Сезон ведьмовства
Шрифт:
Так, раз уж он решил, надо поскорее выбраться на дорогу. Он будет двигаться на маленькой скорости, а при первых же признаках ментальной атаки съедет на обочину и остановится.
В ванной комнате Габриель умылся и причесался перед зеркалом. Глаза покраснели, голова болела, одно веко дергалось в нервном тике. Он прижал пальцами кожу под глазом, где дрожал нерв, но когда убрал руку, едва заметное подергивание возобновилось.
Габриель натянул пальто, сгреб ключи от машины, вышел за дверь и вдруг заколебался, почуяв скрытую угрозу, витавшую в воздухе. Вместо того чтобы вызвать лифт —
Его неотступно преследовало чувство, будто за ним наблюдают, неприятное ощущение чужого присутствия, тайного и злобного. Возможно, кто-то поджидает, когда он покинет безопасные пределы своей квартиры. По спине у Габриеля пробежал холодок. Он упрямо спускался по ступеням, глядя перед собой. В голове глухо пульсировала боль, сердце бешено колотилось. На повороте лестницы он заставил себя посмотреть наверх. Ему почудилось какое-то движение, белое пятно лица. Может, кто-то перегнулся через перила и сразу отпрянул, поймав взгляд Габриеля? Он застыл и долгое время прислушивался. Тишина. Однако вместо облегчения им овладел страх. Страх петлей сдавил горло. Габриель напрягся. Вот сейчас раздадутся шаги… На плечо ляжет чья-то рука.
Он сорвался с места и побежал вниз. Габриель мчался, перепрыгивая через две ступеньки. Сердце готово было выскочить из груди. В вестибюле он мельком уловил свое отражение в зеркале и остолбенел: из зеркала на него смотрел человек, обуянный ужасом.
ГЛАВА 26
Поездка в Кембридж заняла полтора часа и прошла гладко. Дурное предчувствие, однако, не исчезало. К тому времени, как Габриель наконец пристроил машину на парковке, от нервного напряжения у него затекла шея и одеревенела спина.
Профессор дал адрес колледжа, но не объяснил, как туда добраться. Габриель умудрился дважды заблудиться и лишь после этого поехал в верном направлении — дорогу показала симпатичная студентка. Он бросил взгляд на часы: десять минут восьмого. Черт, уже опаздывает.
Габриель двигался, следуя указаниям девушки, и думал о человеке, с которым собирался встретиться. «Средневековые коды и шифры» — довольно редкая специальность даже в высоколобых научных кругах. Очевидно, профессор — тот еще оригинал. Габриель представлял себе типичного ученого сухаря — сутулого, лысеющего, близорукого. Адриан Столлуорди, напротив, оказался весьма привлекательным: голубые глаза, широкие плечи, узкие бедра. Фотография, запечатлевшая профессора с веслом в руке на фоне гребной лодки, объясняла его отличную спортивную форму. Судя по всему, молоденькие студентки толпой валили на лекции Столлуорди.
Рукопожатие профессора было твердым, улыбка — неожиданно теплой и располагающей.
— Добрый вечер, мистер Блэкстоун. Присаживайтесь.
Столлуорди показал на старенькое кресло.
Пружины сиденья совсем просели, и Габриель чуть не оказался на полу, однако, устроившись, обнаружил, что кресло очень даже уютное.
На профессорском столе стояла потрепанная картонная табличка с надписью «Просьба отключать сотовые телефоны». Заметив, что Габриель смотрит на нее, Столлуорди сконфуженно улыбнулся:
— Терпеть не могу мобильники. Хуже крыс.
— Понимаю. — Габриель извлек из куртки телефон, нажал кнопку отключения и подождал, пока погаснет дисплей. — Вот, пожалуйста.
— Благодарю, — коротко кивнул Столлуорди.
Перегнувшись через стол, Габриель протянул ему диск с «Ключом Прометея».
— Если вы сумеете объяснить мне, что это такое, профессор, буду вам премного обязан.
Адриан Столлуорди взял диск и вставил его в дисковод компьютера.
— Это может потребовать некоторого времени.
— Я не спешу.
Габриель огляделся по сторонам. Пускай Столлуорди и не походил на классического ученого, его убогое обиталище ничем не отличалось от стандартного профессорского кабинета. На полу — грязный восточный ковер с проплешинами, на окнах несвежие занавески отвратительного коричневого цвета, и повсюду — книги, книги, книги. Точную копию этого кабинета можно найти в любом университетском кампусе, в любой точке мира. Кроме того, в комнате стоял жуткий холод, огонь в закопченном камине больше чадил, нежели согревал.
Столлуорди издал негромкий возглас — удивленный или недоверчивый, Габриель не разобрал. Тем не менее содержимое диска явно вызвал о у профессора серьезный интерес. Примерно двадцать минут спустя Адриан Столлуорди откинулся на спинку кресла и посмотрел на своего визитера.
Мистер Блэкстоун, честно признаюсь, столь любопытного материала я не встречал уже много лет.
— То есть вы знаете, что это?
— Нечто поистине уникальное. Исключительное. — Столлуорди извлек диск из компьютера и осторожно положил его на стол перед собой, словно опасаясь, что тот переломится пополам. — Вам доводилось что-нибудь слышать об «Искусстве памяти»?
В голосе профессора слышалось благоговение. Габриель так и представил себе эти два слова, произнесенные с заглавных «И» и «П».
— Боюсь, что нет.
— Это совокупность специальных методик, восходящая к античности. Позднее, в Средние века и эпоху Возрождения, она стала инструментом в руках алхимиков и приверженцев гностицизма.
Габриелем овладело чувство неизбежности.
— Инструментом… Разумеется, магическим?
— Совершенно верно. С помощью технологии «Искусства памяти» люди расширяли свои способности к запоминанию до невероятных пределов.
— Простите, не совсем понимаю, — нахмурил брови Габриель. — Вы хотите сказать, они улучшали память?
— Улучшали — слишком слабо сказано. Их способности возрастали в тысячи раз. — Столлуорди сцепил пальцы «домиком». — Позвольте, я немного поясню. Мы все рождаемся с естественной памятью. К сожалению, ее возможности ограничены, поэтому мы применяем небольшие хитрости. К примеру, некоторые пользуются мнемотехникой, чтобы лучше запоминать имена. Так вот, «Искусство памяти» — это многократно усовершенствованный вид мнемоники. Практикуя данную методику, человек конструирует в своем сознании искусственную память, способную вместить несравненно большее количество кирпичиков информации, чем в обычных условиях. Можно даже сказать, его мозг компьютеризируется, адаптируясь к переработке данных в огромных объемах.