемую сумму, и мамаша понеслась вручать мзду. А кто-то из торгашей (у них же там на рынке свои разборки, интриги, зависть) оперативно отзвонился в отдел внутренней безопасности – мол, следователю Ступину сейчас мать подследственного будет взятку давать. Эти архары тут как тут – хап обоих при передаче денег!

– Да-а… – протянул Геннадий. Ондатр ему тоже собирался деньги свои нечистые всучить, а результат вон какой – отдел внутренней безопасности, и наручники на запястьях!

– Ужасная картина получается, – продолжал Ребров.

– Ты это о чем? – посмотрел на него Геннадий.

– Об этой семье. Мать одна сына растила, спортсменом его сделала, чтобы кусок ему в жизни посытнее достался, а кто-то там, наверху, который выше облаков, щелк, рубильник свой переключил, и семья угроблена. Сын и мать будут зону топтать. Сын – за убийство, мать – за дачу взятки. В одночасье погибли люди…

– Ох-х, – громко вздохнул Геннадий. Если не получится обойти Ондатра, жизнь его семьи тоже будет повержена в прах в одночасье. – Жуткие истории рассказываешь.

– Чистую правду… А слышали, что Пантелей учудил? – вдруг спросил Ребров.

– Нет. Откуда? Меня же не было в управлении.

– К помощнику Урюпина женщина приходила с жалобой, хотела заявление написать об угрозе жизни ее шестнадцатилетнему сыну.

– На Пантелея? –

поразился Геннадий. Вот наивная, не знала, на кого пришла жаловаться! – И что?

– Тот ее выслушал, но заявления не принял. Успокоил, мол, ничего страшного, все образуется…

– Правильно сделал, а то бы урки Пантелея ей такую головомойку устроили бы – примчалась бы вприпрыжку обратно заявление забирать, и жила бы потом в вечном страхе. А что там Пантелей на парнишку наехал?

– Парнишка этот, даже фамилию его запомнил – Пыгин, явно на головушку слабый. Сам по себе здоровый лось, под два метра, качок-культурист, даже на турнирах выступает, мускулами сверкает. По-моему, я его даже по нашему телевидению видел – он тогда пятое место взял на федеральных соревнованиях… Дело вот какое вышло. Этот Пыгин занимался в спортзале, туда к нему Пантелей личной персоной наведался.

– Сам? – удивился Геннадий.

– Сам. Поговорил. Мол, он крутой авторитет, все у него схвачено, а он, Пыгин, парнишка сильный, перспективный. Пыгину деньги нужны на оплату тренировок, на белок, который качки жрут, а Пантелей ему все это предоставит – надо только вечерами ходить в его свите и, если случится, двинуть кому следует кулаком.

– Шестнадцать лет, сопляк еще!

– Геннадий Андреевич, вы его не видели, этого Пыгина. Такой лось здоровый, одной пятерней мне черепушку раздавит!

Геннадий засмеялся – Ребров, когда входил в азарт рассказчика, лгал очень живописно, и сам искренне верил в правдивость своих преувеличений.

– Ну, дальше что…

– Пыгин согласился, всем нахвастал – я буду в свите крутого авторитета, сам крутым стану. Пантелей лично свозил его в ЦУМ, выбрал ему дорогой спортивный костюм. На другой день взял сопляка с собой в сауну, чтобы вместе с братвой потусовался, а потом говорит, отечески обнимая за плечо: «Рома, есть такая тема, надо за одного пацана на зоне посидеть… Не бойся, ты там, как царь, будешь, у меня все схвачено. Посидишь, выйдешь, дальше будем вместе дела делать!» Пыгин обалдел от такого предложения, сказал, что подумает, а сам со страху вообще из города умотал. Через пару дней позвонил Пантелею, что не сможет «посидеть» и такая «работа» ему не нужна. Пантелей его выматерил так, что Пыгин трубку бросил и увидел себя уже окоченевшим трупом в гробу. А Пантелей матери Пыгина позвонил и велел, чтобы вернули спортивный костюм!

– Ха-ха-ха! – расхохотался Геннадий.

Да, как у них это легко – возьми костюм и посиди лет пяток за решеткой, а когда отказываются, они обижаются и обещают порвать, что не приняли дружбы авторитета, не пожелали сделать ему «уважуху»; ведь услуга плевая – отсидеть чужой срок. Права пословица – бесплатный сыр только в мышеловке.

Дверь кабинета открылась, вошла Одоева и улыбнулась, увидев Геннадия.

– Приехал! Молодец! Ребров, дуй в курилку, нам надо посекретничать с Геннадием Андреевичем.

– В курилку – это хорошо. Еще в буфет зайду.

– Зайди, зайди.

Она, не церемонясь, вытолкала Реброва из кабинета, прошла и села за стол Геннадия. Придвинула к себе телефонный аппарат и спросила:

– Отошел?

– Немного. Итак, в сумке ничего нет? – уточнил Геннадий.

– Почему нет? Есть!

– Что?

– Скомканные старые газеты. Эксперты их как следует изучили и пришли к выводу, что Самойлов заранее наготовил себе бумаги, на случай проблем со стулом.

– А я уж хотел испугаться, – разочарованно ухмыльнулся Геннадий.